Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙII

В девятом часу христиане проводили меня на станцию железной дороги.

30 апреля/12 мая 1898. Четверг.

В Тоносава и Токио.

Утром заехал в Тоносава, чтобы поговорить с плотником о перестройке молитвенного дома здесь, построенного о. Владимиром и очень обветшавшего. Застал здесь, за пристройкой для ученической, во время каникул, кухни, именно того плотника, которого хотел видеть, участвовавшего когда–то в постройке о. Владимира; условился с ним на триста двадцать ен за перестройку.

Вечером прибыл домой в Токио. О. архимандрит Сергий с первого же слова согласился поселиться в Кёото для оживления церковного дела там.

1/13 мая 1898. Пятница.

В Токио.

Заняты были мы с о. архимандритом Сергием составлением планов: временного церковного дома в Кёото и дома для миссионера там же, на церковной земле. Первый составили скоро, второй еще не готов, — трудится над ним и до сих пор (десятый час вечера) о. Сергий.

Роман Фукуи, катихизатор в Уцуномия, приходил, — во–первых, чтобы сказать, что в Макабе, провинции Мито, совсем не такое хорошее место для проповеди, как представлялось сначала, что Исикава, звавший проповедника, оказывается ищущим только польз мира сего; во–вторых, чтобы представить просьбу о. Тита Комацу — заплатить его долги — сто пятьдесят ен. На первое отвечено: пусть Фукуи вперед и не ходит в Макабе, если не будут оттуда призывать, на второе, что Миссия долги о. Тита уплатить не может; послал я лично от себя о. Титу десять ен и совет получше управлять домом, ибо получает в месяц тридцать ен — вполне достаточно для его семьи, если разумно распоряжаться.

2/14 мая 1898. Суббота.

Иоанн Судзуки из Коофу пишет, что католический епископ вызывал тамошнего патера в Токио, после чего началось деятельное старание возвратить уходящих от них католиков. «Что ж? Они полено дров в огонь, мы другое», заключает Судзуки это известие и прибавляет, что «дело становится занимательным».

О. Иоанн Катакура извещает, что уволил со службы катихизатора в Ямада Якова Яманоуци: под суд попал он; торговал на имя жены, взял большое количество материй на кредит; но приглашенный им в компаньоны Яков Юза, из Санума, к несчастию, поставил своим приказчиком (банто) сына своего, который прокутил товар. Если Яманоуци хорошо выйдет из–под суда, то опять может поступить на службу; ныне же не оставить его, было бы нехорошо для репутации Церкви; он и сам подал прошение о временной отставке (киусёку). Христиане прислали прошение дать им другого катихизатора; но до Собора — некого. Находящиеся там: Симон Тоокайрин (бывший катихизатор) и Феодор Минато (бывший учитель пения) пусть отправляют общественные молитвословия.

В Санума окончили постройкой и освятили церковный дом, рисунок которого приложен к письму. Видно усердие христиан. Письмо отдано в «Сейкёо Симпо».

Илья Накагава пишет, что «чиновник Сайто, в Масуда, очень просит крещения, но так как для одного его нельзя вызвать священника из большой дали, то предложено ему удовольствоваться пока оглашением». И спрашивает Илья, «может ли он преподать ему оглашение?» Если может, то «пришлите крестик», и прочее. Пусть преподает. Посланы крестик, молитвенник и небольшая икона в нем.

Составленные нами с о. архимандритом Сергием проекты церковного дома и дома для миссионера в Кёото переданы плотнику Василию Окамото для подробного начерчения планов постройки.

3/15 мая 1898. Воскресенье.

После Литургии христиане прихода Ситая снимались фотографической группою во дворе Семинарии; попросили и нас с о. архимандритом Сергием участвовать. Потом фотограф–сосед просил меня сняться, — спрашивают–де карточку; кстати, и у меня многие спрашивают, пошел к нему и снялся.

Христиане–ревнители просят о. архимандрита Сергия «поднять Церковь, — в упадке–де она»; жалуются на о. Семена Юкава и о. Фаддея Осозава; советуют «почаще менять священников» и так далее. Это так называемые «нытики», тоску наводящие, но дело не подвигающие.

4/16 мая 1898. Понедельник.

Написал Высокопреосвященному Владимиру, митрополиту Московскому, приветствие с поступлением на Московскую кафедру и просил той же помощи Миссии, какую оказывали его предшественники. — Послал о. Феодору Быстрову доверенность на получение денег и выдачи их полковнику Василию Васильевичу Иванову на заказ панагии (деньги — бывшее пожертвование здесь его же, Василия Васильевича Иванова). — Написал о. архимандриту Иннокентию в Пекин приглашение к нам на Собор, с двадцать девятого июня.

О. архимандрит Сергий посещал сегодня христианские дома в Асакуса с катихизатором Мануилом Китамура. Некоторых христиан хвалит; иконы во всех домах есть; посетил четырнадцать домов.

5/17 мая 1898. Вторник.

О. Андроник прислал из Оосака первое письмо. Опечалило его, что христиане невнимательно отнеслись к его поселению там: на первое его богослужение, в воскресенье, собралось всего пятнадцать человек, но в то же время он находит в этом нерадостном начале предвестие радостного будущего: энергию прямо это будит, — все силы поднимает на борьбу, тогда как «приятное на первых порах» может усыпить. Таковы его мысли. Видно, что человек с энергией. Благослови его Бог на доброе начинание и большие успехи!

6/18 мая 1898. Среда.

По случаю сегодняшнего праздника Рождения нашего Государя Императора, мы с о. архимандритом Сергием ездили в Посольство на служение молебна (к чему приглашал вчера приезжавший посланник), потом завтракали там.

— Ужели вы здесь посты храните? — спросил умный финансист Алексеев, когда мы садились за стол.

— Нам здесь не дано право отменять уставы Вселенской Церкви, — ответил я.

Но, увы! Светское общество совсем попрало эти уставы! Странно и мучительно видеть, как нам, духовным, подают одно блюдо, светским другое…

7/19 мая 1898. Четверг.

Из семинаристов: Яков Накакоодзи, слабый и больной, отправился для поправления в Тоносава — хворый сын хворого отца–катихизатора, некогда возмущавшегося против Церкви, кончившего хорошо, на проповеди; Георгий Ногива совсем отправился домой, и сказано ему, чтобы не приходил больше в Семинарию; и в прошлом году наполовину болел, и в нынешнем тоже — чахоточный. — Из катихизаторов Мануил Китамура ушел со службы; в торговлю пустился — мебель поставляет на железную дорогу. Жаль, умный был, но семейные обстоятельства его таковы, что, пожалуй, лучше, что ушел со службы: мать гонит жену и не позволяет ей жить с мужем, а он такой молодой — долго ли до греха!

8/20 мая 1898. Пятница.

Вчера один семинарист, Лин Юмура, приходил рассказать, что жена его брата была при смерти, — врачи отказались лечить ее; брат призвал катихизатора, в Токио, Павла Кацумато и попросил окрестить ее; за священником посылать было далеко; по случаю смертной опасности, катихизатор преподал ей святое крещение, думая вслед за тем похоронить ее по–христиански. Но, вопреки ожиданию всех, она после таинства тотчас же почувствовала себя лучше, а чрез неделю совсем была здорова, к изумлению лечивших ее врачей. И муж, и она приняли это за чудо благости Божией и просят воздать благодарение Господу. Я дал Лину иконку, крестик и молитвенник для посылки его сестре и обещал помянуть ее на проскомидии в следующую Литургию.