Михаил Ботин - За свободу Испании

Обстановка в Испании живо привлекла к себе пристальное внимание всего прогрессивного человечества. Возникло мощное движение солидарности с Испанской республикой. В первых рядах его выступил советский народ. Трудящиеся СССР, Центральный Комитет ВКП(б), Советское правительство рассматривали борьбу Испанской республики, ее народа и правительства против фашистской агрессии не как частное дело испанцев, а как общее дело всего прогрессивного человечества. Об этом писала газета «Правда» 16 октября 1936 года.

С начала событий в Испании наш советский народ помогал трудящимся республики. В октябре 1936 года газета «Известия» опубликовала следующую сводку:

«Всесоюзный Центральный Совет Профессиональных Союзов сообщает, что сбор средств в пользу детей и женщин республиканской Испании, проводимый трудящимися СССР, дал на 27 октября 47 595 318 рублей 31 коп. На собранные средства профсоюзами закуплены и отправлены:

Пароходом «Нева» 30 000 пудов масла, 95 000 пудов сахара, 17 000 пудов консервов, 18 000 пудов маргарина, 12 000 пудов кондитерских. изделий.

Пароходом «Кубань»: 30 000 пудов муки, 27 000 пудов масла, 61000 пудов сахара, 11 000 пудов копченой рыбы, 250 000 банок консервов.

Пароходом «Зырянин»: 135 000 пудов пшеницы, 40500 пудов сахара, 375000 банок мясных консервов, 1250 банок сгущенного молока и кофе.

Пароходом «Нева» (вторым рейсом): 1170 пудов пшеницы, 18 000 пудов сала и копченостей, 2900 пудов масла и 235000 банок консервов.

Пароходом «Турксиб»: 18 000 пудов муки, 60 000 пудов сахара, 5000 пудов копченой трески, 3000 пудов конфет и печенья, 2000000 банок консервов, 10000 комплектов одежды и обуви, в том числе детские ботинки и пальто, детские костюмы, платья и т. п.

Поступление средств в пользу детей и женщин трудящихся Испании продолжается».

Наша страна внимательно следила за развитием испанских событий. Советское правительство в октябре 1936 года сделало последнее предупреждение Лондонскому комитету но «невмешательству» о том,.что если военная помощь генералу Франко со стороны Италии и Германии не прекратится, а комитет будет и далее способствовать мятежникам, то Советский Союз воспользуется правом выбора средств для оказания всесторонней помощи народу и законному правительству Испанской республики.

Поведение комитета по «невмешательству» ни в чем не изменилось. Позже в своих воспоминаниях председатель Коммунистической партии Испании Долорес Ибаррури напишет:

«Кроме оружия, Советский Союз послал нам когорту героев-добровольцев летчиков, танкистов, артиллеристов, военных специалистов. Ежедневно и ежечасно они смотрели смерти в глаза и своей стальной закалкой и бесстрашием в борьбе против превосходящих в несколько раз сил противника служили примером самоотверженности и стойкости для наших молодых бойцов».

Когда наша страна начала посылать в республиканскую Испанию оружие и добровольцев, какие только обвинения не выдвигались против СССР на заседаниях комитета по «невмешательству»! Дипломаты фашистских стран говорили о желании Советского Союза прибрать эту страну к рукам, установить в ней «коммунистическое господство», превратить ее в свою заморскую колонию, о намерении, захватив всю Испанию, ударить с тыла по Франции. Выдвигался и ряд других нелепых домыслов. Недруги народа и правительства Испанской республики пытались извратить правду о бескорыстной интернациональной помощи Советского Союза этой стране в тяжелые для нее годы.

Фашистские дипломаты — волки в овечьей шкуре, обвиняя во всех грехах нашу страну, в то же время неуклюже пытались оправдать военную помощь своих стран испанским мятежникам. В ход пускался лживый и смехотворный тезис о том, что Италия и Германия делают это ради защиты безопасности своих граждан, проживающих в Испании. Наш читатель вправе задать вопрос: чем же такие «доводы» отличаются от современных попыток США оправдать свои агрессивные действия против небольшой островной страны Гренады и других суверенных государств?

Вернемся, однако, к событиям в Испании осенью 1936 года. В один из пасмурных октябрьских дней наша команда отправилась поездом из Москвы в Севастополь. В четырехместном купе я оказался вместе со своими новыми друзьями — лейтенантом Алексеевым, старшим лейтенантом Герасимовым и капитаном Извековым. В вагоне было тепло и уютно, перед нами мелькали дачные подмосковные места, с каждым оборотом колес скорый поезд увозил нас все дальше от родной Москвы. Каждый невольно ощущал в глубине души щемящую грусть и волнение: кто знает, придется ли когда-нибудь вернуться домой? Но вскоре такое настроение исчезло, и все вошло в свою колею. Пассажиры начали втягиваться в дорожную жизнь. Николай Герасимов не давал скучать и грустить друзьям. Он смешил забавными анекдотами на злобу дня, шутками. Помалкивал лишь Михаил Алексеев, он был сумрачен, думая о чем-то своем. Оставил молодую жену накануне родов, хорошо ли она их перенесет, кого родит — сына или дочку? У Алексеева была достаточно веская причина остаться в Москве в связи с семейными обстоятельствами, но он этого не сделал, внял зову совести. Известие о том, что его жена благополучно родила первенца, придет к нему в Испанию позже, а пока он в каком-то трансе...

Вскоре наступает тишина, друзья укладываются спать. Они еще долго не уснут, предаваясь беспокойным мыслям об Испании. Мы едем в далекую, неведомую страну — на родину Мигеля Сервантеса, Франсиско Гойи, Диего Веласкеса — великих художников слова и кисти, в страну мужественного народа, едем, чтобы выполнить свой интернациональный долг...

В Севастополь наш поезд прибыл вечером. Команда добровольцев направилась в порт, ярко освещенный электрическими огнями. Заканчивал погрузку большой морской транспорт «Карл Маркс». Глубокие его трюмы были заполнены военными грузами. Севастопольские докеры работали быстро, четко, без шума и суеты. Портальные краны с кажущейся легкостью поднимали, разворачивали свои стрелы и спускали в трюмы тюки огромной тяжести. Слышались лишь отрывистые команды: «Вира помалу!», «Майна!» Район порта тщательно охранялся часовыми.

Задирали головы, наблюдая некоторое время за погрузкой судна. Многие из нас такую картину видели впервые в своей жизни.

— Взгляни, какая громадина этот корабль, высота не менее шестиэтажного дома, а длина почти целый квартал!

— Сколько же всякого добра может пойти на дно морское, если фашисты выпустят по транспорту хотя бы одну торпеду, — задумчиво произносит Алексеев.

— Типун тебе на язык, Миша, не накликай беду. Авось доплывем чин по чину,— отзывается Николай Герасимов.

И вот команда поднимается на борт. Слышен иностранный говор, певучее произношение незнакомых слов, моряки-испанцы красят трубы корабля, надраивают палубу, укладывают кольцами толстые морские канаты, чистят медные детали. Легкой морской походкой, тенью проскальзывают и куда-то исчезают лица судовой команды. Моряки заняты своими делами, им некогда обращать внимание на прибывших пассажиров.