Альфред Штекли - Галилей

В те зимние недели он больше ночей провел под открытым небом, чем в комнате.

Необычный мир, открывшийся взору Галилея, наполнил его радостью и волнением. Он, и обычно страдавший бессонницей, почти перестал спать. Его открытия опрокидывали важнейшие положения астрономии и философии. Они возвещали о заре нового мировоззрения. Это было великое счастье — первым из людей увидеть вселенную иной, чем она представлялась на протяжении веков! [4] Галилей не знал, что до него через зрительную трубу наблюдали небо в Нидерландах и в Англии (Томас Харриот). Однако эти наблюдения большого значения не имели. Давно уже философы и астрономы спорили, светятся ли планеты собственным светом или лишь отражают свет Солнца. Джордано Бруно не уставал повторять: звезды — это солнца, а планеты — земли, они по природе своей темны, а блеск их — только отраженные солнечные лучи. Но эта мысль оставалась чисто умозрительным заключением, и многие астрономы ее не разделяли.

И вот теперь он, Галилей, нашел довод, подкрепляющий правоту Ноланца! Наблюдая небо в зрительную трубу, он заметил разницу между тем, как выглядят планеты и как — фиксированные звезды. Первые казались круглыми, вроде маленьких полных лун, а последние походили на мерцающие огни с колеблющимися вокруг лучами!

Зрительная труба позволила Галилею найти подтверждение мыслей, в истинности которых он был убежден. Он полагал, что менее освещенные части Луны, обычно называемые пятнами, если сравнивать Луну с Землей, скорее всего соответствовали бы морям, а более освещенные — суше. Он и прежде думал, что если бы с большого расстояния взглянуть на земной шар, залитый солнечными лучами, то суша казалась бы более освещенной, чем моря.

Много лет назад, наблюдая так называемый вторичный, или пепельный, свет Луны, он говорил своим ученикам, что это не собственный ее свет, а отражение света, который она получает от самой Земли. Как Луна освещает Землю отраженными солнечными лучами, так и Земля, в свою очередь, освещает поверхность Луны. Еще один довод в пользу того, что между «небесной» Луной и нашей Землей нет непримиримого различия, еще один довод, подтверждающий подобие Луны и Земли!

Продолжая наблюдения, 7 января 1610 года Галилей заметил рядом с Юпитером три маленькие звездочки, их расположение и блеск несколько его удивили, но он отнес их к числу фиксированных звезд. Однако на следующую ночь, «влекомый неведомой судьбой», он снова стал их отыскивать и нашел. Но — странное дело! — их расположение было совсем иным. Галилей не мог объяснить себе, как это Юпитер оказался восточнее всех трех звезд, когда вчера две из них находились к востоку от Юпитера, а одна — к западу.

С нетерпением ждал он следующей ночи, но напрасно, возобновить наблюдения не удалось: все небо было затянуто тучами.

10 января Галилей обнаружил, что положение, звезд, «сопутствующих Юпитеру», снова изменилось. Объяснить это движением самого Юпитера было невозможно. Следовательно… «Сменив сомнения на восторг», Галилей понял, что причина этих перемен не в Юпитере, а в перемещении самих звездочек. Выводы, которые отсюда вытекали, были столь значительны, что захватывало дыхание. Следовало быть особенно осторожным и вести наблюдения с предельной тщательностью. На следующую ночь последние сомнения исчезли: найденные звездочки движутся, они совершают свои обращения вокруг Юпитера! Он, стало быть, открыл новые планеты!

К этому времени Галилей создал самую совершенную из всех своих зрительных труб — она давала тридцатикратное увеличение.

13 января Галилей обнаруживает рядом с Юпитером и четвертую звездочку. Дальнейшие наблюдения подтверждали: вокруг Юпитера вращаются четыре планеты.

Птолемеева система и представления перипатетиков о космосе получили сокрушительный удар: учение о Земле как центре вселенной, единственном центре всех небесных движений, рушилось.

Новая зрительная труба позволила также увидеть еще большее количество звезд — их стало, по крайней мере, в десять раз больше, чем при наблюдениях невооруженным глазом. Привычные очертания созвездий, знакомые по небесным картам и астрономическим книгам, очень сильно менялись. Там, например, где прежде насчитывали девять звезд, он увидел еще восемьдесят, где шесть, там еще более сорока.

Млечный Путь тоже не остался исключением: другие подобные ему беловатые «облака», считавшиеся более плотными частями неба, тоже оказались скоплением светил. Звезды, которые до сих пор назывались «туманными», в свою очередь также предстали как собрания звездочек. Куда ни направишь зрительную трубу, везде новые и новые светила. Звезд было почти невероятное множество! А если создать лучший инструмент, то сколько откроется неведомых и теперь еще светил!

Бесчисленные звезды, неисчислимые миры… Как тут не вспомнить Джордано Бруно! Он учил, что вокруг звезд-солнц вращаются невидимые нам планеты: в бескрайней вселенной «центр повсюду и нигде», у каждой системы свой центр, а во вселенной их множество. Разве планеты, вращающиеся вокруг Юпитера, не наглядный тому пример?

Зрительная труба начинает новую эру в изучении вселенной. Со многими вековыми заблуждениями придется распрощаться навсегда. О сделанных открытиях надо как можно скорее поставить в известность астрономов и философов! Сейчас не в пору сочинять пространный трактат. В «Звездном вестнике» он изложит суть совершенных им открытий, подробней обо воем этом он будет говорить в своей «Системе мира».

В лихорадочном возбуждении набрасывал Галилей первые страницы. Он писал об увиденном на Луне, но то и дело вспоминал Землю. Рассказывая о том, как меняются различные лунные пятна, он заметил: «Если кто-нибудь захотел бы воскресить древнее мнение пифагорейцев, Луна представила как бы вторую Землю, более светлая ее часть соответствует поверхности суши, а более темная представит водную поверхность…»

Когда Галилей писал «Звездный вестник» [5] Название этой книги Галилея «Sidereus Nuncius» можно переводить по-разному: «Астрономическое сообщение», «Звездное сообщение», «Небесное известие», «Звездная весть». Но поскольку в латинском языке слово nuntius имеет значение как «сообщения», так и «вестника», многие, в том числе и Кеплер, читали заглавие как «Звездный вестник», хотя это и не соответствовало мысли Галилея. Сохраняем название «Звездный вестник» как ставшее традиционным в русской научной литературе. , мысль о подобии Луны Земле владела им постоянно. Но он подчеркивал ее не ради того, чтобы найти пищу для каких-либо фантазий о «лунном мире» и его возможных обитателях. В этом сопоставлении Галилею было важно другое: подобие Земли Луне служило, на его взгляд, весомым доводом в пользу того, что, земной шар тоже небесное тело, что Земля — планета.