Ирина Воскресенская - Фавориты у российского престола

Действительный тайный советник, сенатор, член Государственного совета, фаворит Екатерины II с апреля 1776 по май 1777 года, граф Пётр Васильевич Завадовский скончался 10 января 1812 года в Санкт-Петербурге и был похоронен с почестями на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Всей своей деятельностью после отставки его как фаворита он сумел доказать, что он не «неделовой человек», а подлинно государственный муж.

Потёмкин с первого же дня возвышения Завадовского при дворе начал искать ему замену. Но подходящих кандидатур не было. Наконец, к нему в армию прибыл 39-летний герой-кавалерист, красивой южнославянской наружности, серб по происхождению, — Семён Гаврилович Зорич (1738-?). Он был всего на девять лет моложе Екатерины II, но являл собой образец мужчины в полном расцвете сил и красоты.

Светлейший князь взял его к себе в адъютанты и почти сразу же представил к назначению командиром лейб-гусарского эскадрона. Это назначение не было случайным: лейб-гусары являлись личной охраной императрицы, и чтобы Зорич в этом звании был утверждён, необходимо было его представить лично Екатерине II.

В мае 1777 года Потёмкин испросил у императрицы аудиенцию для представления Зорича. После беседы с Зоричем Екатерина предоставила Завадовскому отпуск на полгода. Это был знак, что Зорич воспринят императрицей как её потенциальный фаворит. И действительно, по удалении Завадовского Зорич был пожалован в полковники, затем во флигель-адъютанты и шефы лейб-гусарского эскадрона.

Став фаворитом, Семён Зорич уже в сентябре 1777 года получил чин генерал-майора, а через год — титул графа.

После образованного, воспитанного графа Завадовского Зорич, не получивший почти никакого образования, да к тому же и не желавший учиться, не мог долго продержаться в фаворитах, потому что Екатерине нужен был не только любовник, но советник, верный друг с государственным мышлением Екатерина пыталась приобщить своего фаворита к наукам, привить ему по крайней мере эстетические вкусы, но всё было напрасно. Зорич ушёл на войну в 15 лет и с тех пор никакими науками не занимался и никаких книг не читал. Его закоснелый ум не воспринимал знаний и даже противился им И Зорич не скрывал своего невежества, считая, что главное не в науках. К тому же он был упрям и чрезмерно горд. Когда Екатерина возвела его в графское Российской империи достоинство, Зорич не только не был ей за это благодарен как человек вообще безродный, но он еще обиделся на неё: почему она не дала ему титул князя.

Потёмкин попробовал повлиять на Зорича, но из их общения вышла ссора, да такая, что дело дошло чуть ли не до дуэли. Узнав об этом, Екатерина тотчас же удалила от двора Зорича, как полагалось, наградив его и повелев ехать в подаренное ему имение Шклов.

Потёмкин, видя неотёсанность, завышенную самооценку Зорича и полную для него бесполезность этого фаворита, начал искать ему замену с первых месяцев его фавора.

Имеется несколько версий-преданий о положении дел при дворе того времени. По первому преданию, Потёмкин представил Екатерине трёх красавцев-офицеров: Бергмана, Ронцова (судя по урезанной фамилии, внебрачного сына одного из графов Воронцовых) и Ивана Римского-Корсакова В книге «Русские избранники» Г. фон Гельбиг излагает следующую версию представления этих офицеров Екатерине II: осенью 1778 года, назначив этим молодым офицерам аудиенцию, Екатерина вышла в приёмную. Там стояли все три претендента на титул фаворита с букетами цветов в руках. Она милостиво побеседовала с каждым из них в отдельности. Её поразила необыкновенная красота Ивана Николаевича Римского-Корсакова, его тонкие, аристократические черты лица, какое-то изящество всего его облика, и она, выбрав именно его, попросила его, как было предварительно условлено с Потёмкиным, передать букет цветов Григорию Александровичу. Так 24-летний, совсем юный Иван Николаевич Римский-Корсаков (1754–1831) стал фаворитом 50-летней императрицы Екатерины II.

