Мартин Гилберт - Черчилль и евреи

Тиллок указывал в своем письме, что «огромное большинство бедных арабов очень хотели бы работать вместе с евреями, если бы только их не терроризировали их лидеры и если бы им не лгали в арабских газетах». После получения этой информации от англичанина, непосредственного свидетеля происходившего в Палестине, Черчилль не питал более иллюзий в отношении природы и интенсивности арабских протестов.

12 марта 1937 года Черчилль был вызван для дачи показаний в королевскую комиссию по Палестине. Эта комиссия была известна как комиссия Пиля, поскольку возглавлял ее лорд Пиль, бывший министр по делам Индии. Целью слушаний в комиссии было определить характер британских обязательств по отношению к евреям и арабам и выработать предложения о будущем подмандатных палестинских территорий. Одним из членов комиссии был сэр Горас Рэмболд, служивший британским послом в Германии в тот момент, когда Гитлер пришел к власти.

Показания Черчилля имели огромную важность. Когда он издал свою «Белую книгу» в 1922 году, в Палестине жили 80 000 евреев и полмиллиона арабов. К 1936 году, в результате действия введенного в соответствии с этой «Белой книгой» разрешения на иммиграцию евреев в Палестину, которое ограничивалось лишь экономической способностью страны к приему иммигрантов, число евреев выросло до 380 000 человек, из которых почти 30 тысяч прибылои в 1936 году. Арабское население также выросло почти в таких же пропорциях, причем многие арабские иммигранты были привлечены в Палестину новым уровнем ее экономического развития и процветания, которые стали возможны благодаря приезду сюда евреев.

Черчиллю было задано более ста вопросов. Его ответы дали точное представление о его взглядах на то, каким должен был быть еврейский национальный очаг в Палестине, как он исторически развивался и каким Черчилль видел его будущее.

Первый вопрос, заданный лордом Пилем, касался принципа определения экономической абсорбционной способности территории Палестины в свете ограничений, накладываемых на еврейскую иммиграцию в страну. Черчилль сказал членам комиссии, что «нет намерения сделать это обстоятельство единственным решающим фактором в плане ограничения уровня иммиграции. Еще менее это рассматривается в качестве главной проблемы, связанной с созданием еврейского национального очага в Палестине. Конечно же, нет. Наша политика сводится к тому, чтобы, в соответствии с намерениями, изложенными в первоначальной Декларации Бальфура, позволить приехать в Палестину настолько большому числу евреев, насколько это возможно».

Тогда Пиль заявил Черчиллю, что «евреи утверждают, что положение об экономической абсорбционной способности Палестины фактически применяется на практике в соответствии с теми разьяснениями, которые вы сделали как министр на основе Декларации Бальфура еще до получения Великобританией палестинского мандата, и что, если будет предложено что-либо, противоречащее этому, то это станет нарушением обязательств Великобритании в отношении евреев».

В своем ответе Черчилль отметил, что, выполняя свои обязательства в свете Декларации Бальфура, Великобритания «гарантировала переселение в Палестину максимально возможного числа евреев – так, чтобы это не нарушало экономических условий жизни в стране и не подвергало ее политическим смутам. Я никогда не считал, что следует позволять прибытие в Палестину такого количества еврейских иммигрантов, которое превышало бы пределы экономической абсорбционной способности страны. Такого намерения никогда не было. С другой стороны, совершенно очевидно, что наши обязательства перед евреями заключаются в том, чтобы позволить прибыть в Палестину максимально возможному количеству еврейских иммигрантов».

Пиль неумолимо заметил: «Но, как вам хорошо известно, евреи упорно настаивают на получении от британских властей официального письма, в котором были бы четко изложены соответствующие обязательства с нашей стороны в вопросе об иммиграции евреев в Палестину, и именно поэтому мы вас пригласили сюда».

Ответ Черчилля прозвучал весьма эмоционально: «Я настаиваю на том, чтобы Великобритания в полной мере выполняла свои обязательства перед евреями, и придаю этому колоссальное значение, потому что благодаря этому мы получили большие преимущества во время Первой мировой войны. Великобритания взяла на себя обязательство содействовать образованию еврейского национального очага в Палестине не из одного лишь альтруизма: это было делом большой важности для нашей страны с точки зрения ее военных усилий в Первой мировой войне. Это стало мощным фактором в общественном мнении Америки, которая стала нашим союзником в войне, что позволило нам в конечном счете выиграть ее. Поэтому я считаю, что мы должны выполнить взятые на себя обязательства и насколько возможно содействовать созданию национального еврейского очага в Палестине. Но при этом мы не связаны какими-то конкретными деталями, и поэтому никто не может сказать: «Вы говорили, что к такой-то дате здесь будет столько-то евреев».

Когда профессор Реджинальд Капленд, известный специалист по истории Британского содружества и колоний, спросил Черчилля, может ли иерусалимский муфтий Хадж Амин аль-Хусейни, ведущий арабский политик, выступавший против еврейской иммиграции, повлиять на темп иммиграции своими протестами, Черчилль ответил: «Я надеюсь, что британское правительство окажется достаточно сильным, чтобы эти протесты не повлияли на его политику».

Затем Пиль поднял один из наиболее сложных вопросов в дискуссии о будущем Палестины – вопрос о значении и целях существования еврейского национального очага. У Черчилля не было сомнений относительно того, каковой должна быть конечная цель. «Наша общая концепция, несомненно, заключалась в том, – сказал он, – что, если способность территории Палестины к абсорбции евреев будет позволять принимать там еврейских иммигрантов, то британское правительство не должно стремиться ограничивать их число там так, чтобы они ни в коей мере не смогли стать большинством населения в Палестине. Разумеется, нет. Напротив, я считаю, что такое положение дел, когда они стали бы там большинством населения, соответствовало бы духу Декларации Бальфура».

Относительно того, какие мероприятия следует предпринять, чтобы оградить права «нового меньшинства» Палестины – арабов, Черчилль сказал членам комиссии, что этот вопрос «остается, по всей видимости, открытым, но при этом очевидно, что в свое время мы связали себя обязательством, из которого следует, что когда-нибудь, в отдаленном будущем, здесь возникнет большое еврейское государство с численностью населения в миллионы человек, которое намного превзойдет нынешнее население этой страны».