Уильям Ширер - Берлинский дневник (Европа накануне Второй мировой войны глазами американского корреспондента)

Берлин, 25 февраля

Узнаю, что в первых числах месяца лорд Лондондерри находился здесь и встречался с Гитлером, Герингом и многими другими. Он всей душой поддерживает нацистов. Боюсь, что ничего хорошего его визит не принес.

Берлин, 28 февраля

Национальное собрание Франции значительным большинством голосов одобрило договор с Советами. Сильное негодование на Вильгельмштрассе. Фред Экснер рассказал, что, когда они с Роем Ховардом видели позавчера Гитлера, тот был чем-то сильно озабочен.

Берлин, 5 марта

В партийных кругах говорят, что Гитлер созывает рейхстаг 13 марта, в день, когда ожидается одобрение советско-французского договора сенатом. Атмосфера на Вильгельмштрассе сегодня неприятная, но в чем причина - понять трудно.

Берлин, 6 марта, полночь

Это был день самых невероятных слухов. Одно вполне определенно: завтра в полдень Гитлер созывает рейхстаг, а на утро он пригласил послов Великобритании, Франции, Италии и Бельгии. Так как они представляют четыре державы, присутствовавшие в Локарно, то ясно, что Гитлер намеревается денонсировать Локарнский договор, а ведь год назад в марте он заявил, что Германия будет его "добросовестно соблюдать". Я догадываюсь также, основываясь на сегодняшних слухах, что Гитлер положит заодно конец Рейнской демилитаризованной зоне, хотя на Вильгельмштрассе это яростно отрицают. Пошлет ли он туда рейхсвер - точно сказать нельзя. Думаю, это слишком рискованно, так как французская армия легко с ним справится. Сегодня сообщают о серьезных трениях в кабинете министров между фон Нейратом, Шахтом и генералами, которые, вероятно, советуют Гитлеру не торопиться. Один осведомитель сказал мне вечером, что Гитлер не станет посылать войска, а просто откроет всем, какие мощные полицейские силы, входящие в состав армии, он держит сейчас в Рейнской области, что фактически означает конец ее демилитаризации. По словам одного осведомителя с Вильгельмштрассе, молниеносная реакция Гитлера последует после сообщения о том, что французский сенат через день-два проголосует за пакт с Советами. Сегодня ночью в Берлине полно нацистских лидеров, спешно созванных на заседание рейхстага. Похоже, они в очень задиристом настроении. Несколько раз говорил по телефону с доктором Ашманом, пресс-секретарем министерства иностранных дел, он продолжает категорически отрицать, что германские войска войдут завтра в Рейнскую область. Это означало бы начало войны, сказал он. Написал сообщение - на всякий случай. Но завтра посмотрим.

Берлин,, 7 марта

"На всякий случай" - пригодилось! Сегодня Гитлер разорвал Локарнский договор и бросил рейхсвер на оккупацию демилитаризованной Рейнской области! Немногие пессимистично настроенные дипломаты считают, что это означает начало войны. Большинство думает, что этим все и обойдется. Важен факт, что французская армия не пошевельнулась. Сегодня вечером впервые после 1870 года немецкие солдаты в сером и французские войска в голубом оказались лицом к лицу в верховьях Рейна. Но час назад я звонил в Карлсруэ, стрельбы там нет. Весь вечер я был на связи с нашим парижским офисом, передавая свои сообщения. Там сказали, что мобилизация во Франции не объявлена, по крайней мере пока, хотя кабинет министров совещается с Генеральным штабом. Лондон, как и год назад, кажется, остается в стороне. Генералы рейхсвера все еще нервничают, но не так, как утром.

Если смогу, подробно опишу сегодняшний день:

В десять часов утра Нейрат вручил послам Франции, Великобритании, Бельгии и Италии обширный меморандум. В кои-то веки нам дали шанс получить новости, потому, что доктор Дикгоф, министр иностранных дел, вызвал Фрэдди Мейера, советника нашего посольства, и вручил ему копию меморандума, явно предложив передать ее американским корреспондентам, так как американское посольство редко делает что-нибудь подобное по собственной воле. Гассу надо было отправить раннее сообщение для INS, поэтому он заторопился в посольство, а я пошел на заседание рейхстага, которое начиналось в полдень в Кролл-Опера-Хаус (Государственной опере). Однако все уже было ясно из текста меморандума и со слов Нейрата, сообщившего послам, что германские войска сегодня на рассвете вошли в Рейнскую область.

В меморандуме говорится, что с подписанием франко-советского пакта Локарнский договор "утратил силу", что именно поэтому Германия больше не считает себя связанной этим договором и что по этой же причине "германское правительство с сегодняшнего дня восстанавливает полный и без всяких ограничений суверенитет рейха в Рейнской демилитаризованной зоне". Далее следует еще одна великолепная попытка Гитлера - и кто после 21 мая сможет сказать, что неудачная? - бросить пыль в глаза "миролюбивых людей" Запада, вроде Лондондерри, Асторов, лорда Лотиана, лорда Ротермера. Он предложил план "мира" из семи пунктов, направленный, как сказано в меморандуме, на то, чтобы "предупредить любые сомнения относительно его (правительства рейха) намерений и прояснить чисто оборонительный характер такой меры, а также выразить его постоянное желание истинного умиротворения Европы...". Этот план - чистейшей воды обман, и, если у меня или у американской журналистики есть хоть капля мужества, я должен так и сказать в сегодняшнем ночном сообщении. Но не уверен, что оно попадет на первую полосу.

В своем последнем "мирном плане" Гитлер выдвигает следующие предложения: подписать с Бельгией и Францией пакт о ненападении сроком на двадцать пять лет, гарантами которого выступят Великобритания и Италия; предложить Бельгии и Франции провести демилитаризацию по обе стороны их границ с Германией; подписать военно-воздушный договор; заключить пакты о ненападении со своими восточными соседями; и наконец, вернуться - в Лигу Наций. О степени гитлеровской искренности можно судить по предложению провести демилитаризацию по обе стороны границ, то есть заставить Францию пожертвовать своей линией Мажино - последней в настоящее время защитой от нападения Германии.

Заседание рейхстага, более напряженное, чем когда-либо (вероятно, находившимся в зале депутатам еще не рассказали, что произошло, но они знали, что что-то готовится), началось ровно в поддень. Французский, британский, бельгийский и польский послы отсутствовали, но там были итальянский посол и Додд. Генерал фон Бломберг, военный министр, сидел среди членов кабинета министров с левой стороны сцены, белый как простыня, и нервно барабанил пальцами по спинке скамьи. Я никогда не видел его в таком состоянии. Гитлер начал с длинного разглагольствования, с которым выступал и прежде, при этом не уставая повторять о несправедливости Версальского договора и миролюбии немцев. Когда он стал изливать свой гнев на большевизм, его голос, до того низкий и грубый, поднялся до пронзительного истерического крика.