Владимир Хазан - Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том I: Россия – первая эмиграция (1879–1919)

Только он в оппозиции к «правящим сферам партии» вообще и к Чернову в частности 13.

Горький отвечал на это письмо (3 (16) мая 1911 г.):

А [дела семейные] 14делишки скандальные и унижающие – Вас и других людей, заслуживающих уважения, – оставьте для тех, кому они сродны и кто только в их сфере и может жить. Вам пора с этим кончить, [раз] если Вы хотите работать серьезно, вводить же себя в новый скандал, трепаться в новой [буре всяких] склоке агонизирующих репутаций – не следовало бы. Если Вы думаете, что дело идет о чести партии – это ошибка, [дело проще: X, Z, S, Y натворили – партия принцип пребудет незыблем] принципы пребудут незыблемы, как бы люди не искажали их, [при<���инципы?>] люди – смертны, идеи – вечны, и это надо помнить, а Вам – особенно, Вам – особенно потому, что Вы человек способностей недюжинных, и Вы в состоянии возродить честь партии Вашей личной работой положительного характера. То же, что я [в состоянии] могу сделать, я должен сделать. Выполнение долга – волевой акт. Вы над этим подумайте, дабы ясно видеть, куда, к чему влечет Вас Ваша воля.

Брошюры по естественным наукам выписаны, рекомендую Вам спросить [об] Агафонова о том, [каковы из них наилучшие] какие из них он, специалист вопроса, считает наилучшими (Горький 1997-(2007), IX: 37-8).

Постепенно избавляясь от душевной травмы (о происходящих в нем изменениях к лучшему см. письма Амфитеатрова к Горькому от сентября 1909 и 7 сентября 1911 г., приведенные выше), в 1909–1911 гг. Рутенберг много сил и времени отдавал проблемам угольной промышленности (см. И: 1). Как уже отмечалось, свои попытки поспособствовать заключению русско-итальянского соглашения на экспорт донбасского угля в Италию, которые ни к чему не привели, Рутенберг описал в статье «Как устанавливаются международные связи», опубликованной в журнале «Современник» (1911. № 10. С. 306–19). По всей вероятности, статья была подготовлена к печати по внушению Горького, внимательно следившего за угольными делами, а может быть, даже заказана им 15. Об этом, в частности, свидетельствует то, о чем Рутенберг сообщал Горькому в цитированном выше письме от 3 мая 1911 г.:

Послал Вам 1) словарь итальянских синонимов 2) устав русско-итальянской торговой палаты и 3) труд экстренного съезда южно-русских горнопромышленников. Пришлю или привезу еще другие материалы, которые дадут Вам возможность составить представление об этой промышленной организации.

Вчера получил через консульство ответы на мои запросы министерству торговли и промышленности (русскому), посланные мною в октябре п<���рошлого> г<���ода>. Добросовестность несомненная, хотя и запоздалая. Любопытны приложенные ответы русских судоходчиков: «фрахты заграничных арматор всегда будут ниже русских» и «цены русских курных углей в Италии будут всегда выше английских» (ввиду дороговизны русских фрахтов). Шутники, а не промышленники 6.

Примерно в это же время Рутенберг оказался близок и полезен Горькому то ли в реорганизации издательства «Знание», которое тот задумал в период его наивысшего кризиса (1908-11), то ли в некоем совместном итало-русском издательском проекте. Помимо привлечения к работе издательства новых талантливых авторов, Горький мечтал о печатном органе подлинно либерального толка – ни один из легально выходивших в России журналов его не удовлетворял. (Напомним, что собственный журнал – «Летопись» – он начнет издавать лишь спустя несколько лет.) В этих начинаниях писатель был не одинок и имел помощников, например И. Бунина (см.: Нинов 1966: 84–98). Как вытекает из его переписки с Рутенбергом итальянского периода, последний также входил в круг людей, участвовавших в осуществлении горьковских издательских планов, а в каком-то смысле даже являлся их инициатором. Именно он привлек к этому проекту местных социалистов Л.М. Кулишову и ее мужа Ф. Турати.

Анна Михайловна (Моисеевна) Кулишова (Кулишева; Кулешова) (наст. фам. Розенштейн; по первому мужу – Макаревич; 1854 17-1925), русская революционерка-народоволка, впоследствии заметная фигура в итальянском социалистическом движении, родилась в еврейской купеческой семье. В 1870-е гг. училась в Цюрихском университете, где примкнула к народническому кружку «сен-жебунистов» (по шутливому прозвищу трех братьев Жебуневых, сыновей богатого черниговского помещика, последователей П. Лаврова, приехавших учиться в Цюрих). Убедившись в недостижимости идеала революционной пропаганды в народных массах, увлеклась анархическими идеями М. Бакунина. В 1873–1877 гг. принимала участие в народнических кружках – «чайковцев» (Одесса) и «южных бунтарей» (Киев – Я.В. Стефанович, Л.Г. Дейч, И.В. Бохановский). После раскрытия «Чигиринского заговора» (неудачной попытки «южных бунтарей» с помощью подложного царского манифеста поднять в 1877 г. крестьянское восстание в Чигиринском уезде Киевской губернии) эмигрировала на Запад. В Париже познакомилась с И.С. Тургеневым, который после ее ареста ходатайствовал перед французским правительством о помиловании. В 1878 г. поселилась в Италии и вышла замуж за известного анархиста Андреа Коста, однако вскоре разошлась с ним. В середине 80-х гг. поступила на медицинский факультет Миланского университета, где познакомилась с будущим лидером итальянских социалистов Филиппо Турати (1857–1932) и стала его женой. В 1890–1891 гг. они вместе основали журнал «Critica sociale», а в 1892 г. явились одними из главных организаторов итальянской социалистической партии, или, как она называлась в пору своего возникновения, партии итальянских трудящихся (о Кулишовой см.: Дейч 1923,1: 65; Дейч 1925: 217-31; Афанасьева 1968: 286-99).

Находившийся на полуконспиративном положении Рутенберг, познакомившись с А. Кулишовой и Ф. Турати, проникся к ним глубоким доверием. В письме В.Л. Бурцеву от 27 марта 1909 г., приглашая того к себе в Милан, он писал:

На всякий случай, можете разыскать меня и через г-жу Кулишову – жену Турати 8.

Годы спустя, в преддверии заседания Лиги Наций, где должен был обсуждаться вопрос о британском мандате на Палестину, Рутенберг, которому стала известна позиция Италии, намеревавшейся выторговывать у Британии свой «барыш» за поддержку этого решения, обратился 20 декабря 1921 г. к А.М. Кулишовой со следующим письмом (печатается по копии, хранящейся в RA):

Милая Анна Михайловна!

Важная просьба к Вам:

В заседании Лиги Наций 10-го января <1922> будет рассматриваться вопрос предоставления Англии Мандата на Палестину. По имеющимся у меня сведениям, представители Италии до сих пор мешали этому, желая что-то выторговать у Англии за это признание.

Отсутствие Мандата, т. е. окончательно установившегося правительства и его политики, является источником беспорядков в стране. Беспорядки мешают притоку средств, необходимых для экономического развития страны и доставления работы приезжающим эмигрантам. Несмотря на исключительно важные полученные мною концессии, я встречаю серьезные затруднения в финансировании их до утверждения Мандата. Отрицательные результаты этого заседанья значительно важнее и серьезнее, чем тот или другой случайный дипломат может оценить. Если спокойная и продуктивная работа в Палестине не начнется возможно скорее, косвенным путем и Италия заплатит за это очень дорого.