Стюарт Стивен - Асы шпионажа. Закулисная история израильской разведки

Ночью 5 октября в 3.00 Зейра убедился наконец в своей ошибке. Агент (египетский еврей) передал в Штаб по радио сообщение, что в Египте отдан приказ о наступлении в зоне Суэцкого канала, которое начнется в 6 часов вечера в Судный день. В боевую готовность приведены орудия, военнослужащим выданы химические вещества, которыми пропитывают одежду для защиты от напалма. Военная форма после подобной обработки приходит в негодность, так что речь явно шла не об учебных маневрах. Египет делал последние приготовления к войне.

Сомнений в намерениях египтян не было. Оставалось выяснить, правильно ли Военная разведка определила время начала войны — 6 часов вечера. Для израильской армии это был вопрос первостепенной важности. Всего за несколько часов до этого Зейра утверждал, что войны не будет. С той же страстью он теперь настаивал на том, что арабы ударят в 6 часов вечера. Об этом поступила дополнительная информация, которую он безоговорочно принял. Молодые армейские офицеры разведки докладывали, что в 10.00 арабское радио замолчало. Это молчание, предшествующее началу сражения, кажется пугающим и каким-то неестественным. Страна, начинающая войну, всегда прерывает свои радиопередачи, чтобы обеспечить генералам свободную связь со своими частями. Эта практика была введена во время второй мировой войны. Тогда наступала гнетущая тишина. Теперь можно даже услышать, что радиоустановки включены и готовы к приему. Мало кто мог поверить, чтобы армия оставалась в состоянии «наготове» так долго. В высших сферах тоже возникли сомнения. Игал Аллон, в прошлом боевой генерал, утверждал, что ни одна армия не начинает наступление перед заходом солнца. Это крайне неудобно для военно-воздушных сил.

Голда Меир немедленно связалась с Вашингтоном и просила американцев оказать давление на русских и непосредственно на арабов, чтобы остановить наступление, пока не поздно. Киссинджер сообщил арабам, что израильтянам известно, что начало военных действий назначено Египтом на 6 часов вечера. Арабы, и без того удивленные пассивностью Израиля, уверились в том, что они имеют полную возможность напасть, подобно волку, на это стадо овец.

В 2.00 Зейра на пресс-конференции, данной им военным корреспондентам, сказал, что все прошлые сообщения были ошибочными и что война скорее всего начнется сегодня же. В зал вошел молодой офицер и протянул ему донесение. «Мне сообщают, — сказал Зейра, прочитав его, — что война может начаться с минуты на минуту». Через несколько минут ему принесли еще одно донесение. Зейра, не произнеся ни слова, вышел из комнаты, но вскоре вернулся. «Господа, — сказал он, — пресс-конференция окончена». На этом была окончена и карьера генерала Зейра.

Зейра обещал Генеральному штабу, что всегда найдет возможность предупредить армию о наступлении арабов за сорок восемь часов. В тот момент, когда Зейра сделал свое предупреждение, он полагал, что до начала войны остается десять часов, но и тут ошибся.

После окончания войны за все ошибки Зейра пришлось расплачиваться Военной разведке. Четверо ведущих офицеров потеряли работу. Была создана комиссия, которая занялась расследованием, почему разведка оказалась не в состоянии предвидеть наступление арабов. Та часть заключения, которая оценивала роль Зейра, гласила: «Принимая во внимание серьезность допущенного Зейра просчета, он не может в дальнейшем претендовать на пост руководителя Военной разведки». Заместитель Зейра бригадный генерал Арие Шалев, ответственный за Египетский отдел лейтенант-полковник Иона Бендмен и начальник разведки Южного войскового соединения лейтенант-полковник Давид Гедалиа были тоже уволены.

Израиль войну выиграл. Но обошлось это ему очень дорого и оказалось возможным только потому, что израильские военные вновь продемонстрировали свой высочайший профессионализм.

На этот раз армия не знала, что ее ждет. Военной разведке было известно, что Египет располагал противотанковыми ракетами, способными поражать танки противника на расстоянии и в тот момент, когда танкист даже не догадывается о том, что находится под наблюдением. Израильтяне не допускали и мысли, что египетские солдаты овладеют подобным оружием. Они знали, что египтяне оснащены прекрасной электроникой, но недооценили способность арабов ею пользоваться.

В распоряжении израильской разведки были самые разнообразные данные о египетской армии, вплоть до поименного списка командиров взводов. Однако никто в израильской разведке не подозревал, что из восьмисот тысяч военнослужащих египетской армии сто десять тысяч — люди с высшим военным образованием. По всем общепринятым критериям — это впечатляющие цифры.

Один из танкистов, растерянный и изрядно измотанный, сказал: «Они били нас оружием, о существовании которого мы и не подозревали». Но он ошибался. Военная разведка располагала информацией об этом оружии, но то ли не давала ей хода, то ли не умела правильно ее оценить. Так что потенциальные возможности нового египетского оружия не были полностью осознаны армией, в которой все еще жили ложные представления о том, что арабы для нее опасности не представляют.

Разведка, например, прекрасно знала, что в течение всего года египтяне экспериментировали с так называемыми «охотниками за танками», но не предполагали, что эти системы, оборудованные по последнему слову техники, окажутся столь эффективны. Разведке было известно также, что арабы располагают новыми ракетами «земля-воздух», но она не отдавала себе отчета в том, как это может отразиться на наземных войсках.

Разведка знала все. Однако «концепция» Зейра не давала возможности правильно оценить все имеющиеся сведения.

Меир Амит утверждал: «Разведывательные данные удовлетворяют потребности тех, кто готов к их восприятию». Говоря это, Амит имел в виду своих коллег — профессионалов. Между тем для исследователя наверняка немалый интерес представляют и взаимоотношения между разведкой, правительством и армией.

Эли Зейра, руководитель самой, пожалуй, сильной разведки в мире, несет наибольшую ответственность за все, что произошло в октябре 1973 г. Однако в его защиту можно привести и тот существенный довод, что арабы к началу этой войны приобрели опыт и навыки, которых у них ранее не было. В настоящее время многие считают, что израильтяне с излишней подозрительностью относятся к арабам. Однако разработанный Садатом перед войной план действий свидетельствует об обоснованности этих подозрений.

Хейкал пишет: «Представители Египта и Сирии на конференциях неприсоединившихся стран, на ассамблеях Организации Объединенных наций и на других международных форумах произносили миротворческие речи. (Следует оговориться, что, получив указания от своих правительств, они не знали, для чего это было нужно.) Пресса и радио без устали твердили, что Египет и Сирия ищут способы мирного урегулирования конфликтов на Ближнем Востоке и с осуждением относятся к воинственным выступлениям федаинов».