Константин Ковалев-Случевский - Юрий Звенигородский. Великий князь Московский

После съезда уже не страшны были перемены и в настроениях жаждавшего великокняжеского ярлыка Михаила Тверского. В Орде, в пику князю Дмитрию, решено было выдать его сопернику ярлык на великое княжество Владимирское. То есть по решению хана-царя Москва должна была подчиниться Твери. Ради получения такой грамоты князь Михаил Александрович отправил в Орду в марте 1375 года большое посольство. Сам же помчался к литовцам, дабы получить важного союзника против тех, кто собрался на съезде в Переяславле уже вторично, после ноября 1374 года.

Новая коалиция князя Дмитрия действовала быстро и согласованно. Поход и действия против Михаила Тверского были тщательно разработаны и спланированы на вновь собранном снеме. Летом 1375 года, июля 13-го дня князь Михаил сумел получить вожделенный ярлык на великое княжение, резко порвал отношения с Москвой и начал войну. Но он даже не мог предположить — насколько Москва была к ней уже готова.

В кругу князя Дмитрия собралось столь небывалое количество союзников, что вряд ли кто мог тогда даже помыслить о соперничестве с ним. Предполагается, что в общем числе то были князья ростовские и ярославские, а также суздальско-нижегородский, серпуховской, городецкий, белозёрский, кашинский, стародубский, тарусский, новосильский, оболенский, смоленский, брянский. Включились даже новгородцы, у которых с Михаилом были свои, давние счеты.

И полутора месяцев не прошло, как Тверь вообще перестала выдвигать любые притязания на верховное правление. Мамай был еще слаб, а великий князь литовский Ольгерд — не готов выступить против такой силы. Войны не состоялось. Москва выиграла «битву» политическими методами и психологическим давлением, хотя и совершила поход в сторону неприятеля. Съезд 1374—1375 годов оказался на редкость удачным. Объединенные силы, которые возглавил князь Дмитрий Донской, представляли для князя Михаила столь великую силу, что он был вынужден почти сразу же подчиниться Москве. И даже ярлык, выданный ему ордынским ханом, — не помог. Он просто стал ему не нужен.

По договору и крестному целованию от 1 сентября 1375 года великий князь Тверской Михаил Александрович признал себя «молодшим братом» (то есть — подчиненным) великого князя Московского Дмитрия Ивановича. А главное — расписывался в том, что больше не будет претендовать ни на великое княжество Владимирское, ни на Москву, а вступит в коалицию с участниками съезда — против Орды и Литвы. Многолетним историческим притязаниям Тверского княжества на верховодство всей Русской землей наступил конец.

А год 1375-й завершился на первый взгляд незаметным событием — болгарин Киприан стал по решению Константинопольского патриарха Киевским митрополитом, и даже с правом принять на себя полномочия митрополита «всея Руси», каковым был на тот момент митрополит Алексий (это право он, правда, мог осуществить лишь после кончины самого Алексия), Таким образом, Литва потенциально все-таки выиграла спор с Москвой за митрополию, что повлияет в ближайшем будущем на ход русской истории.

Таким был тот памятный съезд русских князей. И он с самого начала был связан с именем родившегося в те дни князя Юрия…

Современными археологами было обнаружено каменное изваяние воина-змееборца, которое находилось в алтарной преграде появившегося как раз в то время Спасского собора Спасо-Андроникова монастыря в Москве. Оно было установлено, по мнению некоторых исследователей, еще при игумене Андронике, в честь появления на свет в 1374 году великокняжеского младенца Георгия. На нем изображалась «борьба со змеем», со злом, что символически станет смыслом будущей жизни князя Юрия. Так действительность иногда напрямую бывает связана с некоторыми «предвидениями», появляющимися намного ранее.

Рождение младенца Юрия в Переяславле действительно стало своеобразным символом появления новых идей и новых перспектив. Ведь именно в эти дни были приняты самые главные решения по неподчинению Орде и борьбе с ней, например — решение о будущем походе в Булгарию, на земли хана-царя!

Такого еще год назад никто не мог даже предположить всерьез!

Поход этот был в реальности осуществлен чуть позднее, три года спустя. Ходила дружина князя Дмитрия Ивановича на Волжскую Булгарию. И что удивительно — спустя почти двадцать лет нынешний новорожденный Юрий повторит все это почти буквально: пойдет в Орду, на тех же булгар. И продвинется он территориально много дальше всех своих предшественников, предположительно добравшись до самых восточных городов Булгарии, то есть туда, куда не доходили ни прежние русские дружины, ни даже новгородские ушкуйники, бывавшие в камско-волжских землях с набегами не один раз.

Приведем еще один необычный исторический факт. На листе 74-м Троицкого списка Новгородской первой летописи (один из ранних документов, рассказывающий о той эпохе) мы находим запись о родословии русских князей («Роды руских [к]нязеи»). Прочтем самый ее конец.

«А Иван роди Ивана.

А Иван роди Дмитрея князя, той бо Дмитрии съсвещася самодържцем.

А Дмитрей роди Юрья».

Всё. На этом родословие заканчивается!

Упоминаются здесь князья Иван I Данилович Калита, Иван II Иванович Красный, Дмитрий Иванович Донской и его сын Юрий Дмитриевич, будущий князь Звенигородский и Галичский. И никого более.

Мы видим, что в текст включены только прямые наследники и преемники верховной власти на Москве. Но остается только догадываться — почему автор текста не упомянул старшего брата Василия, ставшего в реальности великим князем после Дмитрия Донского, а поместил здесь имя Юрия. Кроме этого — почему он вообще закончил список на Юрии, не продолжив его каким-либо следующим преемником? Похоже, что автор никого вообще более не принимал за реального преемника. Так ли это?

Во всяком случае, можно предположить лишь особую значимость имени князя Юрия для того, кто составлял важнейший документ русской истории, коим испокон веку считалась летопись. Ведь просто так на столь странную запись, изменяющую цепь родовой истории русских великих князей, никто бы не решился.

Таким образом, в ноябрьские дни 1374 года появившийся на свет Божий мальчик, наследник, младенец — буквально оказался «золотым», его рождение пришлось как никогда — к месту.

Во-первых — к общему княжескому съезду. Наследника сразу же с гордостью показали всем русским князьям, и они запомнили его имя.

Во-вторых — дата 26 ноября оказалась не простой, ребенок впервые подал свой глас на этом свете в день рождения своей матери, великой княгини Евдокии (она родилась также 26 ноября).

В-третьих, нарекли его именем Георгий (по дню рождения), а потому он всегда будет символически связан со своим тезоименитым небесным покровителем святым великомучеником Георгием Победоносцем (князь Юрий не будет знать ни одного поражения в битвах), ставшим позднее символом Москвы, Для некоторого «позитивного» восприятия его как личности со стороны современников — такое имя было очень важным символом.