Существует и иная версия, по которой Екатерина в этот период времени увлекалась многими молодыми людьми, не зная, кого из них выбрать, а выбрав Корсакова, на время оставила его в стороне и, следуя рекомендациям то Потёмкина, то Н. И. Панина, сблизилась сначала со Страховым, через четыре месяца по рекомендации подруги, графини Брюс, — с Левашовым, майором Семёновского полка, затем с болгарином Стояновым, выбранным для неё Потёмкиным, но всё-таки лучше Римского-Корсакова не нашла и в 1779 году остановила свой выбор на нём.

Возникает вопрос быстрая смена одного любовника другим не могла ли привести к заражению венерической или какой-либо другой, в ту пору неизлечимой болезнью? Тем более что в Европе в XVIII веке буквально свирепствовал сифилис. Почему Екатерина так смело меняла любовников-фаворитов? Да потому, что при екатерининском дворе существовал определённый порядок обследования и отбора кандидатов на звание фаворита, гарантировавший и гигиенические условия, и мужские способности избранной императрицей кандидатуры. Любовники великой княгини Екатерины Алексеевны (Чернышев, Салтыков, Понятовский), естественно, такому отбору еще не подвергались. Вряд ли через этот довольно унизительный обряд прошёл и Григорий Орлов. Но для остальных кандидатов на звание фаворита-любовника императрицы прохождение через такой обряд было обязательно. Кандидат на такой придворный сан должен был сначала побывать на приёме у Анны Степановны Протасовой, статс-дамы Ея Императорского Величества, после беседы с которой приглашался врач — лейб-медик Роджерсон. Врач внимательно осматривал молодого человека, и если приходил к заключению о годности его «для службы» по состоянию здоровья, то избранник Екатерины поступал на три ночи в распоряжение Анны Степановны Протасовой, а с 1776 года и графини Прасковьи Александровны Брюс, тоже подруги и наперсницы императрицы, для испытания его мужских способностей. Если он удовлетворял всем требованиям этих дам, то они доносили императрице о годности данного кандидата, и только тогда назначался день его свидания с императрицей. В этот день наиболее доверенные лица — Марья Саввишна Перекусихина и камердинер Екатерины Захар Константинович Зотов — должны были ужинать с рекомендованным в высший сан двора. В 10 часов вечера, когда Екатерина была уже в постели, Перекусихина вводила молодого человека, одетого в китайский шлафрок и державшего книгу в руках, в опочивальню императрицы. Перекусихина удалялась, оставив новопоставленного фаворита в кресле возле ложа Екатерины якобы для чтения книги. Как развивались события далее, неизвестно. Только наутро Перекусихина опять являлась в опочивальню, чтобы сопроводить нового фаворита к камердинеру Захару, а тот вводил фаворита в отведённые ему апартаменты рядом с покоями императрицы. Эти апартаменты, в связи с довольно частыми сменами фаворитов, называли «фаворитскими покоями». Там Захар докладывал новому фавориту (кроме любовников-однодневок), что всемилостивейшая государыня высочайше соизволила назначить его генерал-адъютантом при высочайшей её особе (например, Потёмкина) или флигель-адъютантом (Завадовского и других), и подносил ему генерал-адъютантский или флигель-адъютантский мундир с портретом государыни, осыпанным бриллиантами (или с бриллиантовым аграфом) и 10 тысяч рублей на карманные расходы. После этого передняя зала апартаментов фаворита наполнялась придворными, государственными сановниками, вельможами, титулованными особами, поспешившими прибыть, чтобы поздравить нового фаворита с его высоким саном и показать ему своё благорасположение. После всех этих поздравлений и представлений особ выходила Екатерина II и, опираясь на руку своего генерал-адъютанта (или флигель-адъютанта), шла с ним гулять в зимний сад Эрмитажа или в парк Царского Села.