Колин Кларк - Моя неделя с Мэрилин

Мэрилин захлопала в ладоши.

— Ты прав! Я буду летать! Я умею летать! Но прежде всего я должна быть свободна. Свободна ото всех этих таблеток и докторов. Свободна ото всех.

— И от меня.

— О, Колин, нет! Прошу, останься ненадолго. Приляг рядом со мной, пока я не усну. Пожалуйста. Я чувствую, что не перенесу одиночества. Иначе мне опять придется принять таблетки. И, пожалуйста, повторяй мне это почаще... про естественность. Именно такой я и хочу быть.

— Хорошо, Мэрилин. Я останусь еще ненадолго, но теперь нужно поспать.

Я выключил свет, лег на мягкое одеяло и закрыл глаза.

Мэрилин захихикала в темноте.

— Естественность... Как думаешь, ты и я — мы сможем когда-нибудь быть естественными?

— Не знаю, Мэрилин. Вероятно, когда закончатся съемки... Это было бы чудесно.

— М-м-м, — сказала Мэрилин и взяла мою руку в свою. — Естественность — это чудесно...

Меньше чем через час она проснулась.

— Колин! Колин! — закричала она.

Я резко сел на постели в полной темноте и стал искать, где включается свет. Слава богу, я заснул одетым. Даже не снял ботинки.

— Больно. Больно...

Мэрилин лежала на спине, сжимая живот. Она была бледной, как привидение.

— Что случилось? — Я потрогал ее щеку. Температуры, похоже, не было. — В чем дело?

— Это спазмы. У меня спазмы. Ужасно. О нет! Нет! Нет!

— Да что случилось, Мэрилин?

— Ребенок! Я потеряю ребенка!

— Ребенок? Какой ребенок? Ты беременна? — Я никак не мог взять в толк, что происходит.

Мэрилин заплакала. Я никогда не видел ее слез в студии, даже когда Оливье показывал себя с самой худшей стороны. Наверное, я считал, что она — одна из тех, чья жизнь была борьбой и кто испытал столько боли в детстве, что больше не позволит себе проронить ни слезинки.

— Бедная Мэрилин, — произнес я как можно нежнее. — Расскажи мне о ребенке.

— Это был ребенок Артура, — рыдая, проговорила Мэрилин. — Это было для него. Он не знал. Это должно было стать сюрпризом... Тогда он увидел бы, что я могу быть настоящей женой и настоящей матерью.

Матерью — у меня это в голове не укладывалось!

— Как давно ты беременна?

— Несколько недель, наверное... По крайней мере, у меня задержка уже две недели. И я не решалась никому об этом рассказывать, чтобы не сглазить... Ай! — У Мэрилин начался очередной спазм в животе. Ей было очень больно.

— Я потеряю ребенка... Может быть, это наказание за то, что я так чудесно провела с тобой время...

— Что за вздор! Мы же не сделали ничего плохого! Абсолютно ничего. Я лучше скажу Роджеру, чтобы он немедленно вызвал врача. И пусть он сообщит Милтону. Только ни в коем случае не принимай его таблетки. Привести Полу и Хедду?

— Не говори им о ребенке, Колин. У меня всегда спазмы, когда месячные начинаются. Они к этому привыкли. Просто сейчас гораздо больнее, вот и все.

— Ладно. Но доктору лучше расскажи обо всем, когда он придет. Я скоро вернусь.

— Пожалуйста, возвращайся поскорее, Колин. Пожалуйста, не оставляй меня одну!

Я выбежал из спальни и помчался по коридору в спальню Роджера. Ворвавшись к нему, я включил свет.

— Роджер! Проснись, быстро! Мисс Монро плохо!

— В чем дело? — Роджер в одно мгновение выпрыгнул из кровати и уже натягивал штаны и рубашку.

