Мартин Гилберт - Черчилль и евреи

Год спустя в Лондоне Рэндольф Черчилль сообщил Х. Вейцману, что он «пытался спасти 115 евреев в Югославии; всего он спас 112 человек, трое при этом погибли».

4 июля 1944 года в Форин офис в Лондоне поступил доклад, в котором говорилось: «Неизвестным местом назначения на востоке, куда принудительно депортировали евреев и о котором многократно сообщалось в отчетах об их депортации, был управляемый СС концентрационный лагерь Аушвиц-Биркенау». Данный доклад был кратким изложением более обширного документа, еще находившегося в пути и детально описывающего методы и масштабы массовых убийств в Аушвице (Освенциме) начиная с лета 1942 года. Из доклада также следовало, что венгерские евреи, которые депортировались «в неизвестном направлении» и о судьбе которых в течение прошедших трех месяцев практически ежедневно справлялся Форин офис, также перемещались в Освенцим и умерщвлялись там в газовых камерах с неслыханным прежде темпом в 12000 человек в день.

Эта чудовищная новость достигла Запада в результате побега из Освенцима четырех евреев, которые, добравшись до Словакии, дали свидетельские показания о том, что они видели в Освенциме. Эти показания были переправлены в Швейцарию, откуда их по телеграфу передали в Лондон, Вашингтон и Иерусалим. Как только Х. Вейцман узнал об истинной природе Освенцима и о том, что депортации евреев из Венгрии еще продолжаются, он отправился в Форин офис, чтобы вместе с Моше Шертоком, главой международного отдела Еврейского агентства, встретиться с Энтони Иденом. Эта встреча состоялась 6 июля 1944 года. Э. Иден немедленно проинформировал Черчилля об этой встрече и о прозвучавших в ходе нее настойчивых просьбах представителей Еврейского агентства. Они призывали союзников разбомбить железную дорогу, ведущую из Будапешта в Освенцим, по которой несколько сотен тысяч венгерских евреев уже были перевезены и продолжали перевозиться для умерщвления в Освенциме. Ответ Черчилля был немедленным и позитивным. «Обратитесь к представителям наших ВВС и получите от них все, что только возможно, – написал он Э. Идену. – Если это будет необходимо, подключайте меня к решению этой проблемы».

Но бомбежки железной дороги из Венгрии, к которой столь эмоционально призвал Черчилль, не потребовалось. Через три дня после того как Черчилль одобрил проект бомбардировки железной дороги из Венгрии в Освенцим, депортация евреев из Венгрии в Польшу прекратилась. Позднее Черчилль узнал из расшифрованного послания турецкого посольства в Будапеште министру иностранных дел в Анкаре, что венгерский регент адмирал Хорти в эти дни издал приказ положить конец депортациям.

Когда Хорти сказал германскому посланнику в Венгрии генералу СС Веезенмайеру, что депортации должны быть прекращены, Веезенмайер пришел в негодование. Но у него самого не было ни людей, ни власти для продолжения депортаций без поддержки венгерского правительства. Причиной такого решения Хорти стал американский налет на Будапешт 2 июля. Этот налет не имел никакой связи с призывом разбомбить железнодорожную линию в Освенцим. Он являлся в действительности частью давно разработанного плана бомбардировки германских хранилищ топлива и сортировочных станций на железных дорогах. Однако в ходе налета, как это часто бывало, произошла ошибка, и под удар попали несколько правительственных зданий и частных домов ряда венгерских официальных лиц.

В число этих зданий входило несколько зданий и домов из числа перечисленных в телеграмме, посланной из Швейцарии в Форин офис в Лондоне британским дипломатом Элизабет Вискеманн, которая, намеренно не пользуясь секретным кодом, открытым текстом предложила разбомбить определенные здания в Будапеште, чтобы вынудить венгерское правительство остановить депортацию евреев в Освенцим. В своей открытой телеграмме – прочитанной, как она и рассчитывала, венгерской разведкой – она описывала расположение правительственных зданий, которые были связаны с организацией депортации, включая учреждения полиции и Министерство железных дорог, без которых депортации не могли быть осуществлены, а также приводила домашние адреса причастных к этому делу венгерских официальных лиц.

Когда в венгерской разведке сопоставили телеграмму Э. Вискеманн с результатами американского воздушного налета, там заключили, что налет 2 июля был осуществлен в соответствии с ней. Этот авианалет в венгерских спецслужбах посчитали предупреждением со стороны союзников – которое, разумеется, могло быть повторено, – чтобы остановить депортацию. Ни генерал Виссенмейер, ни находившийся в Будапеште Адольф Эйхман, который занимался подготовкой к депортации последних из оставшихся в живых 120 000 венгерских евреев, не имели другого выбора, кроме как уступить требованию венгерского правительства и приостановить депортацию.

Прежде чем новость об этом решении венгерских властей стала широко известна, Еврейское агентство попросило правительство Великобритании передать материал о депортациях по «Би-би-си». Ответ Черчилля был эмоциональным. «Я полностью согласен, – сообщил он Э. Идену, – с тем, чтобы как можно громче прокричать на весь мир об этом». Это было сделано, и в радиопередаче из Лондона не только сообщалась вся правда об Освенциме, но и делалось предупреждение венгерским железнодорожникам на их родном языке, что, если они будут участвовать в депортациях, то они будут объявлены военными преступниками и их будут судить по окончании войны. 5 июля Э. Иден заявил в палате общин, что, «к сожалению, нет никаких признаков того, что повторные заявления, сделанные правительством Его Величества совместно с правительствами других стран – союзников по антигитлеровской коалиции об их намерении судить инициаторов и исполнителей этих ужасных преступлений, оказали какое-либо воздействие на власти Германии и их венгерских сообщников и привели к тому, чтобы они позволили хотя бы малой части жертв избежать преследования со стороны своих палачей. Остается лишь надеяться, что положить конец этому сможет лишь как можно более скорая победа союзников в войне».

Черчилль знал, что обеспечить разгром фашизма может лишь победа союзников, которая может быть достигнута благодаря исключительным военным усилиям и жертвам, которые придется понести на земле, в небесах и на море. В тот момент, когда решалась судьба венгерских евреев, британские, американские, канадские и польские войска участвовали в битве в Нормандии, ведя там гораздо более упорные сражения с немцами, чем предполагалось перед высадкой союзников в Европе, и неся при этом тяжелые потери. К началу июля, после целого месяца боев с немцами, союзники все еще не смогли продвинуться дальше Нормандии. Лишь через шесть месяцев непрерывных сражений они сумели достичь территории самой Германии.