Евгений Беркович - Одиссея Петера Прингсхайма

Короткое время, проведенное в гимназии, оказалось для Августа Гейзенберга весьма продуктивным – там он нашел свою жену: ею стала дочь директора Анни Векляйн.

Анна Векляйн, Август Гейзенберг, Векляйны и Вернер Гейзенберг

Брак подарил родителям двух сыновей: старшего Эрвина, родившегося в 1900 году, и Вернера, который был на год младше брата. Мальчики посещали, естественно, ту же школу, где директорствовал их дед. В анналах гимназии имени Максимилиана сохранилась запись о том, как принц-регент Людвиг посетил это учебное заведение весной 1913 года, и ученик второго «А» класса Вернер Гейзенберг приветствовал высокого гостя своим стихотворением. В том же году Николаус Векляйн ушел на пенсию, проработав на посту директора гимназии более двадцати пяти лет.

Оба брата Гейзенберги стали во взрослой жизни учеными: Эрвин – химиком, а Вернер – физиком, лауреатом Нобелевской премии за 1932 год с формулировкой « за создание квантовой механики ». Премию присудили в следующем году, когда в Германии у власти были уже нацисты.

Николаус Векляйн с двумя внуками: Эрвином и Вернером Гейзенбергами

Свежеиспеченный нобелевский лауреат довольно скоро испытал на себе, что значит развивать в Третьем Рейхе «еврейскую физику», как называли нацисты теорию относительности Эйнштейна и квантовую механику.

Вернер Гейзенберг, несмотря на свою молодость – а ему в 1933 году исполнилось всего 32 года – уже занимал одно из ведущих мест среди немецких физиков-теоретиков. Он необычно рано получил должность ординарного профессора Лейпцигского университета, где руководил институтом теоретической физики.

Вернер Гейзенберг

В 1935 году появилась реальная возможность занять еще более престижное место – освободилась должность профессора теоретической физики в его родном Мюнхенском университете. Это место в течение почти тридцати лет занимал учитель Гейзенберга и патриарх немецкой теоретической физики Арнольд Зоммерфельд [119]. В 1935 году ему пошел шестьдесят седьмой год, а по закону немецкий профессор, являвшийся одновременно высокопоставленным государственным служащим, обязан в этом возрасте уйти на пенсию.

Арнольд Зоммерфельд

Процедура назначения ординарного профессора в Германии всегда была непростой. Университет на своем Ученом Совете утверждает список, как правило, из трех кандидатов на освободившуюся должность. Этот список направляется в курирующее данный университет министерство науки и образования, где утверждается один из кандидатов или отвергается весь список. Тогда процедура повторяется: университет составляет новый список кандидатов, который вновь направляется в министерство, и так до тех пор, пока кандидатуры университета и министерства не совпадут. Иногда процесс назначения нового профессора затягивается на годы. Так произошло и с утверждением преемника Зоммерфельда, однако в 1937 году назначение Гейзенберга в Мюнхен не вызывало почти никаких сомнений ни у молодого профессора, ни у руководства университета. Вернер и недавно ставшая его женой Элизабет (дочь берлинского профессора-экономиста Шумахера) уже подыскивали себе дом в баварской столице, куда собирались переехать после завершения всех формальностей. Но их надеждам не суждено было сбыться – сторонники «немецкой физики», сплотившиеся вокруг нобелевских лауреатов Филиппа Ленарда [120] и Йоханнеса Штарка [121], нанесли молодому создателю квантовой механики неожиданный и страшный удар.

Филипп Ленард и Йоханнес Штарк

В тот самый день, 15 июля 1937 года, когда чета Гейзенбергов прибыла в Мюнхен после свадебного путешествия, в официальном эсэсовском органе печати, еженедельнике « Черный корпус », была опубликована огромная – на всю газетную полосу – статья против молодого физика-теоретика под убийственным названием « Белые евреи в науке ». В статье объяснялось значение этого термина:

« Победу расистского антисемитизма можно оценить только как частичную победу. Ибо не сам по себе расовый еврей нам опасен, сколько дух, который он распространяет. И если носителем этого духа является не еврей, а немец, то с ним нужно бороться вдвое решительнее, чем с расовым евреем, который не может скрыть происхождения своего духа. Народная мудрость придумала даже специальное обозначение «белый еврей» для подобных бациллоносителей » [122].

Статья «Белый еврей в науке»

В вину Вернеру Гейзенбергу в статье ставился тот факт, что он в 1936 году «протащил» в официальный партийный орган национал-социалистической партии статейку, в которой отстаивал истинность теории относительности еврея Эйнштейна, чтобы «заткнуть рот» ее критикам. Звание профессора в 1928 году Гейзенберг получил якобы незаконно, так как был слишком юн для такой высокой чести. Заняв кафедру теоретической физики в Лейпцигском университете, он открыл дорогу в науку многим евреям, ущемляя при этом права «истинных арийцев».

Говоря о присуждении Гейзенбергу Нобелевской премии за 1932 год, автор статьи в « Черном корпусе » называет его «Осецким в физике», что предвещало Вернеру трагическую судьбу бывшего редактора газеты « Ди Вельтбюне » пацифиста Карла фон Осецкого, уже третий год томящегося в концлагере. Присуждение Осецкому в 1936 году Нобелевской премии мира настолько взбесило Гитлера, что он запретил со следующего года подданным Третьего Рейха получать эту «проеврейскую награду» [123]. Замученный пытками Осецкий умер в 1938 году в берлинской больнице, так и не получив свободу, несмотря на протесты писателей, ученых и политиков многих стран.

Статья в « Черном корпусе » заканчивалась призывом удалить из немецкой духовной жизни таких наместников еврейства, как «Осецкий в физике» Вернер Гейзенберг.