Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙI

20 октября/1 ноября 1889. Пятница.

Оосака. Корея и Китай.

Напрасно так рано приехал: не знаешь, куда девать время. Праздная от текущих здесь дел, которые уже известны, мысль обращается к другим ближайшим предметам, и вот что надумал: изучить по печатным, какие можно добыть, источникам положение инославного миссионерства в Корее и Китае и представить Святейшему Синоду о необходимости заведения Миссии в Корее и усиления Миссии в Китае, где наши миссионеры не слышно, чтобы что делали. И в то же время написать статьи в духовную литературу о том же, с обращением к образованному духовному юношеству с вызовом на дело Миссии в Корее и Китае. Как, по–видимому, хочется корейским политическим изгнанникам — Ким–ё–кюну и его другу, часто бывающему у меня, чтобы Русская Духовная Миссия заведена была в Корее; при свидании постоянно спрашивают, заведена ли Миссия и скоро ли будет заведена. О Китае и говорить нечего, там у других миллионы, а у нас? Скоро ль проснется Русская Церковь? Где бескорыстные служители Богу? Эх, горько и обидно!

Врач Петр Сираи

Был сегодня здесь врач Петр Сираи, крестник княжны Софьи Мещерской. В прошлом году обещался в воскресенье не заниматься практикой, а посвящать день Богу. — «Соблюдает ли обещанное?» — спрашиваю я. Он рассказал, что публиковал в газетах о том, что не будет принимать больных по воскресеньям, кроме самых неотложных случаев. Но это не остановило прилива больных, тем более, что он в местности, где множество рабочих (железнодорожных) и бедных. Он не мог сдержать обещание, — принимает и по воскресеньям, — Я не мог сильно настаивать на противном, ибо дело его столь сопряженное с требованиями милосердия: помогать страждущим. Итак, пусть он с Богом принимает, но делает это безвозмездно: пусть его служение Богу по воскресеньям будет состоять в служении делом милосердия. Он с радостью, по–видимому, согласился: обещался по воскресеньям совершенно безвозмездно принимать больных и давать им лекарства, если же состоятельные захотят платить, то эту плату также обращать в пользу бедных; по большим праздникам он обещался приходить в Церковь. У него сотрудником по делу лечения — его брат. Я обещался обо всем этом написать его крестной матери, а также просить ему обещанной ею для него иконы Святого Апостола Петра.

Выговаривал о. Иоанну, что он не заботится о своих катихизаторах: на Соборе положено было Мияке и Сасаба по шесть ен от Миссии, а больше пусть–де о. Иоанн добудет от местной Церкви, но вот и до сих пор нет этого; особенно Мияке непременно нужна помощь. Обещался о. Иоанн добыть оную. Вообще, Оосакская Церковь вся всеми расходами на содержание служащих и на все прочее лежит до сих пор на плечах Миссии, только каких–то четыре ены собирают с себя христиане на освещение и богослужебные потребности Церкви; стыдно Церкви столь давней и столь большой оставаться в таком положении. А все от о. Оно — ленив и неподвижен, хоть плачь! Обещался требовать у христиан, да будет ли что? — Когда приеду на Собор сюда в будущем году, нужно захватить из Едо куо–чую на здешнее миссийское место; теперь уже можно с о. Якова можно перевести дом на имя Церкви, тогда, по крайней мере, не нужно будет платить за место, занимаемое Церковью — так по здешним правилам, о. Оно говорит.

Предварительное собрание в Оосака

Было собрание здешних христиан и христианок. Решили просить: 1) не отнимать у них Петра Сибаяма для Сайкёо; 2) сказать в понедельник проповедь для язычников в здешней Церкви. Последнее решить было легко, первое стоило немалых рассуждений. Правда, Сибаяма и здесь, кажется, единственный живой человек, поэтому его отнять у здешней Церкви — значит, погрузить в еще более глубокий сон о. Иоанна, Василия Таде и всех. Но как быть с Сайкёо? Оттуда только пришли христиане и христианки просить катихизатора. В Сайкео четыре дома и шестнадцать христиан, но все пришлые, тамошних еще ни одного нет. Предложил я посылать Сибаяма туда еженедельно на субботу и воскресенье, на это охотно согласились оосакские, впридачу дали и Кирилла Сасаба, чтобы он там постоянно жил (значит этот–то юнец здесь совсем бесполезен был, когда его без всякого спроса отдают, а о. Оно вечно рекомендует его: «бенкёо суру»). Окончательно обдумаем и решим все это в воскресенье, на собрании с одного часа пополудни.

Вечером продиктовал Фоме Оно, катихизатору в Вакаяма несколько из книги «О Римском Католицизме» Иванцова — о недостойных Папах. Вечно католики толкуют о том, что Фотий возведен был на престол императором и что тогда было замешательство в Греческой Церкви, но ведь это капля в сравнении с морем всех замешательств и беспорядков в Римской Церкви, и вдобавок с морем мерзостей, которых и капли нет в истории Греческой Церкви. Эх, легион римских и протестантских миссионеров — при всей твоей многочисленности и ревности, ты должен отказаться от победы, которая принадлежит нам и будет, несомненно, наша, ибо ты, сам того не зная, защищаешь только футляр от сокровища, призрак Истины, а самое–то сокровище — полная Христианская Истина у нас, — кто же сильней? Рано или поздно ты свяжешься сознанием своей тщеты и падешь, а Истина освободит […].

Поздно вечером пришли из Вакаяма на собрание один христианин депутатом и три христианки, в том числе Фотина, жена Фомы Оно с ребенком.

21 октября/2 ноября 1889. Суббота.

Оосака. Корея.

Благослови, Господи, благую мысль и дай ей скорое исполнение: непременно стараться об основании Корейской Духовной Миссии. Сделать ее ветвью Японской; сделать весьма просто, если Бог даст сюда трех миссионеров — иеромонахов, то двоих оставив для благочинничества в Японии, третьего отправить в Корею. Святейший Синод, конечно, не будет против этого, тем более, что и расходов на это из России не потребуется: корейский миссионер может быть содержим на средства Японской Миссии, пока опыт покажет, что Миссия в Корее может иметь успех. Для водворения миссионера, мне нужно побыть в Корее, миссионер может быть несколько подготовлен в языке здесь при помощи учителя–корейца, которого здесь добыть легко; быть может, можно и из Владивостока добыть подходимого корейца для сопутствия и помощи миссионеру. — Здесь в Японии можно поступиться одним миссионером, если прибудут три; даже и из двух можно уступить одного, если два только прибудут и окажутся хорошими людьми; здесь в Японии нужно только общее руководство, служащих людей и между японцами можно найти немало, иностранных же миссионеров, если их именно иметь в виду, не наберешься; можно иметь сотни, каку инославных здесь, можно иметь и скромное число — двух–трех, — чего, впрочем, к сожалению, у нас еще нет, только для руководства; первое у нас, во всяком случае, невозможно, — итак, остановиться на втором; а тогда и из двух можно отделить одного для места, где нет никого, ибо и одного для благочиннической должности здесь достаточно, если он будет действительно ревностный миссионер.