Александр Владимирский - Роксолана и Сулейман. Возлюбленные «Великолепного века» (сборник)

«Этот прием оказал противнику гораздо большую услугу, чем что-либо еще, – писал британский историк XVI века Ричард Ноллес. – Противник мало-помалу добивается успехов, ставит защитников в такие экстремальные условия, что они рады снести свои дома, чтобы на их месте можно было построить новые укрепления и уменьшить площадь города, окружив себя новой линией траншей. Так что через небольшой промежуток времени они уже не могут сказать определенно, где именно строить укрепления. Противник проник за стены города. Он занял участок почти в двести шагов в ширину и сто пятьдесят шагов в глубину».

Действительно, переговоры принесли успех, которого турки не смогли достичь силой оружия. Сулейман, решивший, что милосердие будет эффективнее пушек, отправил Пири-пашу убедить жителей Родоса начать переговоры с целью сдачи их города на почетных условиях.

Ноллес утверждал: «У многих из тех, кто во время штурма, не раздумывая, расстался бы с жизнью, после того как противник предложил переговоры, появилась надежда остаться в живых. Люди стали просить Великого магистра позаботиться об их безопасности. Силы защитников были ослаблены, а их моральный дух поколеблен.

Долгие лишения и рукопашные бои за каждую улицу и дом измучили людей, уже страдавших от зимних морозов. Магистр и сто восемьдесят уцелевших рыцарей, под чьим началом находились полторы тысячи вооруженных людей и греческие жители города, ожидали безжалостной резни в случае, если турецкие войска ворвутся в город. Они ждали помощи от Европы. В первые дни осады в европейские столицы были отправлены гонцы, которые должны были убедить европейских правителей, что стены Родоса выстоят, если рыцари получат подкрепление и порох.

Великий магистр послал одного из рыцарей в Испанию к императору Карлу, другого – в Рим, к итальянским кардиналам и рыцарям. Оттуда гонцы были посланы во Францию с письмами к французскому королю, в которых христианского правителя молили о помощи для города, где рыцари-крестоносцы были осаждены с суши и моря. Но все было напрасно. Правители были заняты бесконечными междоусобными дрязгами и лишь восхищались мужеством защитников Родоса, но не спешили оказывать помощь».

Стороны договорились о трехдневном перемирии. Ночью при потушенных огнях к рыцарям прибыл корабль с Крита, предназначенный для перевозок бочек с вином, но доставивший сотню венецианцев-добровольцев. Турки сочли это нарушением перемирия и предприняли очередной штурм, который был отбит.

Великий магистр выслушал мнение Габриеля Мартинегро. Тот заявил: пороховой завод у бухты больше не может производить достаточного количества пороха. Способных сражаться защитников крепости хватит только для обороны нескольких секторов стены. Если генеральный штурм продлится непрерывно более двенадцати часов, крепость падет, поскольку обороняющимся не хватит пороха. Правда, еще ни один турецкий штурм столько не продолжался.

Выслушав отчет инженера и зная настроения своих воинов и горожан, магистр решил, что надо принять турецкие условия. В турецкий лагерь направили гонца. Султан подтвердил прежние условия. Рыцари и жители покидали Родос вместе с тем имуществом, которое они могут унести и погрузить на корабли, в том числе и со всеми накопленными орденом сокровищами. Тем, кто решил остаться, гарантировалось сохранение их домов и имущества, религиозная свобода и освобождение от уплаты налогов в течение пяти лет.

После горячих дебатов большинство созванного магистром совета согласилось, что «для Бога было бы угодно просить о мире и сохранить жизни простых людей, женщин и детей». Великий магистр призывал сражаться до конца, утверждая, что вот-вот подоспеет помощь. Но гарнизон больше не мог сражаться и угрожал бунтом. Рыцари и наемные воины не желали больше терпеть лишений.

20 декабря был произведен обмен пленными; турки покинули захваченный в городе плацдарм и отвели войска на полтора километра от стен.

Капитуляция иоаннитов была подписана на Рождество после 145-дневной осады. Султан подтвердил свои обещания, да еще и предоставил свои корабли для эвакуации. Сулейман еще раз разъяснил, что церкви не будут превращены в мечети и никто не будет насильно обращать родосцев в ислам или отбирать у них детей. Те, кто захочет оставить остров, сохранят свое оружие и имущество.

Султан честно соблюдал выдвинутые им условия, которые были нарушены лишь однажды без его ведома. Отряд янычар вышел из повиновения и совершил несколько убийств и грабежей, прежде чем порядок был восстановлен.

А когда невооруженные янычары, возмущенные запретом на грабежи, устроили у ворот беспорядки, Великий магистр под дождем в сопровождении одного спутника отправился в резиденцию султана просить его защитить родосцев от бесчинств.

Сулейман послал янычар из своей личной охраны прекратить беспорядки. Он также распорядился восстановить некоторые здания, разрушенные в ходе боев. Затем султан нанес ответный визит магистру. Сулейман полагался лишь на слово Великого магистра, гарантировавшего безопасность султана, и пришел без охраны.

Правда, для гарантий безопасности был произведен обмен заложниками, и посланный султаном отряд янычар вошел в крепость.

1 января 1523 года Великий магистр Филипп Виллье де Лиль Адам вышел из ворот крепости с оставшимися в живых рыцарями и солдатами. Они несли развевающиеся знамена. У Крита корабли рыцарей попали в жестокий шторм, и один корабль погиб. Но Великий магистр с большинством изгнанников все же добрались до Крита, потом до Сицилии и в конце концов прибыли в Рим. Целых пять лет у рыцарей не было пристанища, пока римский папа не разрешил им поселиться на Мальте, где они на средства, вывезенные с Родоса, возвели еще более мощную крепость.

Когда рыцари благополучно добрались до Крита, они обнаружили, что венецианский флот и не думал выходить в море. Венеция собиралась действовать лишь в случае, если со стороны турок возникнет угроза Кипру. В Риме собралось две тысячи добровольцев, готовых идти на помощь Родосу, но им не дали судов.

По утверждениям самих рыцарей, турки потеряли во время осады Родосской крепости свыше 60 тысяч человек убитыми и умершими. Турецких данных по поводу потерь вообще нет. Основные потери были от болезней, а не от пуль, стрел и ядер обороняющихся. Осада Родоса знаменательна тем, что здесь впервые были использованы при бомбардировках разрывные бомбы, что, впрочем, никак не способствовало взятию крепости, которая пала от голода и истощения боеприпасов, а не от приступов.

Султан вознаградил несколько гречанок, опытных пловчих, за оказание помощи туркам в передаче во время осады посланий в город и из него. Большинство греков осталось на острове после ухода рыцарей. В этом не было ничего удивительного. Правление рыцарей им отнюдь не казалось раем. Турки же на пять лет освободили греков от налогов, и только после этого они обязаны были платить годовой налог за владение домом в размере десяти серебряных монет. При этом от жителей Родоса, в отличие от других христианских подданных султана, не требовали никаких выплат за содержание скота или виноградников.