Дмитрий Табачник - Полководцы Украины: сражения и судьбы

Значительно обновились ПВО и особенно ВВС, получившие новейшие истребители МиГ-19, МиГ-21, МиГ-23 и истребитель-бомбардировщик Су-76. Активно развивался и ВМФ, боевая сила которого качественно возросла после получения атомных подводных лодок.

Необходимо вспомнить, что при Малиновском ракетами класса «земля – воздух» из ЗРК С-75 был сбит американский самолет-разведчик U-2, что продемонстрировало США совершенно для них неожиданные военные возможности СССР, а также безукоризненно проведена операция «Анадырь» по размещению сорока ракет, двух дивизий ПВО и четырех мотострелковых полков на Кубе.

Тяжелая болезнь оборвала жизнь маршала 31 марта 1967 г., не дав ему возможности претворить в жизнь все обширные планы по преобразованию вооруженных сил. И в них одним из главных приоритетов прославленного полководца была не только новая техника, но и, в духе драгомировского учения, забота о воспитании офицеров, которых он видел подлинными интеллигентами. Слова Малиновского об этом нисколько не устарели и для наших дней, как никогда не устаревает подлинная мудрость: «Как воздух необходима нам сейчас военная интеллигенция. Не просто высокообразованные офицеры, но люди, усвоившие высокую культуру ума и сердца, гуманистическое мировоззрение. Современное оружие огромной истребительной силы нельзя доверить человеку, у которого всего лишь умелые, твердые руки. Нужна трезвая, способная предвидеть последствия голова и способное чувствовать сердце – то есть могучий нравственный инстинкт». Великие слова великого человека…

Маршал Еременко всегда находился как бы во второй линии великих военачальников, как бы в тени других выдающихся полководцев Великой Отечественной – даже маршальское звание Андрей Иванович, единственный из тех, кто командовал фронтом всю Великую Отечественную с 1941-го по 1945-й, получил только через десять лет после Победы, в 1955 году. Он единственный из командующих фронтами мая 1945 г., кто ни дня не был заместителем министра обороны. Волею судьбы ему не достались лавры наиболее громких побед, хотя, например, именно Еременко отстаивал Сталинград во время самых сильных немецких атак и, по выражению Жукова, «выстрадал» операцию по окружению и уничтожению противника.

В чем же причина такого полузабвения?

Несомненно, главное – в личности полководца. Невероятно тяжелый характер, ошеломляющая грубость по отношению к подчиненным, неадекватно высокая самооценка, хвастливость и бурбонство, готовность давать необоснованные обещания Сталину (вспомним хотя бы заявление А. И. Еременко в августе 1941 г.: «Я безусловно разобью этого подлеца Гудериана!», на деле обернувшееся полным разгромом и окружением возглавляемого им Брянского фронта и постыдной эвакуацией командующего на самолете из котла) – это в годы войны; не очень, мягко говоря, правдивые, но полные самовосхваления и самолюбования мемуары – в послевоенные годы. Все это отвернуло от Андрея Еременко большинство полководцев-коллег, даже друзей ранней юности – Георгия Жукова и Константина Рокоссовского.

Но, несмотря на это устоявшееся десятилетиями мнение о маршале, значительный вклад Еременко в общую Победу неоспорим, как неоспорим и его вклад в развитие военного искусства.

Отдельно следует отметить, что Еременко был одним из полководцев, который неизменно проявлял высокое гражданское мужество, а не только отвагу на поле боя. Он мог самому Сталину задавать «неудобные» вопросы – об этом, в том числе, свидетельствует его беседа с вождем о репрессиях против военных кадров в 1937–1938 гг. и оценки, правда, не всегда честные, ряда высших военачальников. Генерал записал ее в дневнике сразу же после встречи, произошедшей 5 августа 1943 г., и при этом не побоялся собственноручно написать слова о вине в необоснованных репрессиях лично вождя: «Товарищ Сталин значительно повинен в истреблении военных кадров перед войной, что отразилось на боеспособности армии. Вот почему он, прежде чем начать заслушивать план предстоящей операции, перевел разговор на тему о кадрах, чтобы прощупать меня… В ходе этого разговора товарищ Сталин неоднократно говорил о многих генералах, которые были освобождены из мест заключения перед самой войной и хорошо воевали.

«А кто виноват, – робко задал я вопрос Сталину, – что эти бедные, ни в чем не повинные люди были посажены?» – «Кто, кто… – раздраженно бросил Сталин. – Те, кто давал санкции на их арест, те, кто стоял тогда во главе армии». И тут же назвал товарищей Ворошилова, Буденного, Тимошенко. Они, по словам Сталина, были во многом повинны в истреблении военных кадров. Именно они оказались неподготовленными к войне. Но самая плохая характеристика… была дана им за то, что они не защищали свои военные кадры. Собственно, я в этом разговоре больше слушал да отвечал на вопросы. Сталин спрашивал меня, насколько хорошо я знаю того или иного маршала, генерала, освобожденного из-под ареста. Что касается маршалов, я дал уклончивый ответ, сказав, что знаю их плохо, издали. Партия создала им авторитет, и они почили на лаврах. Поэтому плохо показали себя в Великой Отечественной войне. Вот как говорит о них народ, я тоже придерживаюсь такого мнения. «Говорит народ правильно», – вставил реплику Сталин. В отношении же освобожденных генералов я сказал, что товарищи Горбатов, Рокоссовский, Юшкевич, Хлебников – все они во время войны, а некоторые и до нее были в моем подчинении, и я даю им самую высокую оценку, так как это умные генералы, храбрые воины, преданные Родине. «Я согласен с вами, товарищ Еременко», – заметил Сталин. Каждый раз, говоря о кадрах, он пристально, испытующе посматривал на меня, видимо, для того, чтобы определить, какое впечатление производят на меня его характеристики и оценки людей».

Путь в полководцы у Еременко был такой же, как почти у всех его боевых товарищей, прошедших бои Первой мировой и гражданской войн. Родился будущий маршал 2 октября 1892 г. в селе Марковка Харьковской губернии (сейчас это территория Луганской области) в бедной крестьянской семье. Отец умер вскоре после возвращения с русско-японской войны, и Андрею, чтобы прокормить семью, пришлось тяжело работать сначала пастухом, потом конюхом. Времени на учебу, к которой так тянуло мальчика, теперь не оставалось совсем, и земскую школу ему пришлось оставить после окончания четырех классов.

В 1913 г. Еременко был призван в армию и стал рядовым, а позже – ефрейтором 168-го Миргородского полка. В составе этого полка ефрейтор Еременко и выступил на фронт в Галицию, где в самом первом бою заменил раненого командира взвода. Получив тяжелое ранение в грудь, он был отправлен на лечение в тыл, а потом воевал командиром отделения полковой разведки на Румынском фронте.