Сергей Смирнов - Роман с разведкой. Интернет-расследование

http://my.mail.m/video/mail/romance20/39/814.

html#page=#video=/mail/romance20/39/814;

http://my.mail.ru/video/mail/serg58ksn/8186/18251.

html#page=#video=/mail/ serg58ksn/8186/18251).

Правда, основанием для написания романа и постановки фильмов была эпопея не Демьянова, а другого разведчика — Александра Козлова, которая в советские годы в её истинном виде мало подходила для создания подобного рода произведений. Хотя была куда интереснее и драматичнее выдуманных историй о советских разведчиках. Козлов, попав в плен, согласился работать на Германию и только будучи заброшенным за линию фронта явился с повинной, был перевербован и отправлен обратно к немцам, где в качестве уже агента военной контрразведки «СМЕРШ» действовал достаточно эффективно. Пользу нашей разведке он принес немалую. «Сатурн» оказался единственной организацией Абвера, где на таком высоком уровне действовал советский разведчик, к концу войны дослужившийся до чина капитана и заместителя начальника «Сатурна». В отличие от киногероя упомянутой кинотрилогии, Козлов, пленённый в конце войны американцами, был выдан советской стороне. В фильме его главному герою, советскому разведчику Крамеру, удаётся успешно внедриться уже в разведку Западной Германии. В СССР Козлова, несмотря на все заслуги, как и полагается, осудили на три года. После смерти Сталина он был реабилитирован. Кстати, по версии Судоплатова, агента в «Сатурне» удалось завербовать благодаря как раз операции «Монастырь». Но учитывая противоречия между его службой и «СМЕРШем», она не заслуживает абсолютного доверия.

Что же представлял из себя этот пресловутый «Сатурн»? На самом деле в Смоленске и его окрестностях в это время действовала «Абверкоманда-103», а её радиопозывным было как раз название планеты — «Сатурн». Важной составной частью «Сатурна» и в кино, и в жизни была разведшкола. Возглавлял её подполковник Феликс Герлиц, на чье попечение теперь и перешел Демьянов. Она была организована Абвером с целью массовой подготовки агентов, шпионов и диверсантов, которые должны были наводнить советский тыл. Основным источником пополнения для школы служили советские военнопленные, наряду с обучением шпионскому и диверсионному делу проходившие и идеологическую обработку. Им внушалось, что их деятельность в советском тылу будет служить освобождению России от большевистской тирании, и они не должны считать себя изменниками родины. Абвер явно хотел одолеть своих советских противников числом агентов, а не тщательностью их подготовки. Срок подготовки шпиона или, если это слово вам нравится больше, разведчика, составлял 1–2 месяца, радиста 3–4.

Таких «идейных», не нуждающихся в политинформациях слушателей, как Демьянов, в школе было немного. И все равно поражает краткосрочность его обучения, которое не могло, учитывая все обстоятельства, составлять более двадцати дней. Ведь Александра одновременно учили радиоделу, навыкам подрывника и началам конспирации. Так как все эти науки он освоил еще в НКВД, а работе радиста, если верить Судоплатову, его учил сам Вильям Фишер, будущий знаменитый советский разведчик Рудольф Абель, главной проблемой для него была именно роль ученика, все схватывающего на лету. Наверное, его инструкторы не могли на него нарадоваться. Он был явно штучный товар. Но уже 17 марта 1942 года Демьянова в сопровождении еще одного агента забрасывают обратно. Ветер отнёс их друг от друга, и Александр приземлился один на территории Ярославской области в районе Рыбинска. Колхозники хотели устроить над ним самосуд, но он убедил их доставить его в райотдел НКВД, откуда Демьянова отправили в Москву.

В советской разведке Александр Петрович получил псевдоним «Гейне». Есть версия, что этот псевдоним он получил после того, как Садовской попросил перевести на немецкий несколько его стихотворений для передачи их немцам. В большинстве материалов об операции «Монастырь» утверждается, что в Абвере Демьянов получил позывной «Макс», но документальных подтверждений этой версии нет. Зато хорошо известно, в том числе и по результатам расследования советских спецслужб сразу после войны, что на территории Болгарии, в Софии, находился немецкий информационно-разведывательный центр, собиравший из всех возможных источников информацию о Советском Союзе в годы войны. Именно этот источник, как установили тогда советские контрразведчики, и назывался «Максом» в немецких разведывательных сводках. Судя по всему, именно об этом «Максе», как о надежном источнике, а не о Демьянове, пишет в своих мемуарах один из руководителей Абвера Гелен, ставший после войны основателем разведки Западной Германии. Конечно, какой-то позывной у Демьянова в Абвере был. Высказывалось предположение, что немцы звали его «Александр». Агент или двойной агент с таким позывным у них точно был. Но скрывался ли за ним Демьянов или кто-то другой — неизвестно.

У нас нет оснований сомневаться в правдивости доклада Демьянова, написанного им после возвращения в Москву. Ведь в этом не усомнились ни Судоплатов, ни его подчиненные, непосредственно работавшие с Демьяновым. Тем более что вскоре был арестован и его напарник, а операция «Монастырь» стала успешно развиваться. Но почему бы не предположить, что в этом докладе по каким-то не ведомым нам причинам содержится не вся информация о визите Александра Демьянова в «Сатурн»?

От первого же глотка коньяка Демьянов захмелел, мягкое тепло ослабляло мышцы, еще недавно, как он теперь чувствовал, почти окаменевшие в ожидании последней судороги. Полковник Кауфман щедро потчевал его, непрерывно что-то рассказывал о русских, знакомых ему по Берлину и Парижу. Спрашивал, знакомы ли ему их имена. Александр заставлял себя отвечать, но есть почти не мог. Полковник, опрокинув пару рюмок, чуть ослабил напор и даже стал путано рассказывать какой-то анекдот о Распутине, услышанный им, как он уверял, от самого Феликса Юсупова. Демьянов, ощутив, наконец, в себе достаточно сил для продолжения игры, вдруг встал с рюмкой в руке.

— Если вы не возражаете, господин полковник, то я хотел бы произнести тост. Я предлагаю выпить за фюрера Германии Адольфа Гитлера и человека, в котором наша организация видит нашего будущего вождя и верного союзника фюрера — великого князя Владимира Кирилловича!

И не дожидаясь реакции немца, осушил рюмку до дна. Кауфман, вставший на его словах, застыл на несколько секунд, будто наблюдая, как Александр закусывает коньяк долькой лимона, а потом тоже выпил. Прожевав лимон, Демьянов продолжил:

— Борис Александрович Садовской дал мне еще одно поручение, о котором я считал необходимым молчать, пока между нами не установятся доверительные отношения. Согласитесь, господин полковник, что члены нашей организации будут бороться с большевизмом с удвоенной силой, если будут знать, что наследник российского престола поддерживает и одобряет их борьбу. Мы хотим, чтобы он прислал в Москву своего полномочного представителя.