Вадим Хачиков - Тайна гибели Лермонтова. Все версии

Отсюда становится ясно, что к этому времени поэт уже перестал интересоваться прекрасной «Розой Кавказа», и бал, вполне возможно, должен был стать рубежом, который положил бы конец их отношениям. Увы, они все же продолжались и привели Лермонтова вечером 13 июля в дом Верзилиных.

Последнее лето Лермонтова предстает и в воспоминаниях современников, и в биографических сочинениях последующих лет как некий временной монолит, характерный на всем своем протяжении одинаковыми занятиями Михаила Юрьевича, его общением с одними и теми же людьми и очень немногочисленными событиями. Скудная хронология, отражающая пребывание поэта в Пятигорске, насчитывает обычно не более полутора десятков дат. Главное место среди них занимают дни подачи и получения бумаг, связанных с незаконным пребыванием поэта на курорте, указания на литературные события в столице, касающиеся Лермонтова. Из фактов его пятигорской жизни встречаем лишь упоминания о двух-трех встречах со знакомыми, о покупке билетов на ванны и, конечно, о бале у Грота Дианы, вечере у Верзилиных 13 июля и дуэли.

Практически никто не делал попыток разделить пятигорское лето Лермонтова на временные отрезки, каждый из которых, как мы убедимся, отмечен и своим набором событий, и кругом лиц, с которыми поэт мог общаться только в это время, и характером творческих занятий, и, наконец, местом жительства, которое тоже не оставалось неизменным. Правда, пытаясь произвести такой раздел, мы вступаем в область догадок и гипотез, всяческих «возможно», «вероятно», «не исключено», «очень может быть» и т. д. Тем не менее постараемся найти каждому предположению хотя бы косвенные документальные подтверждения, а также убедительные логические доказательства. Границы временных отрезков придется указывать приблизительно, хотя некоторые очень удобно укладываются в десятидневки. Итак…

С 20 по 26 мая.Приезд Лермонтова и Столыпина в Пятигорск. Наиболее вероятное место жительства – Ресторация. Главная забота – узаконить свое пребывание на курорте, определяющая и основные дела этих дней – получение свидетельств о болезни, подача рапортов коменданту. Круг общения невелик. Это, прежде всего, Мартынов, присутствие которого в Пятигорске, по словам Магденко, очень обрадовало Лермонтова.

Кроме Мартынова, в Пятигорске находились в это время на лечении Руфин Дорохов и Михаил Глебов – с обоими Лермонтов сблизился в предыдущем году в военных экспедициях и, надо полагать, с удовольствием увиделся на курорте. Но большинство его приятелей и друзей здесь еще не появились. А 26 мая уехал в Железноводск и Мартынов – продолжать там начатое в Пятигорске лечение. И Лермонтов тоже готовился принимать ванны.

С 26 мая по 6 июня.Лермонтов начинает лечение – 26 мая приобретает шесть билетов в Сабанеевские ванны. Скорее всего, не имея твердой уверенности в том, что им будет разрешено остаться в Пятигорске, Лермонтов и Столыпин поселяются у своих родственников Хастатовых. До главных центров развлечения – Ресторации и «Цветника» – от дома Хастатовых было далековато, но, возможно, Лермонтову это было и на руку. Компания друзей еще не собралась. И, невольно оказавшись в уединении, он активно занялся лечением и творческим трудом. Поэт получил возможность без помех доработать и переписать стихотворные наброски, сделанные по пути на Кавказ. Очень вероятно, что именно в это время появляются беловые варианты стихотворений «Утес», «Спор», «Они любили друг друга» и некоторых других.

На досуге Лермонтов понемногу рисует. Объектом его внимания стала семья хастатовских крепостных Чаловых, о чем мы узнали из воспоминаний Эмилии Шан-Гирей.

С 6 по 16 июня.Поселение Лермонтова со Столыпиным в доме Чилаева – исходим из того, что к моменту их появления здесь квартира в «Старом» доме, выходящем фасадом на улицу, была занята князем Васильчиковым, который, как мы уже знаем, прибыл в Пятигорск не ранее 4 июня. Тогда самый ранний срок возможного поселения Лермонтова и Столыпина у Чилаева – 6 июня. Но, как уже говорилось, они едва ли рискнули бы снять постоянную квартиру, не получив официального разрешения остаться в Пятигорске на лечение. И, видимо, только дождавшись надежного медицинского свидетельства, друзья сняли постоянную квартиру в этот же или на следующий день.

В этот период лермонтовское окружение существенно расширилось. К началу июня лечиться на Воды прибыло семейство Арнольди, из воспоминаний которого нам известно о появлении тогда же жены казачьего генерала Орловой (в девичестве Мусиной-Пушкиной) и ее хорошеньких сестер. С правого фланга Кавказской линии приехали отпущенные на лечение декабристы, хорошо знакомые поэту – в частности, Н. Лорер и М. Назимов. Главное же пополнение пятигорскому «водяному обществу» принесли офицеры из отряда Граббе, участвовавшие в крупной операции по взятию аула Черкей. Именно тогда появление в Пятигорске большого количества гвардейской молодежи было замечено Лорером.

Большинство этих молодых людей составили круг общения Лермонтова. Можно также предположить, что в это время Лермонтов несколько раз виделся с Мартыновым, возможно наезжавшим в Пятигорск из Железноводска. Есть сведения, что и Михаил Юрьевич навещал приятеля на Железных Водах и даже ночевал у него. В это время вполне возможны первые посещения Лермонтовым дома Верзилиных, куда ввести его мог Михаил Глебов, явно бывавший там по-соседски и ухаживавший за Надеждой Верзилиной.

Не исключено, что оживленные встречи с петербургским кругом приятелей и знакомых несколько отвлекли Лермонтова от работы над серьезными стихами, но могли дать настрой на шутливые экспромты. Исходя из содержания некоторых можно предположить, что в этот период появились такие, как «Очарователен Кавказский наш Монако…», «Он метил в умники, попался в дураки…», «Куда, седой прелюбодей…», «Слишком месяц у Мерлини…». По мнению Чилаева, в разговоре с комендантом Ильяшенковым 12 июня было произнесено четверостишие «Мои друзья вчерашние – враги…». Присутствие в Пятигорске художника князя Григория Гагарина, вместе с которым Лермонтов работал ранее над некоторыми картинами, могло «подвигнуть» их на продолжение совместного творчества. Но результаты его нам неизвестны, а 20 июня Гагарин из Пятигорска уехал.

С 16 по 26 июня.Жизнь Лермонтова и Столыпина в домике Чилаева, достаточно подробно описанная впоследствии квартирным хозяином журналисту Мартьянову. Лермонтов приглашает к обеду многих своих приятелей и знакомых, в первую очередь соседей – Глебова, Васильчикова, Арнольди. Иногда по вечерам на квартире поэта идет карточная игра, но большую часть вечернего времени Михаил Юрьевич проводит у Верзилиных. Вполне вероятно, что именно тогда Лермонтов увлекся падчерицей генерала, прекрасной Эмилией Клингенберг. Виделись они очень часто. В своих воспоминаниях Эмилия Александровна отмечает: «В течение последнего месяца он бывал у нас ежедневно…»