Мартин Гилберт - Черчилль и евреи

Черчилль снова увиделся с Вейцманом 17 декабря. «Мистер Черчилль был очень доброжелательно настроен, – отмечалось в отчете Еврейского агентства, – и интересовался деталями предстоящей поездки Вейцмана в Америку. Вейцман поблагодарил Черчилля за его возрастающий интерес к проблемам сионистов, сказав ему: «Вы стояли у колыбели этого предприятия; я надеюсь, вы увидите его результат». Когда Черчилль спросил, что он понимает под «результатом», Вейцман ответил, что после войны сионисты хотели бы «получить государство в Палестине с тремя или четырьмя миллионами евреев». На что Черчилль ответил: «Да, я с этим совершенно согласен».

Предлагаемые «Правила передачи земель» запрещали дальнейшее приобретение земли евреями на всей территории, известной теперь как Западный берег, так же как и в большей части нынешней Галилеи. Всего речь шла о запрете на приобретение более четырех миллионов акров территории подмандатной Палестины. Хотя евреям должно было быть позволено покупать землю вдоль большей части средиземноморского побережья и в пригородах Хайфы, покупки евреями земли были строго ограничены в непосредственной близости к Иерусалиму – городу с еврейским большинством – и в Изреельской долине, где уже было более двадцати еврейских сельскохозяйственных поселений. Евреям также запрещалось расширять свои земельные участки и приобретать новые в трех других районах существующего еврейского заселения: в Иерусалимском коридоре, землях вокруг Беэр-Шевы и в районе к северу от Акры.

В меморандуме, представленном им военному кабинету на Рождество 1939 года, Черчилль резко критиковал телеграмму британскому послу в Соединенных Штатах лорду Лотиану, предложенную Форин офис для утверждения в правительстве. В телеграмме подтверждалась «Белая книга» по Палестине 1939 года и ограничения на еврейскую иммиграцию. Черчилль, менее восьми месяцев назад являвшийся главным критиком этих ограничений в парламенте, сейчас был настроен еще более критически. «Тенденции в развитии американского общественного мнения с момента начала войны, – предупреждал он, – были разочаровывающими для нас, и мы видели, как движение за строгий нейтралитет США набирало неожиданную силу. Поскольку все внимание американцев обращено на предстоящие в будущем году президентские выборы, должны ли мы в этой ситуации фактически направить против нас то, что сам лорд Лотиан называет «сильнейшим фактором», – влияние американских евреев? Можем ли мы это себе позволить?»

Далее Черчилль напомнил коллегам по кабинету, что «отнюдь не из легковесных и не из сентиментальных соображений лорд Бальфур и британское правительство в 1917 году дали обещание поддержать формирование еврейского национального очага в Палестине, ставшее ныне предметом дискуссий. Влияние американского еврейства считалось тогда фактором высочайшей важности, и мы не считали, что наши позиции достаточно прочны, чтобы мы могли отнестись к нему с безразличием. Всего лишь за год до президентских выборов, в момент, когда будущее полно огромной неопределенности, я считал бы еще более необходимым, чем это было в ноябре 1917 года, расположить к себе американское еврейство и заручиться его помощью в борьбе против изоляционистов и антибританских тенденций в Соединенных Штатах».

«Мне бы очень не хотелось, – писал Черчилль, – возобновлять предвоенные диспуты, но меня шокировал бескомпромиссный тон телеграммы, предназначенной лорду Лотиану. Следует помнить, что «Белая книга» вызвала острейшие разногласия в палате общин. Лейбористская и либеральная оппозиция расценили ее как измену данному ранее слову. Мистер Ллойд-Джордж и я, обеспокоенные некорректной интерпретацией первоначальных обязательств, были вынуждены засвидетельствовать, что это действительно так. И либеральная и лейбористская партии голосовали против «Белой книги», и часть консерваторов, в том числе и я, присоединились к ним. Представитель лейбористской партии объявил, что, если они придут к власти, то они не будут связаны «Белой книгой» как основой политики. Впоследствии комиссия Лиги Наций по мандатам выступила против «Белой книги» в связи с тем, что она фактически противоречит условиями британского мандата. Едва ли можно найти какой-то другой вопрос, по которому мнения в Великобритании разделены в большей степени, чем этот, мешающий сплочению нашего общества в условиях начавшейся войны. Если мы станем проявлять излишнюю приверженность к тем взглядам, которые сформировались у нашего кабинета министров до начала войны, то подобная политика может сильно помешать нашим нынешним военным усилиям».

«Казалось бы, – указывал Черчилль, – в связи с тем, что угроза военного столкновения усугубляется, мы должны были бы еще в большей мере стараться заполучить поддержку либеральной и лейбористской партий, чтобы эффективно использовать все силы нашей нации». «В этой связи очевидно, что эти партии будут рассматривать данную «Белую книгу» как серьезное препятствие на пути к возможному сотрудничеству, – отмечал он. – Более того, мне кажется неправдоподобным, что какое-нибудь будущее британское правительство, которое придет к власти в следующие пять лет, поддержит содержащееся положение «Белой книги» о полном прекращении иммиграции евреев в Палестину по завершении этого периода, если только арабское большинство не согласится снова начать пускать их в Палестину. Было бы ошибкой отправлять лорду Лотиану телеграмму, в которой говорится о заключающихся в «Белой книге» положениях как об окончательных, не подлежащих никаким изменениям принципах национально-государственного устройства Палестины».

Черчилль рассказал своим коллегам по военному кабинету, ранее единогласно поддержавшим решение об ограничении еврейской иммиграции в Палестину, о своей встрече с Х. Вейцманом, который беседовал с ним перед своим отъездом в Нью-Йорк. «Я уверен, – заявил Черчилль, – что все его желание состоит в том, чтобы привлечь общественное мнение Соединенных Штатов, насколько это только возможно, на нашу сторону. Но выбранный нашим правительством путь, обозначенный в телеграмме нашему послу в Вашингтоне, может сделать эту задачу невыполнимой, и тогда Вейцман столкнется с негодованием американского еврейства. Гнев американских евреев может стать открытым и публичным, и тогда он с готовностью будет эксплуатироваться недружественными к нам элементами в Соединенных Штатах. Это может нанести нам большой ущерб в США, а когда влияние этого протеста достигнет нашей страны, то британское правительство столкнется с дебатами в палате общин, которые будут не только неприятными, но и опасными и разрушительными для наших общих интересов».