Александр Панцов - Дэн Сяопин

На следующий день, 16 января, расширенное заседание Политбюро под председательством Дэна поставило точку в «деле Ху Яобана». Чэнь Юнь тоже присутствовал и даже выступил, напомнив всем, как критиковал Ху еще в марте 1983-го. Не было только Ли Сяньняня. В конце заседания единогласно приняли резолюцию: «Удовлетворить просьбу товарища Ху Яобана об отставке с поста Генерального секретаря ЦК; назначить и. о. генсека товарища Чжао Цзыяна» 178.

Чжао, как и положено китайцу, заявил, что он «недостоин», но долго не сопротивлялся 179. Надо было делать дела, вести реформы, готовить съезд. Причем в весьма тяжелой обстановке. Дело в том, что Дэн, поддержанный консерваторами, сразу после заседания Политбюро развернул новую массовую кампанию борьбы с «буржуазной либерализацией». Все леваки и противники рыночных реформ тут же подняли головы. И Чжао, конечно, стало неимоверно трудно, тем более что консерваторы контролировали центральные органы печати, прежде всего журнал «Хунци», газету «Гуанмин жибао» и агентство Синьхуа. А Дэн не мог успокоиться: он «предложил составить список либералов и наказывать их одного за другим» 180. И вскоре консерваторы стали нападать на знакомых нам реформаторов, тех, кто, собственно, и помогал Чжао двигать реформы. Осуждению подверглись, например, Юй Гуанъюань и Су Шаочжи. Их, правда, оставили в партии, но раскритиковали. Су даже сняли с поста директора Института марксизма-ленинизма и идей Мао Цзэдуна.

В конце апреля Чжао не выдержал и попросил встречи с Дэном. 28 апреля тот принял его, и новый генсек пожаловался, что «некоторые люди используют кампанию, чтобы противодействовать реформе». Он сомневался, сможет ли в такой ситуации стать успешным XIII съезд, на котором планировалось принять ряд мер, направленных на ускорение и углубление перестройки народного хозяйства 181.

К тому времени Дэн и сам понял, что зашел слишком далеко, и уже за два дня до встречи с Чжао в беседе с председателем правительства Чехословакии Любомиром Штроугалом обронил: «Делу социализма, делу четырех модернизаций мешают левацкие помехи». Он, правда, не отрицал и помех справа, но упор все же сделал на левацкой опасности 182. Поэтому Чжао он поддержал, и с мая 1987-го китайская пресса вновь стала акцентировать внимание на продвижении вперед экономических реформ.

Стремясь нанести сокрушительный удар по консерваторам, Чжао в июле 1987 года добился от Дэна и согласия на снятие одного из крупнейших их идеологов, Дэн Лицюня, с заведования отделом пропаганды ЦК партии, а через месяц отправил в отставку главного редактора «Хунци» Сюн Фу. По словам Чжао, именно Сюн в свое время был подлинным автором концепции «двух абсолютов», однако при поддержке Дэн Лицюня выкрутился. Но на этот раз защитить его было некому 183.

После этого подготовка к XIII съезду пошла почти без проволочек. Чжао с помощью своей команды подготовил весьма прогрессивный доклад, который Дэн одобрил. Однако доклад, точнее его экономический раздел, не понравился Чэнь Юню. Дело в том, что Чжао развивал знакомые нам идеи органического соединения плана и рынка и, как и старый генсек, не хотел кривить душой в принципиальных вопросах, тем более в экономических, где считал себя экспертом. Он подчеркивал: «Развитие социалистического товарного хозяйства неотделимо от развития и совершенствования рынка… Новый рыночный механизм экономики, говоря в целом, должен быть механизмом „государственного регулирования рынка и рыночного ориентирования предприятий“» 184. Зная, что Дэн доклад утвердил, Чэнь Юнь не стал его критиковать, но и одобрения не выразил. А уже на съезде в самом начале выступления Чжао Цзыяна вдруг поднялся и вышел, не желая слушать «ересь». Чжао понял: в лице Чэнь Юня он приобрел врага 185.

Не легко развивались отношения Чжао и с некоторыми другими ветеранами, в том числе с Ли Сяньнянем и Ван Чжэнем. Последний в частной беседе даже просил Чжао отказаться на съезде от поста генсека. «У тебя и в Госсовете есть чем заняться, там без тебя нельзя обойтись, а в Секретариате дел не так уж и много», — наставлял он его «по-дружески» 186. Но Чжао не прислушался. Он исполнял только волю Дэна, а тот хотел видеть его главой партии, рассчитывая, что новый преемник оправдает доверие.

XIII Всекитайский съезд компартии проходил с 25 октября по 1 ноября 1987 года. На нем присутствовали 1936 делегатов с решающим голосом и 61 так называемый «специально приглашенный делегат» с совещательным. К тому времени Компартия Китая возросла уже до сорока шести миллионов человек. Как и во время предыдущего съезда, Дэн чувствовал себя хозяином, каковым, собственно, и являлся. Именно он открыл форум, ограничившись, правда, коротким вступительным словом. Просто объявил съезд открытым, и все тут же встали, запев «Интернационал». Дэн выглядел крепким и бодрым в отличие от Чэнь Юня, которого ввели в зал под руки. После пения и минуты молчания в память Мао Цзэдуна, Чжоу Эньлая, Лю Шаоци, Чжу Дэ и других почивших революционеров старшего поколения Дэн предоставил слово Чжао, и тот громким голосом начал читать доклад.

Прежде всего, очертив общие достижения за последний период, он воздал хвалу Дэн Сяопину за «важнейший вклад» в формирование и развитие правильной, марксистской линии ЦК. Этот вклад, по словам Чжао, Дэн внес «смелостью своего марксистского теоретического мышления, своим реалистическим подходом к делу, богатым практическим опытом, умением глядеть глубоко вперед» 187. Так еще Дэна никогда не хвалили с трибун партийных съездов. Еще больше восторженных слов Чжао сказал о Патриархе 2 ноября в своем докладе на 1-м пленуме ЦК тринадцатого созыва, подчеркнув, что и он сам, и все другие руководители по всем важнейшим вопросам советуются с Дэн Сяопином, так как именно он является главным вождем партии, имеющим право выносить окончательные решения. Пленум единогласно обязал Чжао и всех других слушаться Дэна и впредь, а самому Дэн Сяопину предоставил право по своему усмотрению созывать заседания руководства 188.

Все это было сделано потому, что еще в марте 1987-го Дэн в частной беседе с Чжао выразил наконец твердое намерение уйти в отставку с постов члена ЦК компартии, Политбюро, его Постоянного комитета и Председателя Центральной комиссии советников. Пост Председателя Военного совета он, по просьбе Чжао и других либералов, пока оставлял за собой: чтобы сдерживать консерваторов, сохраняя стабильность власти. Шутя, он называл это «полуотставкой». При этом, конечно, ему совершенно не хотелось лишаться власти, но он устал от множества формальных обязанностей. Вот и выработали такое решение: Чжао хвалит Дэна, тот уходит, но по просьбе Чжао пленум ЦК оставляет его верховным вождем, или, иначе говоря, вменяет ему роль «свекрови» (так и назвали — «свекрови», в шутку, конечно, имея в виду неформальную главу семьи, в данном случае — Постоянного комитета Политбюро [106] Роль Дэна можно было сравнить и с ролью императрицы Цыси, в свое время тоже властвовавшей из-за ширмы, но на это смелости ни у кого не хватало. ).