Федор Раззаков - Непревзойденные

Сама я никогда не хотела остаться на Западе. Я же знала, как остались они – Белоусова и Протопопов… Должна сказать, что буквально через три дня после этого мы выступали в Вене, и нас, конечно, предупреждали, чтобы мы не общались ни с ними, ни с прессой… Самое удивительное, что вопросов по Белоусовой и Протопопову практически не было, и я поняла, что на Западе это не сверхсенсационное событие. Начнем с того, что уехали спортсмены, которые уже сошли с арены, люди в возрасте, вдобавок, насколько известно мне, гонорары у них, по большому счету, были копеечные. Да-да, хотя они и двукратные олимпийские чемпионы, но катались за мизерные деньги, а остались потому, что им посчастливилось получить от одной дамы наследство… Белоусова и Протопопов всячески это скрывают, а я их секрет совершенно случайно узнала, и, когда где-то сказала о нем, они на меня дико обиделись.

Думаю, наследство было небольшое. Оно им досталось «на предъявителя» – есть такая форма, но все-таки первопричина их поступка – в психологии людей, всю жизнь посвятивших фигурному катанию и проигравших…

Поверьте, я не пытаюсь их осуждать… По молодости вообще относилась к каким-то моментам спокойно: ну проиграла – и проиграла… Азарт появился потом, и хотя работала профессионально, к вершине меня подводили долго – это не случилось в один день…

Постепенно желание победить стало моей мечтой, идеей фикс, ради которой я могла расстаться со всем. Просто Жук очень четко мне объяснил, что срок, который отмерен в спорте, короткий, и остальные радости в жизни можно получить позже – все, кроме этой… Кому-то на достижение высочайших результатов отведено три-четыре года, счастливчикам – целых шесть… У меня этот период оказался несколько больше…»

И вновь вернемся к интервью Белоусовой и Протопопова, где они весьма нелестно отзываются не только о Родниной:

О. Протопопов: «На чемпионате мира в Москве мы оказались на трибуне рядом с Алексеем Улановым. Он сидел на один ряд повыше. Я уверен, что он видел и меня, и Люду. Но сделал вид, будто не заметил».

Л. Белоусова: «А мог бы извиниться за прошлое! Нас осуждал, что мы уехали за границу, а сам что сделал? Как только началась перестройка, улетел в Америку. Сейчас живет в Калифорнии. (Отметим, что Уланов именно улетел, а не сбежал на Запад «тайными тропами». – Ф. Р. ). Знаете, жизнь все расставляет по своим местам. Тогда, в 2005-м, к нам в Москве подходили болельщики. Брали автографы, просили сфотографироваться. А Уланов сидел один, к нему никто не подошел. Люди забыли его, не узнали».

О. Протопопов: «Когда Смирнова забеременела, Уланов совсем не обрадовался. Он не хотел ребенка. И даже бил ее ногой в живот! Они вместе уехали в Америку, но потом развелись. Люда вернулась в Питер…

Жук в одном из интервью опрометчиво заявил, что Александр Зайцев (а он был худеньким парнем, силенок ему не хватало) за месяц увеличил мышечную массу на шесть килограммов. Вы представляете, что это такое? Без допинга так укрепить мускулы за месяц невозможно! Стасик явно его чем-то кормил. А сейчас бы хрен им – никто бы не дал Родниной и Зайцеву выиграть шесть чемпионатов мира подряд. Теперь вот за такую маленькую штучку дисквалифицировали бы на два года.

Я не знаю, почему Роднина бросила Сашу. Говорят, импотентом стал. И пил по-черному. Но это их дело…»

Вот так, облив коллег грязью с ног до головы, фигуристы-беглецы о своем житье-бытье рассказали следующее:

О. Протопопов: «Мы что – дряхлые старики? У нас в Америке, в Лейк-Плэсиде, есть хорошая знакомая – Барбара Келли. Ей 80, она чемпионка США среди фигуристов в своей возрастной категории. Вот на кого надо равняться! К Барбаре мы приезжаем каждый год на несколько месяцев, арендуем у нее жилье и каток. А еще мы занимаемся виндсерфингом…»

Л. Белоусова: «Минувшей зимой у себя в Швейцарии, в Гриндельвальде, мы увидели на катке знакомое лицо. Ба, да это же наш врач, а мы его еле узнали! Потому что к врачам почти не ходим. Правда, Олег каждые два года проверяет зрение – ему нужна справка для вождения машины».

О. Протопопов: «Я сижу за рулем с 1964 года. И ни разу не попадал в аварии».

И. Роднина родилась 12 сентября 1949 года в Москве, в семье кадрового военного: ее отец был офицером, родом из Вологды, мать – врачом. В раннем детстве Ирина переболела пневмонией, и родители, чтобы укрепить ее здоровье, решили поставить ее на коньки (отметим, что ее отец был хорошим лыжником, но дочь отдал в фигурное катание – более популярный среди девочек вид спорта). Ирине купили «снегурки» (коньки «снегурочки») и привели зимой на каток, что был в парке культуры имени Пряникова. А спустя пару лет уже хорошо катавшуюся девочку отдали в секцию фигурного катания при детском парке Дзержинского района Москвы. Наконец, в 1958 году Ирина, пройдя огромный конкурс, попала в фигурную секцию ЦСКА. С этого момента спорт прочно вошел в ее жизнь, поглотив все другие увлечения. И. Роднина вспоминает:

«Уроки я всегда делала в метро. Сидеть перед зеркалом, красить глаза, смотреть телевизор, ходить в кино, встречаться с мальчиками – у меня такого в жизни не было. Я работала в 15 раз больше, чем все остальные…»

Первые успехи Родниной в спорте связаны с именами чехословацких тренеров – Соней и Миланем Валун, которые в те годы работали по контракту с ЦСКА. Тренироваться у них Ирина начала в 1962 году, а уже спустя год в паре с Олегом Власовым она заняла третье место во всесоюзных юношеских соревнованиях. Однако в 1964 году Валуны покинули СССР и вернулись к себе на родину, после чего Роднина осталась «бесхозной». Вот тогда ее заметил известный советский специалист – прославленный в недавнем прошлом фигурист Станислав Жук. Он взял Роднину под свое крыло и в течение полутора лет пробовал ее в паре с разными партнерами. Но ни один из них так и не смог «выстрелить» рядом с Родниной. Пока в мае 1966 года в ЦСКА не пришел Алексей Уланов. Поскольку он оставил заметный след в истории советского фигурного катания, расскажем о нем более подробно.

Алексей родился 4 ноября 1947 года в Москве. Фигурным катанием на коньках начал заниматься в 7 лет на Стадионе юных пионеров (СЮП) в Москве. Весной 1966 года он перешел в ЦСКА, где Жук решил попробовать его в паре с Родниной. В итоге уже в декабре они дебютировали на первом международном турнире – «Московские коньки», однако призовых мест не удостоились. Однако в следующем сезоне (1967–1968) пара Роднина – Уланов сумела войти в число лидеров фигурного катания в СССР: в декабре 1967 года они выигрывают турнир «Московские коньки», а в январе 1968 года занимают третье место на чемпионате СССР (первая короткая программа – на молдавскую мелодию «Жаворонок»). На волне этого успеха пара Роднина – Уланов приглашается в национальную сборную.