— Вызови доктора. Ничего серьезного, но ей больно. Оператор знает имя местного врача, который дежурит ночью. Попытайся найти кого-нибудь, кто сможет приехать сейчас же. После этого — но только после этого — можешь разбудить Полу и Хедду. И позвони Милтону. Всё, я должен вернуться к Мэрилин!

Роджер поспешил вниз, к телефону, а я — в спальню. Мэрилин нигде не было, но под дверью ванной виднелась полоска света.

— Мэрилин! Ты в порядке? — позвал я. — Роджер звонит доктору. Он скоро будет здесь.

Мэрилин издала сдавленный стон:

— О-о-о! Столько крови!

— Послушай, Мэрилин, это очень важно. Не запирай дверь в ванную. Если она заперта, протяни руку и открой ее. Даже если тебе придется ползти на коленях. Я обещаю, что не войду. И никого не пущу. Но ты можешь потерять сознание, а доктор должен войти к тебе, как только приедет.

— О, Колин!

Я услышал какой-то шум и стоны, а затем щелчок — задвижка была отодвинута.

— Вот умница.

Роджер появился на пороге спальни.

— Доктор уже едет. Я сейчас позову Полу, а потом позвоню Милтону. Если нужна будет еще какая-то помощь, дайте знать.

И он снова исчез.

— Потерпи еще чуть-чуть, Мэрилин, — сказал я. — Доктор уже в дороге. Скоро боль пройдет.

— Дело не в боли, а в ребенке... Мне нужно было несколько недель соблюдать постельный режим...

— Мэрилин, если этому не дано случиться именно сейчас, значит, не дано. Вы с Артуром находитесь в самом начале пути. У вас будет достаточно времени, после того как съемки закончатся. Не расстраивайся так. Чему быть, того не миновать.

В этот момент Пола, как смерч, ворвалась в комнату. Я едва успел прыгнуть между ней и дверью в ванную комнату, чтобы она не вторглась к Мэрилин.

— Мэрилин! Мэрилин! Детка! Что Колин с тобой сделал?

— Колин ничего не сделал, Пола, — донесся голос Мэрилин из-за двери. — Не будь глупой. У меня просто очень тяжелые месячные, только и всего.

Пола бросила на меня угрожающий взгляд.

— Я ничего плохого не сделал, — твердо сказал я. — Поверь мне, Пола. Некого винить. Мэрилин просто нездоровится. Менструальные спазмы, только и всего. Мы вызвали доктора на всякий случай. Он должен скоро приехать.

Пола опустилась на ковер рядом со мной — она, как всегда, разыгрывала трагедию.

— Ох, Мэрилин, Мэрилин... Что я могу сделать? Почему Артур не здесь? Он должен быть рядом с тобой. Колин — хороший мальчик, но он не твой муж. О, дорогая, нам придется отменить съемки...

Роджер вновь появился на пороге спальни.

— Я позвонил Милтону. Он тоже едет. Скоро у нас тут будет целый чертов цирк. Я спущусь и дождусь доктора.

Скоро мы услышали, как к дому подъезжает машина.

— Это доктор! — сказал я Мэрилин через дверь.

Но это оказался Милтон.

— Ради бога, объясни мне, что происходит, Колин? Что вы двое натворили? Где Мэрилин? Почему доктор еще не приехал? Вы должны были позвонить сначала ему, а потом мне!

— Мэрилин в ванной и не хочет, чтобы кто-то к ней входил. Повторяю: нет, — сурово произнес я, глядя на Полу, которая встала и сделала движение к двери. — Никто не должен к ней приближаться до приезда врача. Я дал Мэрилин обещание, что никого не пущу к ней.

Из-за двери время от времени доносились стоны, и Милтон с Полой отчаянно пытались сунуть в ванную свой нос, но, к счастью, в этот момент снова послышался шум подъезжающей машины, и на пороге в очередной раз появился Роджер — за ним следовал пожилой мужчина приятной наружности.

— Итак, где пациентка? Что вы все тут делаете?