Сергей Волков - Зарождение добровольческой армии

— Съезд крестьян, — начал В. В. Брыкин, — поручил нам всесторонне ознакомиться с организацией, с деятельностью и задачами Добровольческой армии. Какова история возникновения Добровольческой армии?

Спокойно и мягко взглянув своими близорукими глазами на Брыкина, генерал Алексеев что‑то отметил в своей записной книжке и, выдержав небольшую паузу, ответил:

— В октябре месяце в Москве был организован Союз Спасения Родины. Организаторами его являлись главным образом представители кадетской партии. Этот Союз поручил мне дальнейшую организацию дела спасения Родины всеми мерами и средствами; для этой цели я и приехал на Дон как в единственное безопасное место, куда стали стекаться беженцы офицеры и юнкера, из которых мною и была образована Добровольческая армия. В последнее время, как вам известно, в Совещание при мне вошли представители демократии, и в настоящий момент ведутся переговоры с лидерами и других, кроме кадетской, партий, как, например, с Плехановым, Кусковой, Аргуновым и другими. Конечно, с Черновым и его партией переговоров быть не может — нам с ними не по пути. (В состав Совещания входили следующие представители: Б.В. Савинков, К.М. Вендзягольский, С.П. Мазуренко, М.П. Богаевский и П. М. Агеев. — Н.М.)

— Если у вас, генерал, — обратился к нему Брыкин, — существует, как вы говорите, контакт с демократическими партиями, то почему члены вашей армии нисколько не стесняются выражать свое презрение демократическим организациям, допуская в своих разговорах такие выражения, как «совет собачьих депутатов» и прочее?

Что‑то неуловимо–ироническое мелькнуло в глазах генерала, и он так же спокойно и мягко, как и раньше, сказал:

— Прежде чем судить добровольцев, нужно вспомнить, что они пережили и переживают. Вдумайтесь в их психологию, и вы поймете происхождение этих разговоров: ведь 90 процентов их выбралось буквально из когтей смерти и по приезде на Дон, не оправившись еще от пережитого, они вынуждены были вступить в бой с советскими войсками… Из трех ночей мне приходится спать только одну. Кроме того, не понимаю, почему это вас так волнует? Ведь Добровольческая армия не преследует никаких политических целей; члены ее при своем вступлении дают подписку не принимать никакого участия в политике и не заниматься никакой политической пропагандой.

— Скажите, генерал, откуда вы получаете средства для существования?

— Средства, главным образом национального характера, добываются путем добровольных пожертвований частных лиц. Кроме того, не скрою от вас, некоторую поддержку мы имеем и от союзников, ибо, оставаясь верными до сих пор союзным обязательствам, мы тем самым приобрели право на эту с их стороны поддержку.

— Скажите, пожалуйста, генерал, — продолжает тот же Брыкин, — даете ли вы какие‑нибудь обязательства, получая эти средства?

М. В. Алексеев повернулся всем корпусом в сторону говорившего и медленно, отчеканивая каждое слово, сказал:

— При обыкновенных условиях я счел бы подобный вопрос за оскорбление, но сейчас, так и быть, я на этот вопрос вам отвечу: Добровольческая армия не принимает на себя никаких обязательств, кроме поставленной цели — спасения Родины… Добровольческую армию купить нельзя.

Среди присутствующих послышался одобрительный шепот.

— Существует ли какой‑нибудь контроль над армией?

— Честь, совесть, сознание принятого на себя долга и величие идеи, преследуемой Добровольческой армией и ее вождями, служат наилучшими показателями для контроля с чьей бы то ни было стороны; никакого контроля армия не боится.

Во всей фигуре допрашиваемого чувствовалась импонирующая моральная сила, в ответах — большой ум государственного человека, и все это располагало к нему участников совещания, большинство которых видели М. В. Алексеева в первый раз. Было ясно, что маленький ростом генерал овладел настроением присутствовавших, своей простотой, достоинством и умом покорил их и незаметно разрушил средостение, наблюдавшееся в самом начале совещания. Вопросы продолжались.

— Не сможете ли вы ответить на вопрос: почему союзники поддерживают Добровольческую армию?

— Потому что мы, борясь с большевиками, вместе с тем продолжаем войну и с немцами. Кроме того, защищая хлебородный угол России от большевиков, мы тем самым отстаиваем его и от немецких поползновений, что, во всяком случае, не безвыгодно для наших союзников, — вот почему им, затрачивающим на борьбу с немцами миллиарды, ничего не стоит рискнуть некоторой суммой на поддержку движения, совпадающего с их интересами.

— Каковы ваши надежды на будущее и на что вы рассчитываете при осуществлении его?

— Я твердо верю в полное очищение России от большевизма, и в этом нам окажет поддержку толща российской интеллигенции и, кроме того, крестьянство, которое уже устало от большевиков и готово принять хоть плохонького царя, лишь бы избавиться от насильников.

— Разрешите предложить вам еще один, последний вопрос… М.В. Алексеев молча утвердительно кивнул головой.

— Если вы не враг демократии, то как бы вы отнеслись к тем формированиям, которые предложила провести ростовская дума из демократических элементов?

— Ничего не имею против принятия их в Добровольческую армию — конечно, если они откажутся от всего того, что сделало из русской армии человеческую нечисть, — и отдам распоряжение о принятии их.

— Простите, генерал, но еще один, последний вопрос: кто стоит во главе командования Добровольческой армией?

— Генералы Корнилов и Деникин. Называю их потому, что шила в мешке не утаишь…

Казалось, все было исчерпано. Наступило молчание… И вдруг, совершенно неожиданно, раздается:

— Ваше превосходительство…

Все невольно повернулись в сторону говорившего: это был Хотинский, эмиссар неказачьей части Объединенного правительства, представитель города Ростова, один из наиболее подозрительно относившихся к Добровольческой армии.

— Ваше превосходительство, теперь только, после ваших разъяснений, мы видим, что под вашим руководством всем можно идти куда угодно…

«Ваше превосходительство», «под вашим руководством», «можно всем идти куда угодно» — этот неожиданный переход к титулованию и все, сказанное левым Хотинским, подчеркивало, с одной стороны, силу влияния М. В. Алексеева, а с другой — устраняло одно из серьезных препятствий на пути дальнейшего формирования добровольческих частей.

После этого собеседования A. M. Каледину и председателю правительства М. П. Богаевскому удалось добиться отмены постановления Областного крестьянского съезда, требовавшего разоружения и роспуска Добровольческой армии как организации контрреволюционной, и провести решение компромиссное: Добровольческую армию оставить в неприкосновенности, установив лишь общий контроль в смысле политическом. В опубликованной декларации Объединенного временного Донского правительства было напечатано: «Существующая в целях защиты Донской Области от большевиков, объявивших войну Дону, и в целях борьбы за Учредительное Собрание, Армия должна находиться под контролем Объединенного Правительства и, в случае установления наличности в этой армии элементов контрреволюционных, таковые элементы должны быть удалены немедленно за пределы Области».