Феликс Юсупов - Загадка убийства Распутина. Записки князя Юсупова

Протопопов спрашивал совета Ее Величества по телефону, где Распутина похоронить. Впоследствии он надеялся отправить тело в Сибирь, но сейчас же сделать это не советовал, указывая на возможность по дороге беспорядков. Решили временно похоронить в Царском Селе, весной же перевезти на родину. Отпевали в Чесменской богадельне, и в 9 часов утра в тот же день, 21 декабря, одна сестра милосердия привезла на моторе гроб Распутина. Его похоронили около парка, на земле, где я намеревалась построить убежище для инвалидов. Приехали Их Величества с княжнами, я и два или три человека посторонних. Гроб был уже опущен в могилу, когда мы пришли; духовник Их Величеств отслужил краткую панихиду, и стали засыпать могилу. Стояло туманное, холодное утро, и вся обстановка была ужасно тяжелая: хоронили даже не на кладбище. Сразу после панихиды мы уехали. Дочери Распутина, которые совсем одни присутствовали на отпевании, положили на грудь убитого икону, которую Государыня привезла из Новгорода. Государыня не плакала часами над его телом, и никто не дежурил у гроба из его поклонниц.

Государь, вернувшись из Ставки 20-го числа (правильно: 19-го числа – В.Х.) , все повторял: “Мне стыдно перед Россией, что руки моих родственников обагрены кровью мужика”.

Если они раньше чуждались великих князей, расходясь с ними во взглядах, то теперь их отношения совсем оборвались. Их Величества ушли как бы в себя, не желая ни слышать о них, ни их видеть» . (Фрейлина Ее Величества Анна Вырубова. / Сост. А. Кочетов. М., Орбита, 1993. С. 268–269)

Этот день был особенно утомительным и для великого князя, и для меня, и мы были рады, когда все наши посетители уехали.

Было трудно в присутствии посторонних все время держаться настороже, сохранять полное хладнокровие и стараться своим спокойным отношением к событиям и слухам рассеивать подозрения о нашей причастности к убийству Распутина.

Оставшись одни, мы долго разговаривали и обменивались впечатлениями.

Я еще никогда до сих пор не видел великого князя Дмитрия Павловича таким простым и сердечным. Весь ужас пережитого оставил глубокий след в его чуткой душе, и я был счастлив находиться около него в эти тяжелые минуты и разделять с ним его вынужденное одиночество.

На другой день, 19 декабря, утром, Государь приехал из Ставки.

Сопровождавшие его рассказывали, что после получения известия о смерти Распутина он был в таком радостном настроении, в каком его не видали с самого начала войны.

Государь прибыл в Царское Село вечером. В 22 часа он принял министра внутренних дел А.Д. Протопопова. В дневнике императора Николая II имеется запись:

« 19-го декабря. Понедельник

Хорошо выспался. Мороз стоял крепкий. Все время в вагоне читал. Прибыли в Царское Село в 6 час.

Дорогая Аликс с дочерьми встретила и вместе поехали домой. После обеда принял Протопопова». (Дневники императора Николая II. М., 1991. С. 616)

По воспоминаниям жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича:

«19-го утром поиски трупа около моста возобновились. Наконец около одной полыньи нашли примерзшую изнутри подо льдом шубу, а затем и примерзший ко льду труп Распутина. Съехались власти. Полиция торжествовала. В 12 часов 30 минут на берег реки около моста, где на салазках лежал труп Распутина, прибыл знаменитый в Петрограде судебный следователь Середа. Началось судебное следствие с опозданием на 36 часов из-за трусости министра юстиции Макарова.

Сконфуженный министр тоже побывал у моста. Теперь он по просьбе прокурора палаты Завадского стал добиваться, чтобы генерал Попов прекратил свое дознание, доказывая, что осуществляемое параллельно со следствием оно лишь будет мешать следователю. Протопопов уступил.

При осмотре трупа были обнаружены три огнестрельные раны в голову, в грудь и спину. Труп был слишком замерзший, и делать более подробный осмотр тут, на месте, было невозможно. Труп отвезли в здание Чесменской богадельни, что на Царскосельском шоссе за городом, чтобы там после оттаивания произвести надлежащее судебно-медицинское освидетельствование.

Распутин оказался одетым в голубую шелковую рубашку, вышитую колосьями. Все это Протопопов по телефону подробно доложил Ее Величеству, упомянув и о поведении министра Макарова. Дамы, дети плакали. В два часа Государыня отправила навстречу Его Величеству телеграмму, в которой была фраза: “Нашли в воде”.

Все во дворце с нетерпением ждали Государя». ( Спиридович А.И. Великая война и Февральская революция. Воспоминания. Мн., 2004. С. 423)

Из протокола допроса ЧСК Временного правительства от 6 сентября 1917 г. царского министра внутренних дел А.Д. Протопопова об обстоятельствах убийства Григория Распутина:

«18 декабря 1916 г. (правильно: 17 декабря – В.Х.) около 8 ч. утра А.П. Балк сообщил мне по телефону, что Распутин исчез. Заявили ему об этом домашние Распутина. По показаниям дворника и городового, около часу ночи военный автомобиль остановился у дома № 62 по Гороховой улице. В автомобиле было двое господ и шофер. Один из приехавших остался в автомобиле, другой вошел в дом. Через короткое время с ним вышел Распутин; оба сели в автомобиль и втроем уехали по направлению к адмиралтейству. Опрошенная горничная Распутина сказала, что уже раза три видела приехавшего ночью за Распутиным господина. Распутин сам отворил ему дверь, сказав: “А, маленький! Входи, здравствуй!” По описанию горничной, наружность приезжавшего подходила к графу Ф.Ф. Сумарокову-Эльстону кн. Юсупову. Около 6 ч. утра местный пристав доложил А.П. Балку следующее: городовой, стоявший у Поцелуева моста, в ночь на 18 декабря (правильно: на 17 декабря – В.Х.) , узнал от дворника Юсуповского дворца о намерении князя устроить ночью кутеж. К 12 час. ночи окна дворца осветились; к садику дворца стали подъезжать автомобили с гостями; вскоре приехал вел. кн. Дмитрий Павлович. В 4 часа утра начался разъезд гостей; в это время в садике раздался выстрел. Городовой направился узнать, что это значит и кто стрелял. Дорогой встретил отъезжающий автомобиль с вел. кн. Дмитрием Павловичем. Подойдя к садику, увидел кн. Юсупова, стоявшего на малом подъезде […]

А.П. Балк, сообщив мне все вышеизложенное, сказал, что о случившемся он известил судебного следователя и прокурора судебной палаты, который уже посетил вел. кн. Дмитрия Павловича и кн. Юсупова, но следствия не возбудил. Я не был особенно напуган исчезновением Распутина и не сразу поверил его убийству, думал, что после ночного кутежа он пьяный остался у цыган на островах или у своих знакомых. […]

А.Т. Васильев мне сообщил, что член Государственной Думы В.М. Пуришкевич послал в Москву члену Думы В.А. Маклакову телеграмму: “Все кончено”. Поздно вечером ген. Попов мне сказал, что агентами найдена кровь на перилах и на одном из устоев моста, между Петровским и Крестовским островами; кругом устоя льда не было; была полынья, и на краю ее нашли галошу, которую домашние Распутина признали за принадлежащую ему. Сомнений больше не было. […]