Сергей Степанов - Век психологии: имена и судьбы

Однако во второй половине 20-х гг. Боринг отходит от экспериментальной работы и посвящает себя исследованиям в области истории психологии. Такой поворот событий может иметь разные объяснения. Во-первых, возглавив лабораторию, Боринг получил возможность переложить непосредственную экспериментальную работу на своих учеников и ассистентов, осуществляя лишь общее руководство. Во-вторых, что более важно, Боринг всегда считал необходимым в своей работе учитывать и осмысливать опыт других исследователей. Им был накоплен огромный фактический материал, который в систематизированном виде представлял собой самостоятельную научную ценность. В 1924 г. Боринг изложил этот материал в курсе, прочитанном им в Беркли в Калифорнийском университете. После этого он взял отпуск на целый семестр и сел за написание книги, где весь материал должен был быть систематически изложен. Среди прочего им были отмечены многие работы исследователей прежних лет, которые, не будь они встроены в систему изложения Боринга, могли бы затеряться во множестве малозаметных публикаций. (Немаловажно и то, что книга, носящая характер глубокого аналитического обзора, была весьма желанной на рынке научной литературы. Осознав коммерческий успех такого издания, книгоиздатели впоследствии активно поощряли Боринга к написанию подобных трудов.) Правда, уже упоминавшийся Гарри Хелсон считает, что обращение его учителя к истории науки вызвано более серьезными и глубокими причинами. По его мнению, Боринг не мог не чувствовать, что перерастает рамки титченеровской традиции. Но в то же время он не находил в себе сил присоединиться к новым течениям научной мысли, подстегиваемым бурным развитием бихевиоризма, гештальтпсихологии и психоанализа. (К послденему Боринг питал неподдельный интерес и в сотрудничестве с психиатром М. Прэнсом пытался интерпретировать его в терминах общей психологии.)

Так или иначе, в 1929 г. увидело свет первое издание «Истории экспериментальной психологии». Книга имела огромный успех. В частности, благодаря тому, что в ней сухие факты из истории науки были изложены живым и доступным языком (без ущерба для содержания). Ее автор по сей день считается непревзойденным стилистом в своем жанре. Он считал: «Писать следует не для себя, а для читателя. Это основное правило хорошего стиля, все остальные правила – производные». Ему же принадлежат слова: «Молодым ученым следовало бы платить за право публикации из своего кармана, долларов по 8 за страницу. Тогда б они научились ценить слово». Многим авторам пошло бы на пользу и такое его высказывание: «Не следует говорить от первого лица, по крайней мере первые десять лет после получения докторской степени. При написании научного труда добиться этого нелегко, но возможно. Надо только ценить сами идеи, а не то, что они пришли именно в вашу голову».

Сам Боринг чрезвычайно плодотворно работал как автор разнообразных книг по психологии. Помимо экспериментальных работ по проблемам восприятия ему принадлежат блестящие учебники по психологии; в годы II мировой войны им опубликована популярная книга «Психология для бойца». Но наибольшую известность принесли ему труды по истории науки и в частности по истории психологии («Ощущение и восприятие в истории экспериментальной психологии», 1942; «Великие люди и научный прогресс», 1950; «Психологические факторы в научном прогрессе», 1954). В них он стремился обосновать гипотезу, согласно которой каждый новый этап развития психологического знания не только подготовлен предыдущим, но и обусловлен определенным числом характерных для своего времени направляющих идей, что в частности проявляется в синхронных открытиях.

В течение 30 лет Боринг являлся членом редколлегии одного из ведущих психологических журналов – «Американского журнала психологии». В 1955 им основан журнал рецензий и библиографии «Современная психология». С 1932 г. – член Национальной Академии Наук США.

В конце 40-х гг. здоровье Боринга ухудшилось и в 1949 г. он ушел в отставку, оставив психологическую лабораторию Гарвардского университета, которую возглавлял с 1924 г. В 1951 г. он переехал в свою усадьбу в Харборсайд (штат Мэн), где ранее проводил лишь летний отпуск.

Эдвин Боринг умер 1 июля 1968 г.

Его фундаментальный труд «История экспериментальной психологии» выдержал три издания и по сей день является бестселлером серди книг этой тематики.

Каких только ни бывает на свете фамилий! Фамилия известного психотерапевта Джанет Рейнуотер ( Rainwater ) переводится как Дождевая вода ; крупнейший специалист по невербалике носит фамилию Бердуистл ( Birdwhistle ) – Птичий свист . Гудинаф ( Goodenough ) – тоже «говорящая» фамилия. Достаточно вспомнить, что это слово встречается в названии известной книги Бруно Беттельтхейма Goodenough Parents — «Вполне хорошие (приемлемые, сносные) родители». То есть Гудинаф буквально означает «Неплохая». Однако носительница этой фамилии сыграла в психологии роль, заслуживающую более высокой оценки. Одна из крупнейших специалистов в области детской психологии и психодиагностики, создатель оригинального теста интеллекта, который вот уже свыше 70 лет в почти неизменном виде широко используется во всем мире, она, на удивление, почти не известна в нашей стране. По сей день даже весьма авторитетные и сведущие российские авторы безжалостно перевирают ее фамилию и даже берутся ее склонять (что с подобными женскими фамилиями, как известно, не делается), так что редкие упоминания о ней в отечественной литературе – это как правило ссылки на «тест Гудинафа». Это, впрочем, не удивительно – ни одна ее работа на русский язык не переведена, отечественные справочники и словари о ней умалчивают. Лишь в середине 90-х по настоянию автора этих строк в «Российскую педагогическую энциклопедию» (за неимением психологической) была включена небольшая статья об этом психологе. Пожалуй, настало время подробнее рассказать об этой замечательной женщине и ее трудах.

Флоренс Лаура Гудинаф родилась 6 августа 1886 года в городке Хонсдейл, штат Пенсильвания. Она была младшей из девяти (!) детей в небогатой фермерской семье. По мнению некоторых психоаналитиков, такое семейное положение чревато серьезными проблемами – взросление в многодетной семье нередко приводит к психологической «контузии», осложняющей собственную личную жизнь (о чем, кстати, нелишне задуматься проповедникам повышения рождаемости любой ценой). Гипотеза эта спорная, однако Флоренс Гудинаф ее невольно подтвердила – ее собственная личная жизнь не сложилась, замуж она впоследствии не вышла, своих детей не имела. Что, впрочем, не помешало ей стать авторитетным экспертом по детскому развитию. Как, кстати, и незамужней и бездетной Анне Фрейд – пионеру детского психоанализа. Наверное, воспитывать детей и изучать их – далеко не одно и то же, и специалист в одном не обязательно блестяще проявит себя в другом. По крайней мере опыт Джона Уотсона и Бенджамина Спока, оказавшихся никудышными воспитателями собственных сыновей, это лишний раз подтверждает.