Борис Друян - Неостывшая память (сборник)

30/IХ 67

…Насчет цикла стихотворений Б. П. – это надо решать зрительно, а у меня нету перед собой рукописи. Придется решать Вам…

В архив, если можете, пойдите. Гумилев говорит: в Ф<���онтанном> Доме АА жила с 27 года. Герштейн сообщает, что выехала она в 52. Очень может быть, это так и есть – но память подводит. Архив точнее. Кроме того, я знаю наверное, что она и до этого (т. е. до того, как переехала к Пунину в кв. 44) жила недолго во флигеле Фонтанного Дома, а когда? Не знаю…

Насчет «Путем всея земли» Вы поступили верно…

К. И. кончает статью. Жму руку.

5/Х 67

Посылаю примечания.

…Хочу с Вами посоветоваться. Подумайте о том, не снять ли примечание к Царскосельской Статуе? (общеизвестное). Ведь не объясняю строчку из «Наследницы»:

Фелицу, лебедя, мосты

…Напоминаю Вам нашу просьбу – прислать подписи под фотографиями АА.

А какой фотографией будет открываться книга?

Жму руку.

6/Х 67

…Я долго не могла понять Ваших вопросов, но потом поняла, разобралась. Тут есть моя вина, и большая, которая и запутала Вас. Сейчас я на все отвечу и все распутаю.

Нечет – это книга.

Седьмая книга – это книга.

В Седьмую книгу входят циклы:

Тайны ремесла

В сороковом году

Ветер войны (кончается «Справа раскинулись пустыри»)

Победа

Луна в зените

Смерть

С самолета и т. д.

В книгу Нечет входят циклы:

Городу Пушкина

Песенки

Три стихотворения

Античная страничка и т. д. и т. п.

Путаница вызвана тем, что Ветер войны в «Беге» почему-то – и безусловно в редакции, п.ч. в папках моих этого нет – выделен крупнее, наравне с названиями книг, в то время как это всего лишь ц и к л – один из циклов «Седьмой книги».

Это было сделано без меня, уже в Ленинграде – а моя вина в том, что при расклейке я не заметила этой несуразицы и тем ввела в заблуждение Вас и, боюсь, оформителя…

Получили ли Вы примечания?

Жму руку. Отвечаю в минуту получения Вашего письма.

Л. Чуковская

P. S. Статья К. И. у машинистки.

Сегодня – 3/1 – получила Ваше письмо и фотографии.

Пишу, чтоб сказать, что задачу Вы мне задали очень трудную.

Из присланных Вами 18 фотографий я знаю 4.

Я никогда их не собирала и никогда ими не интересовалась.

У Э. Г. умирает сестра. Она там – у постели. Я говорила с ней по телефону. Кроме того, о снимках она тоже знает мало и приблизительно…

Я попробую сделать, что могу – но на это надо время и время.

Вы прислали мне список тех дат и мест, которые Вам известны. Но Вы не указываете, откуда Вы их взяли. А источник мне знать необходимо…

Затем: фотография в Оксфорде (№ 16) – ужасная. Это какие-то похороны. Я бы ее удалила…

Я попробую привлечь к работе Толю Наймана и Мишу Ардова.

Насчет примечания к «Огромной скале» я, разумеется, не забыла. Но Ладыженская, сообщившая мне множество сведений об этих стихах – названия места не знает. Так что примечания не будет.

В примечаниях моих за это время набралось уже довольно много стилистических поправок…

Конечно, я буду советоваться с К. И. о фотографиях. Но сомневаюсь, чтобы он многое знал. У него есть 2–3, подаренные ею – и всё…

Жму руку

Л.Чуковская

P. S. В последние годы АА сама собирала свои фотографии и указывала на них даты и места. Но где они? У Пуниных? В Публ. Библ.?

9/1.68

Дорогой Борис Григорьевич!

…Я думаю, Вам следует пригласить в редакцию Анатолия Генриховича Наймана и Иосифа Александровича Бродского и показать фотографии им… у них могут быть старые снимки, подаренные АА, с помеченными ею датами…

Так, совместными усилиями, мы сделаем подписи без ошибок…

В № 12 «Вопросов литературы» в чьей-то рецензии на книгу Павловского упоминается «Реквием». Говорится о том, что Ахматова изобразила «драматические события 30-х годов» (т. е. очевидно сталинщину, ежовщину)…

Нельзя ли снова поставить вопрос о напечатании Реквиема? Вот тогда мы выполнили бы свой долг перед АА и перед читателем.

Что Вы думаете об этом?

Будьте здоровы. Жму руку

Л. Чуковская

Досадно, что наша трудоемкая работа по розыску, подготовке фотографий, их датировке в конце концов оказалась невостребованной. А фотографий в книге должно было быть шестнадцать, не считая фотопортрета Ахматовой работы М.Наппельбаума на фронтисписе. У меня сохранились и сами фотографии, и типографские оттиски этих фотографий.

Книга вышла и без примечаний к стихам, которые были, по сути, главной частью работы Лидии Корнеевны.

Я продолжал знакомиться в рукописном отделе Публичной библиотеки с архивом Анны Ахматовой. Чтобы попасть туда, необходимо было запастись официальным письмом издательства. Сейчас это кажется весьма странным, но в те годы такая процедура соблюдалась очень строго.

<���…> января 1968

Заведующему рукописным отделом

ГПБ им. Салтыкова-Щедрина

тов. Мыльникову А. С.

В Лениздате готовится к печати однотомник избранных произведений А. А. Ахматовой, куда входит большое количество фотографий автора. У нас возникли трудности с их датировкой.

Просим Вас разрешить редактору ДРУЯНУ Б. Г. сверить имеющиеся в нашем распоряжении фотографии с теми, которые находятся на хранении в Вашем отделе.

Долгих два месяца я не звонил и не писал писем в Москву. У меня были серьезные неприятности. По доносу в ЦК КПСС поэта-сатирика Бронислава Кежуна с меня усердно «снимали стружку». Я пребывал если не в подавленном, то в довольно мрачном состоянии.

Что-то от Вас долго нет вестей, это на Вас не похоже и я начинаю беспокоиться.

Я от Вас не получила подтверждения о посланных мною двух последних подписях к фотографиям.

Затем я уже два раза просила Вас вернуть мне фотографию АА, сделанную Бродским – 1963, Комарово, профиль. Вы написали мне, что она не нужна. Где же она?

Уж не больны ли Вы? Сейчас всюду грипп.

Пожалуйста, отзовитесь.

А я все тянул с отправкой Лидии Корнеевне уже снятой фотографии, надеясь на то, что все утрясется, о чем неуверенно уведомил ее по телефону.

Казалось, вот-вот работа над книгой закончится, и читатели наконец получат драгоценный подарок. Однако застойное затишье уже приказало долго жить. Над общественной жизнью сгущались тучи, идеологический пресс все заметнее давил на литературу. В полной мере я ощутил это на себе. Через много лет я прочитал переписку Л. К.Чуковской с академиком В. М. Жирмунским. Вот что она сообщила ему в письме от 27 апреля 1968 года: «…Сейчас у меня побывал Владимир Григорьевич <���Адмони>. И тут же мельком сказал, что в Лениздате снят Друян – за книгу Горбовского – и все книги, подписанные им к набору, пересматриваются».