Петер Вайдхаас - И обратил свой гнев в книжную пыль...

Но как это обычно бывает — ночью перед сном, или в машине за рулем, или днем, когда задумаешься, сидя за письменным столом, — я вдруг стал ловить себя на мысли, а что, если?..

Кончилось тем, что я договорился о встрече с Клаусом Г. Зауром, которого знал по Бразилии, — он был знатоком мнений, складывавшихся в здешних издательских кругах. Мы встретились во франкфуртском кафе «Кранцлер». Что он думает по поводу моей кандидатуры и как расценивает мои шансы?

Кто знает Клауса Г. Заура, тому легко представить, как протекал этот разговор. Он без конца рассказывал анекдоты про одного и про другого, доказывая этим, насколько вхож в высшие круги. Я не прерывал его, чтобы не выдать своей заинтересованности. Наконец в гардеробе, когда он уже собрался распрощаться, я спросил:

— Господин Заур, но вы так и не ответили на мой входящий вопрос.

— Входящий вопрос? Ах, да! Не питайте слишком больших надежд!

Ну, я и не собирался. И как-то с облегчением вообще оставил эту тему. Но Тауберт напоминал мне о том, что я должен дать ответ. Постепенно он начал сердиться, поскольку рассматривал сделанное предложение как знак оказанного доверия. А я все еще не был готов просто махнуть на это рукой, что было бы более чем последовательным с моей стороны, поскольку с каждым днем убеждался, что после поездки в Латинскую Америку уйду из фирмы. Но я все оттягивал, не давая Тауберту ясного ответа.

В начале февраля 1973 года я занялся подготовкой другой поездки — в Финляндию. Мы хотели провести специальную выставку книг по архитектуре в Лаппенранте, Оулу и Турку. В Гамбурге я прервал полет в Хельсинки ради короткого визита к д-ру Матиасу Вегнеру, который стал недавно председателем Наблюдательного совета. Д-р Вегнер принял меня чрезвычайно любезно в своем кабинете в «Ровольт-ферлаг» в Рейнбеке. Он тут же призвал меня приложить все силы к тому, чтобы получить должность директора Франкфуртской книжной ярмарки. Сам он готов был подключиться мне в помощь. В тот же вечер я отправился дальше, погруженный в раздиравшие меня противоречивые мысли.

Через три дня в Лаппенранте, в воскресенье, я гулял по льду, местами такому прозрачному, что, казалось, идешь по воде. Позднее, вернувшись в свой маленький, немного затхлый отель «Patria», я взял бумагу и карандаш и написал: «Обзор жизни за последние годы. Отчет». Я явно нуждался в направляющей линии!

Не зная, что написать дальше, я вытащил из своего багажа книгу, которую уже давно хотел прочитать: Франц Фанон «Вставай, проклятьем заклейменный!». Вечером я пошел в ресторан, где были танцы. Я немного поел, с интересом наблюдая за отжившим свой век мелкобуржуазным ритуалом, это развлекло меня. И вдруг почувствовал, что книга Фанона проняла меня.

Возвратясь во Франкфурт, я сообщил Тауберту о согласии выставить себя в качестве кандидата на пост директора. Я был убежден в бесполезности этого шага, но не хотел позднее, если с Латинской Америкой дело все-таки не заладится, упрекать себя в том, что даже не попытался попробовать. И вот наконец наступил день моего отъезда в Мексику. Жена должна была сначала отвезти детей в Аргентину, а потом присоединиться ко мне.

Мексика

1-й день поездки, 6 марта 1973 г.

Вылет в Амстердам. Час спустя — пересадка. Впервые на «Боинге-747» через Монреаль и Хьюстон в Мехико (в общей сложности 16 часов полета). В просторном салоне огромного лайнера ощущение полета теряется!

В аэропорту меня встречает Клаус Тиле со своей спутницей жизни Беатрис и белокурым мексиканцем Басурто из фирмы по импорту книжной продукции «Litexa Мехісапа».

2-й день

Господина Франка, референта по культуре при немецком посольстве, прождал полчаса, тот никак не мог найти свое начальство — не человек, а зануда! Обсуждение с Басурто и Клаусом Тиле в «Litexa Мехісапа» перспектив рынка немецкой книжной продукции. Затем в «Санборн» — ресторан и книжный магазин одновременно. Оттуда в книжный магазин «Central de Publicaciones». Вопрос к директору г-ну Мисрачи: как организована книжная торговля в Мексике?

4-й день

Г-н Коницки из Фонда им. Фридриха Эберта от встречи отказался, сослался на болезнь. «Libreria Alemana de Ultramar» — немецкий книжный магазин рядом с немецкой школой и филиалом Гёте-Института. Владелица Маргрит Кляйн — немного капризная особа. Много устаревших книг. В продаже в основном иллюстрированные журналы и учебники.

Затем в «Libreria Internacional»: основанный в 1941 году книготорговцем из Вены Рудольфом Нойхаузом, этот книжный магазин вскоре переориентировался с немецкой беллетристики на англо-испанскую научную литературу. Однако теперешний владелец Роберто Кольб все еще ощущает себя посредником между Европой и Латинской Америкой. Он продал значительную часть акций своего магазина, равно как и своего педагогического издательства «El Manual Moderno», голландскому издательству «Elsevier».

5-й день

Суббота. Я ложусь на газон в парке «Ундидо», до отказа уставленный каменными фигурками и головами воинов ацтеков, ольмеков и майя, и принимаюсь читать «Педро Парамо» Хуана Рульфо. Еду потом с Клаусом Тиле к базилике Нуэстра Сеньора де Гуадалупе. По пыльной площади к церкви ползут на коленях верующие индейцы. Это самоистязание и самоуничижение перед лицом католической церкви, которая поставляет мученикам как утешение, так и благословение, эксплуатируя их веру, глубочайшим образом удручает меня.

Когда я стою в Тлательолько на площади Трех культур, где в 1968 году, в преддверии Олимпиады, было расстреляно свыше 200 студентов-демонстрантов, всеохватное чувство уныния все еще не покидает меня.

7-й день

В половине девятого завтрак с Дитером Коницки и его мексиканской женой. К. — живой, неугомонный тип. Идеи так и фонтанируют, и им нет конца. Я начинаю чувствовать симпатию к этому человеку. Чуть позже к нам присоединяется молодой издатель Карретеро. Пока К. принимает двух других посетителей, Карретеро обрисовывает мне положение мексиканских издательств и их проблемы.

Я ощущаю некоторую усталость. И дело тут не только в ураганном огне, обрушенном на меня сверхэнергичным К. Боюсь, что это реакция организма на высокогорное положение Мехико (2300 м). Все время покрываюсь от слабости потом, и кружится голова.

8-й день

В турагентстве «Koch Overseas» никак не могут найти мой авиабилет. Еду с референтом по культуре г-ном Франком в Национальную библиотеку: да, мы сможем предоставить вам помещение для выставки, говорит директор де ла Торре. До позднего вечера переговоры в «Camara Nacional de la Industria Editorial» — Книжной палате, членство в которой обязательно для всех издательств.

9-й день

Рейса в Гвадалахару, на который я зарезервировал билет, вообще не существует. Лечу чуть позже в переполненном самолете.