Юрий Жук - Претерпевшие до конца. Судьбы царских слуг, оставшихся верными долгу и присяге

Сама же невеста, как писал в своих воспоминаниях брат порфирородного жениха Князь Гавриил Константинович, была:

«…как полагалось в русском платье из серебряной парчи, но без традиционной бриллиантовой короны, потому что Иоанчик не был великим князем. (…)

В церкви государь встал, как всегда в Петергофе, у окон, с левой стороны. Мои родители и я стояли справа. Шаферами у Иоанчика были: великие князья Михаил Александрович, Дмитрий Павлович, Сергей Михайлович, Сандро Лейхтенбергский и я; у невесты – сербский наследник Александр, принц Пётр Черногорский и мои братья Константин, Олег и Игорь». [630]

Торжественный обед проходил в турецком зале Стрельненского (Константиновского) дворца, откуда молодые уехали в Павловск, где их также ждала торжественная встреча.

После свадьбы молодые супруги проживали в Павловском дворце, где в 1913 году родился их первенец – сын Всеволод, а в 1915 – дочь Екатерина.

С началом Великой войны 1914–1918 г.г. Князь Иоанн Константинович, равно как и все его братья, ушёл в Действующую Армию, с гордостью записав в своём дневнике:

«Мы все пять братьев идём на войну со свои полками. Мне это страшно нравится, так как это показывает, что в трудную минуту Царская Семья держит себя на высоте положения. Пишу и подчёркиваю это, вовсе не желая хвастаться. Мне приятно, мне только радостно, что мы, Константиновичи, все впятером на войне». [631]

Не желала оставаться в стороне и Княгиня Елена Петровна, сумевшая вместе с Великой Княгиней Марией

Павловной-младшей организовать на собственные средства санитарный поезд и вместе с ним отправиться на фронт.

После Февральской смуты и Октябрьского переворота Княгиня Елена Петровна продолжала жить в Петрограде вместе со своим мужем в принадлежащем её родственникам Мраморном Дворце.

С принятием и опубликованием в петроградской печати («Красная газета» от 26.03.1918 г.) Декрета Совета Комиссаров Петроградской Трудовой Коммуны [632]всем членам бывшей Династии Романовых предписывалось «впредь до особого распоряжения», в самые кратчайшие сроки покинуть Петроград и его окрестности, избрав себе для жительства любой из населённых пунктов в пределах Вятской или Пермской губерний.

На основании этого Декрета все проживающие в Петрограде бывшие члены Российского Императорского Дома должны были в трёхдневный срок явиться в Петроградскую ЧК за получением проходных свидетельств и других документов, необходимых для следования в выбранные населённые пункты, с целью поселения там на постоянное место жительства.

Однако у каждого из членов бывшей Династии, явившихся для получения проездных документов, работники Петроградской ЧК, к их великому удивлению, отбирали подписку о невыезде, после чего отпускали по домам.

А вслед за этим, странным на первый взгляд, обстоятельством, последовал новый Декрет, также предписывающий в течение трех дней (13, 14 и 15 марта 1918 г.) всем членам бывшего Дома Романовых явиться в Комиссию за получением инструкций по высылке из Петрограда.

Местом высылки Князя Иоанна Константиновича оп-ределялись (по-прежнему, на выбор) города Вятка или Пермь.

22 марта 1918 года супруги выехали в Вятку, где в относительном покое прожили около месяца, после чего (на основании резолюции 2-го Вятского общегубернского съезда Советов от 19 апреля 1918 г.: «О выселении находящихся в г. Вятке представителей дома Романовых», [633]принятой по инициативе присутствующего на нём Председателя Президиума Исполкома Уральского Областного Совета А. Г. Белобородова), переезжают на жительство в Екатеринбург, где Князь Иоанн Константинович и Княгиня Елена Петровна размещаются в одной из гостиниц. По соседству с ними проживают и братья её мужа: Князь Игорь Константинович, Князь Константин Константинович, а также Князь В. П. Палей.

Находясь в Екатеринбурге, Княгиня Елена Петровна не может не переживать за судьбу оставленных в Петрограде детей. Так, уже 15 мая 1918 года она предпринимает попытку получить разрешение на поездку в Петроград, где на попечении свекрови, Великой Княгини Елизаветы Маврикиевны, проживают её дети. Для этого она отправляет прошение на имя Сербского посланника доктора М. Сполайковича, который через представителя Сербского правительства в РСФСР доктора М. Шайновича обращается с официальным письмом к Председателю ВЦИК Я. М. Свердлову. [634]Буквально через день, на состоявшемся 1 июня 1918 года заседании Президиума ВЦИК, заслушивается «Отношение делегата Сербского правительства доктора М. Шайновича о ходатайстве дочери Сербского короля Елены Петровны о разрешении переехать из Екатеринбурга в Вологду вместе со своим мужем и детьми». [635]В своём постановлении Президиум ВЦИК отклонил ходатайство Княгини Елены Петровны, мотивируя свой отказ несвоевременностью данного прошения.

18 мая 1918 года сотрудник Уральской Областной Чрезвычайной Комиссии (УОЧК) А. Г. Кабанов доставил в гостиницу, где проживали Князья «Константиновичи», Князь В. П. Палей и Княгиня Елена Петровна Постановление Областного Совета, в котором под личную подпись каждого из них им предписывалось быть готовыми к 9½ часам утра 19 мая 1918 года для отправки на вокзал в сопровождении члена УОЧК. [636]

20 мая 1918 года в сопровождении четырёх сотрудников УОЧК [637]Княгиня Елена Петровна вместе с мужем и другими родственниками, а также их слугами, перевозится в город Алапаевск Верхотурского уезда, где их знакомят под расписку с постановлением Алапаевского Совдепа от 20 мая 1918 года, [638]после чего всех вновь прибывших размещают по разным комнатам (классам) бывшей Напольной школы, [639]в которых поначалу не было какой-либо необходимой для проживания мебели. Поэтому всем им, из-за отсутствия кроватей, первые несколько дней приходилось спать на полу.

Поначалу все «жители школы» имели полную свободу передвижения в черте города и его окрестностях: посещали храм, гуляли в пригороде, а Князь В. П. Палей даже записался в местную библиотеку.

Обустроившись в одной из комнат этого здания и прожив там с мужем некоторое время, Княгиня Елена Петровна, незадолго до случившейся трагедии (убийства алапаевских узников в ночь с 17 на 18 июля 1918 г.), обращается теперь уже в Алапаевский Совдеп с просьбой о выдаче ей разрешения на выезд в Петроград. Запросив по этому вопросу Уральский Областной Совет, Алапаевский Совдеп разрешает ей проезд лишь до Екатеринбурга, куда она и отправляется 18 июня 1918 года.

Прибыв в столицу «Красного Урала» 19 июня 1918 года, она узнаёт, что для принятия окончательного решения по её вопросу Уральским Областным Советом был сделан запрос в Москву, и для получения ответа центральных властей потребуется некоторое время. Кроме того, она также узнает, что на основании ходатайства Сербского посланника М. Сполайковича Заместитель Наркома Иностранных Дел Л. М. Карахан дал своё разрешение на её проезд из Екатеринбурга в Петроград, о чём соответствующими телеграммами уведомил руководство Уральского Областного Совета и Петроградской Трудовой Коммуны.