Федор Раззаков - Непревзойденные

Размышляя о феномене этого противостояния, журналист И. Порошин вывел следующее резюме:

«Искусство Плющенко абстрактно. А его путь к золотой медали пересказывается слишком простыми фразами. Если у Ягудина есть особый азарт создавать себе сложности (шумные гулянки, короткие романы со столь же шумными последствиями), то у Плющенко азарт обратный – преодолевать эти трудности. Ягудин – одинокий ковбой, Плющенко – кормилец семьи. Ему и его семье было очень трудно, когда он переехал в Петербург. Того, что отец зарабатывал на строительстве дач, не хватало, и мама на некоторое время даже пошла в дорожные рабочие, чтобы сын не голодал. Мальчику, два раза в день серьезно занимающемуся спортом, нужно хорошо питаться, есть фрукты круглый год. Сейчас он ездит на джипе «Тойота», не замечая рытвин на питерских улицах, носит слегка щегольские (и в этом «слегка» проявляется хорошее чувство стиля) дизайнерские вещи и может накормить компанию друзей в дорогом ресторане. Он не миллионер, но, несомненно, скоро им станет. Сегодня Плющенко зарабатывает больше всех в некоммерческом, спортивном фигурном катании. Одних призовых за прошлый сезон он собрал не меньше 200 тысяч долларов, есть еще многочисленные показательные выступления, где его появление перед публикой оценивается по высшему тарифу. Но до сих пор он не может поверить в перемену, с ним произошедшую, и с опаской оглядывается на тот период, когда он еще не знал, что фигурное катание может быть вполне прибыльной профессией. «Приходилось думать о том, как бы выжить» – все, что удалось из него вытянуть по поводу его первых лет в Петербурге. А на вопрос про самый счастливый день в его жизни он без раздумий отвечает: «Когда я купил квартиру в Старой Деревне (уютный, зеленый район Петербурга, престижный в позднесоветское время, но не сейчас. – И. П. )».

Как и всякий подлинный гений, Плющенко не умеет объяснить того, что он делает на льду, хотя одно его высказывание кажется чрезвычайно важным: «Я стремлюсь быть безупречным. На льду и в жизни. Не говорить лишних слов, не делать лишних движений. Я вообще не люблю суету, шум. Не люблю ресторанов, уютней ужинать дома, с родителями. Иногда, когда приезжаешь в Питер, думаешь: надо бы сходить на дискотеку. Но мама говорит: «Женя, у тебя скоро чемпионат мира». Я отвечаю: «Через неделю только». Она возражает: «Уже через неделю. Ты должен настраиваться». Я легко соглашаюсь с ней».

Массовая культура настаивает, что прилежание – это добродетель посредственности. Вот почему у Ягудина, даже несмотря на культуристский триумф Плющенко, по-прежнему больше болельщиков в мире. Но при этом важно, кто и как почитает двух самых популярных фигуристов мира. Америка первым признала Ягудина, а Япония – Плющенко. Америка любит Ягудина как парня с гитарой из девичьих снов. Япония почитает Плющенко почти как Бога. Как-то в Петербурге приземлился самолет, из него вышли сорок японок. Они пригласили Женю в ресторан, посадили его во главе стола, вручили ему подарки, поснимались с ним вдоволь, за день обежали все музеи Питера и улетели обратно к себе в Японию…»

Сам фигурист в одном из своих тогдашний интервью рассказал следующее: «Фигурное катание в России сейчас поднимается на новый уровень. В Петербурге на соревнования приходит до 18 тысяч зрителей, а на показательных выступлениях всегда полный зал. Стали узнавать на улице. Мне нравится. Часто говорят приятные вещи, но бывает и иначе. К примеру, выхожу я на лед на чемпионате России, и какой-то мужчина из зала кричит: «Плющенко, но ты все равно хуже Ягудина!» Я повернулся и ответил: «Хорошо, вам нравится Ягудин. Пожалуйста. Но кому-то нравится и Плющенко». Самое интересное, что этот мужчина потом за автографом подошел…»

А теперь послушаем журналистку Е. Савину, которая в газете «КоМок» так описала «великое противостояние» двух фигуристов:

«С тех пор как Алексей ушел от Мишина, они с Евгением силятся «уесть» друг друга. Ягудин, к примеру, говорит: «Уход от Мишина дался мне тяжело! Я плакал! Но остаться не мог, ведь Мишин прилюдно унижал меня: «Ягудин – плохой фигурист!» Он и теперь говорит, что Ягудин может выиграть у Плющенко, только когда тот катается плохо, а Плющенко у Ягудина – когда Ягудин катается хорошо. А сам Женя… «Да, мы не в ладах. Но если бы он пригласил меня в гости, я бы пошел. Только он не пригласит. Исключено!»

Плющенко тоже за словом в карман не лезет: «Ягудин хочет быть в центре внимания, даже когда проигрывает. О травмах своих вечно рассказывает. О консультациях с психологом. Мне вот психолог не нужен, у меня с психикой все нормально!» А еще Женя как бы между прочим добавляет: «Меня часто пытаются «украсть» у Мишина, деньги предлагают. Но я не понимаю: как это – предать тренера?! Он ведь научил меня не только кататься, но и одеваться правильно, и вилкой-ножом пользоваться, и вообще жизни. Он стал мне вторым отцом! Отцов не бросают!»

Но главные баталии не на словах – на льду. Однажды остряк-зритель даже бросил туда, на лед, две пары боксерских перчаток – для Ягудина и Плющенко. Хотя логичнее было бы отдать перчатки тренерам, ведь соперничество двух фигуристов – это соперничество двух школ фигурного катания. Тарасова упирает на артистизм. Ягудин так и говорит: «Она сделала из меня артиста». Мишин, хоть и сравнивает подопечного аж со Смоктуновским, которому под силу и Деточкин, и Гамлет, в первую очередь ставит на технику катания. Недаром Плющенко – единственный в мире мужчина-фигурист, исполняющий вращение Бильманн (вращаясь на левой ноге, нужно за спиной захватить правое лезвие и вытянуть правую ногу к голове), а самая честолюбивая мечта Евгения – первым исполнить каскад из двух четвертных прыжков, чтобы такую связку назвали «каскадом Плющенко» и он вошел в историю, как та же Бильманн.

Пока схватку «артиста» и «техничного спортсмена» выигрывает «артист». Алексей Ягудин – трехкратный чемпион Европы (1998, 1999 и 2002), четырехкратный чемпион мира (1998, 1999, 2000 и 2002), а четырех «шестерок» от олимпийских судей до него не получал ни один фигурист! При этом Ягудин ни разу (!) не побеждал в чемпионате России. Плющенко же становился чемпионом страны трижды, в 1999, 2000 и 2001, также он – двукратный чемпион Европы (2000 и 2001) и чемпион мира (2001).

Но история противостояния еще не закончена. Оба фигуриста намерены кататься еще как минимум четыре года и выступить на Олимпиаде-2006 в Турине. Ледовое побоище продолжается!»

Лето 2002 года Плющенко провел в Америке – в четырехмесячном туре Коллинза, в котором участвовали многие именитые фигуристы (в том числе и Ягудин). Они выступали почти каждый день, сделали 93 шоу – самый длинный тур в истории фигурного катания. Потом из Америки Плющенко полетел в Испанию и неделю тренировался там – ставил программу. Короткая – «Адажио» Альбинони в постановке Валерия Михайловского. Произвольная – на музыку петербургского композитора Игоря Корнелюка из сериала «Бандитский Петербург». Эта программа была посвящена Санкт-Петербургу – подарок жителям к его 300-летию.