Игорь Цыбульский - Громов

Со многими друзьями и однокашниками по академии Фрунзе Борис Всеволодович поддерживает добрые отношения и сейчас.

Б. В. Громов:

— Учеба в академии Фрунзе, на мой взгляд, была особенно хороша тем, что в ней важнейшие занятия, например по тактике, вели не только профессиональные преподаватели и теоретики, но и практикующие командиры. Часто приглашали прочесть цикл лекций командиров полков, дивизий, армий — тех, кому военную работу приходится вести на практике. Не знаю, как сейчас, но в мое время это было общепринятой практикой и приносило большую пользу.

Имею возможность сравнивать учебу в военном училище и академии Фрунзе. Из училища как военный я почти ничего не вынес. Честное слово, Суворовское и то мне больше дало.

Из академии я вышел подготовленным командиром. Здесь мы реально изучали все необходимое в широком диапазоне от батальона до армии. То есть — батальон, полк, дивизия, армия — общевойсковая, танковая (ну, армия, как оперативное звено, скорее познавательно), а в основном батальон, полк, дивизия. И по этим разделам разнообразная и глубокая военная подготовка.

По военному искусству часто выступали бывшие фронтовики. Выступал Соколов Сергей Леонидович. Неторопливая речь такая, степенная, большие знания.

Конечно, разные бывают выступления. Читал лекцию начальник политотдела академии Генштаба. Запомнился прежде всего его маленький рост, приходилось на трибуну ставить специальную подставочку, иначе слушателям была бы видна только генеральская макушка.

Лекция была вполне характерная, и половина слушателей уже крепко, спала, когда он начинал главную часть своего повествования о том, как настоящий политработник должен поднимать солдат в атаку.

В этот момент он громовым голосом выкрикивал: «За Родину! За Сталина! Вперед!»

Тут, когда сладко спящие слушатели подскакивали с ужасом на лицах, генерал добавлял: «Я был единственным, кто шел в полный рост!» Народ смеялся до слез, представляя крохотного генерала, идущего в атаку «в полный рост».

Всякие размышления о том, как быть и кем быть после окончания академии, начались уже на третьем курсе. Вместе с нами учились и пограничники, и ребята из внутренних войск, и из КГБ. Прибыли они в академию со всех концов страны, так что было с кем посоветоваться и узнать, где и как идет служба.

Для меня проблем не было. Я точно знал, что пойду в войска. Хотя было немало и таких, кто стремился зацепиться в Москве любыми способами и на любой должности. Многие этого даже не скрывали. Я же хотел только в войска.

Вначале мне предложили Мурманскую область, Кандалакшу. Там дивизия стояла. Размещена она была интересно — часть до полярного круга, часть за полярным кругом. В общем, очень романтично. Крайний Север, там и выслуга лет, и надбавки. Мы с Наташей обрадовались. Стали готовиться, закупать зимние вещи… И вдруг, когда все было собрано, и я пришел получать документы, мне сообщают — Северо-Кавказский военный округ, город Майкоп.

Я так и сел.

Когда уже настроишься, да еще и успеешь потратиться, такие сюрпризы очень неприятны. Но спорить в армии не положено. Майкоп — значит Майкоп.

Когда наша семья отправлялась на новое место назначения, мы не подозревали, что пробудем там целых восемь лет.

Северо-Кавказский военный округ среди военных расшифровывался как санаторно-курортный военный округ. Не самое подходящее место для двадцатидевятилетнего капитана, с отличием закончившего военную академию. Борис Громов был по-хорошему честолюбив и не скрывал, что еще в детстве поставил перед собой задачу стать генералом. Не краснолицым с избыточным весом широколампасником, владельцем роскошной дачи и рабом сварливой жены, а настоящим военачальником, без которого страна беззащитна и обречена кормить чужую армию.

Громов понимал, конечно, что сложившиеся стереотипы не всегда отражают реальность и хороший, грамотный командир может честно и с большой отдачей работать везде. Другое дело, будет ли замечена и оценена его работа. В санаторно-курортном округе у настоящего командира гораздо меньше шансов отличиться. Настоящая военная работа в таком округе не очень интересует ближнее начальство, которое привыкло жить комфортно и решать все возникающие проблемы не в ходе учений, а на берегу моря возле аппетитно дымящего мангала. С другой стороны, и высокое начальство из центра относится к служащим в санаторно-курортном округе, как к людям уже достаточно награжденным самим своим пребыванием в пляжно-фруктово-шашлычном раю. Следовательно, никакого продвижения по службе в опережающем темпе, на которое Громов всегда был настроен, тут, похоже, не могло быть в принципе.

Впрочем, горевать по этому поводу Громов не собирался. Повезло или не повезло — покажет время. Оно все расставит по своим местам.

Куда тебя направили, там и нужно служить. Честно и от души. Иначе Громов не умел. Без настоящей работы жизнь для него просто не могла быть интересной.

Б. В. Громов:

— Скажу сразу, что ничего санаторно-курортного для меня там не было. Я пришел на должность командира батальона. Наша дивизия в то время была отправлена на китайскую границу (конфликт на острове Даманском), и в Майкопе почти никого не было. Например, в моем батальоне существовала одна полноценная рота, в остальных — только офицерский состав. Командиром этой единственной роты был Шилин Виктор Карпович. (Он и сейчас со мной работает, начальником Главного контрольно-ревизионного управления).

Во всем СКВО я был единственным командиром батальона с высшим военным образованием. Два года на этой должности просидел. Обычно после академии полгода комбатом и пошел дальше… У меня в этот период жизни все как-то затормозилось, и было ощущение, что после успешного в целом начала службы удача от меня отвернулась.

— Лето 1972 года. Я в то время был старшим лейтенантом и командовал 1-й ротой 36-го мотострелкового полка в городе Майкопе, — вспоминает Виктор Карпович Шилин. — Майкоп сам по себе интересный город. В особенности окружающие его горы. Очень красивая быстрая река. Случалось, мы выезжали в пригородные совхозы помогать при сборе урожая черешни, а позже кукурузы. Приятные командировки.

Полк перед этим весной убыл на восток вместе со всей дивизией на усиление Восточной группировки войск. Там происходили известные события на острове Даманском.

Остался второй состав, на базе которого формировалась дивизия. В нашем полку был частично развернут 1-й мотострелковый батальон, командовать которым после академии Фрунзе приехал Борис Всеволодович.

Помню, меня вызвал командир подполковник Владимир Алексеевич Золотухин: «Бери машину, езжай в Белореченск встречать академиков».