Евграф Комаровский - Записки графа Е.Ф.Комаровского

— Я бы почел для себя это большим счастьем, — отвечал я, — но без воли императора не могу принять милости, которую угодно мне оказать его императорскому высочеству; а между тем прошу ваше сиятельство повергнуть мою признательность к стопам эрцгерцога.

На другой день, поутру рано, я пришел к государю, и, к счастию моему, никого не было у его величества. Я тотчас передал разговор мой с графом Сапари, слово в слово. Государю, приметно, это было очень приятно, и он изволил с обыкновенною его милостию мне сказать:

— Я этому очень рад, и как ты думаешь, — продолжал государь, — если и я примолвлю за тебя слово эрцгерцогу, не испорчу дела?

Я начал его величество благодарить, а государь меня обнял и продолжать изволил:

— Неужели ты думал, что я когда-нибудь помешаю твоему счастию! Напротив, я всегда готов к тому способствовать.

В сей день был обед у императора, и я видел, что после стола государь отвел эрцгерцога к окошку и довольно долго с ним разговаривал, чего прежде я не заметил. В тот же вечер эрцгерцог отправил курьера в Вену. Мне странно было, что граф Сапари не спрашивал у меня после, просил ли я у государя позволения принять предложенное мне им от имени эрцгерцога достоинство, и получил ли я или нет высочайшее на то соизволение. Спустя несколько недель прихожу я в одно утро, по обыкновению, к эрцгерцогу; вдруг вижу, что отворяются обе половинки двери из его кабинета, и он несет на обеих руках какую-то широкую, в малиновом бархате переплетенную книгу, и идет ко мне навстречу. Подошел, его императорское высочество, отдавая мне эту книгу, сказал:

— Поздравляю вас, граф Священной Римской империи.

Я догадался, что сия книга должна быть диплом на графское достоинство. Я принял книгу и, принеся мою благодарность эрцгерцогу, просил позволить отнести ее к государю. Император изволил меня поздравить графом и повелел мне диплом мой оставить у его величества, который препровожден был потом через бывшего тогда министра юстиции Г. Р. Державина, при высочайшем указе, в правительствующий сенат, для распубликования повсеместно [56] Австрийскому курьеру, привезшему мой диплом на графское достоинство, я подарил 100 червонцев. .

Мне сказывал после граф Сапари, что когда император Франц известился о желании государя, чтобы я получил графское достоинство, и что эрцгерцогу хотелось, прежде отъезда своего из России, лично вручить мне диплом, то его величество приказал канцлеру своему графу Кобенцелю оставить все прочие дела и заняться отправлением скорее диплома в Петербург. Я забыл сказать, что предварительно из герольдии вытребована была моя родословная. Государь довершил милостивое свое ко мне участие тем, что когда я получил графское достоинство, его величество повелел своему послу в Вене, графу Разумовскому, испросить особую аудиенцию у императора Франца и изъявить его величеству от имени государя признательность за введение меня в достоинство графа Священной Римской империи.

Эрцгерцог собирался к отъезду из России. Мне хотелось дать прощальный обед свите его императорского высочества, и для того позвал оную к себе. 28 мая 1803 года, лишь только отобедали и гости мои разъехались, как Бог мне даровал первого сына графа Егора Евграфовича [57] О рождении прочих моих детей написано в святцах, и потому упоминать здесь о том я нахожу излишним. . Восприемниками его были император и вдовствующая императрица.

По случаю возложенного на меня государем поручения, построения для гвардейских полков казарм, о чем я говорил выше, я не мог сопровождать эрцгерцога палатина на возвратном его пути до границы; сие возложено было на генерал-адъютанта А. В. Васильчикова. Прощаясь со мной, его императорское высочество подарил мне золотую табакерку, осыпанную брильянтами, с его вензелем, которую ценили тогда в 7 тысяч рублей.

Когда государь собирался ехать в Аустерлицкую кампанию, приказать мне изволил явиться к себе.

— Я еду в армию, — сказал мне император, — но тебя не беру с собой потому, что ты гораздо будешь для меня важнее здесь; впрочем, ты пороху уже нанюхался и видел близко неприятеля, — продолжал государь. — Я поручаю столицу Вязьмитинову [58] Вязьмитинов был тогда петербургским военным губернатором. , а тебя назначаю к нему в помощники; сверх того, я желаю, чтобы учреждена была секретная полиция, которой мы еще не имеем и которая необходима в теперешних обстоятельствах. Для составления правил оной назначен будет комитет из князя Лопухина [59] Князь Лопухин — министр юстиции. , графа Кочубея [60] Граф Кочубей — министр внутренних дел. и тебя. Ты видишь, — присовокупил император, — что тебе нечем обижаться, что не будешь находиться в кампании, я знаю твою голову и усердие; прощай, Бог с тобой.

По отъезде государя к армии я был у благодетеля моего, графа Николая Петровича Румянцева, и сообщил ему о комитете. Он мне сказал:

— У меня есть много книг касательно сей полиции, и мы вместе, если хочешь, станем делать выписки об образовании оной. Когда ты приедешь в комитет, ты будешь уже иметь понятие о предмете оного и сообщишь сведения, которые прочим членам комитета, может быть, вовсе неизвестны.

Мы действительно сими выписками несколько времени занимались; комитет сей, однако же, не состоялся, и мне никогда не была известна сему причина.

Во время отсутствия государя, которое продолжалось, как известно, не очень долго, я исполнял некоторые поручения генерала Вязьмитинова и занимался казенными строениями. По возвращении императора в Петербург его величество с удовольствием увидеть изволил хороший успех в строениях, под моим распоряжением бывших, и по донесении петербургского военного губернатора о исправном исполнении делаемых им мне поручений его величеству угодно было 16 марта 1806 года наградить меня орденом Св. Анны 1-го класса, при весьма милостивом рескрипте.

Во время служения моего еще в Измайловском полку я весьма был дружен с Александром Дмитриевичем Балашовым; он выпущен был из камер-пажей поручиком в наш полк, вышел в армию подполковником, а в царствование императора Павла, как и все те, которые не подверглись выключке из службы, скоро достиг до генерал-майорского чина. Когда объявлена была война Англии, Балашов был назначен военным губернатором в Ревель. Адмирал Нельсон пришел с вверенною ему эскадрою в Балтийское море с тем, чтобы истребить наш флот и взять Ревель и Кронштадт. Император Павел тогда скончался. Государь Александр Павлович, по восшествии своем на престол, послал в Англию Новосильцева, а Балашову поручено было трактовать с Нельсоном, бывшим уже со своею эскадрою в виду Ревеля. Как известно, мир с Англиею скоро был заключен, а вместе с тем уничтожилось и ревельское военное губернаторство; Балашову поведено было состоять по армии. Потом он назначен был шефом Троицкого пехотного полка. Я Балашова потерял совсем из виду. В одно воскресенье во время спектакля в Эрмитаже граф Кочубей, бывший тогда министром внутренних дел, говорит мне: