Борис Антонов - Петербург – 1914 – Петроград. Хронологическая мозаика столичной жизни

В доме № 11 на Моховой улице отмечал 5-летие Императорский всероссийский аэроклуб. Деятельность аэроклуба под председательством графа Стенбок-Фермора была направлена на развитие в России воздухоплавания. Для создания отечественных кадров пилотов-авиаторов клуб создал авиационную школу в Гатчине. Первым инструктором школы стал В.А. Лебедев, прошедший специальную подготовку во Франции. Диплом пилота-авиатора номер один был вручен Г.С. Сегно, а первой женщиной-пилотом, получившей диплом № 31, стала Л.В. Зверева. Осенью 1910 года по инициативе клуба на Комендантском аэродроме прошел первый Всероссийский праздник воздухоплавания, в котором приняли участие 11 русских авиаторов. К началу Первой мировой войны Гатчинская школа подготовил 70 пилотов-авиаторов. Аэроклуб ежегодно проводил «сборы на усиление средств» воздушного флота страны. В программу сборов входили полеты на дирижаблях, аэропланах, бипланах различных систем. В Петербурге прямо на улицах и площадях продавались изящные значки с изображением летательных аппаратов, специально привезенные из Парижа. Эти значки с удовольствием приобретались петербуржцами и носились в петлице.

Приехавший из Москвы поэт-символист Вячеслав Иванов прочитал лекцию о будетлянах, к которым относились поэты Велимир Хлебников, Давид Бурлюк, Василий Каменский, Владимир Маяковский, Алексей Крученых; художники Николай Кульбин, Казимир Малевич; композиторы Михаил Матюшин, Артур Лурье. Это была первая русская футуристическая группа деятелей культуры, объединившихся в творческий союз, превратившийся впоследствии в движение кубофутуристов. Термин «будетляне» (от слова «будет») придумал Велимир Хлебников. Таким образом подчеркивалось отличие русских футуристов от западноевропейских. Маяковский писал: «Изменилась человечья основа России. Родились мощные люди будущего. Вырисовываются силачи будетляне».

Температура воздуха колебалась от -1,5 до +1,9 градусов по Цельсию. Осадков не было.

В присутствии государя состоялось освящение дома № 4 по Английской набережной. Этот дом известен в Петербурге под названием Дом Л авалей, перестроен в 1809 году архитектором Тома де Томоном для графини Александры Григорьевны Лаваль. Особняк графини был знаменит своими салонами, которые посещали выдающиеся деятели русской культуры: П.А. Вяземский, И.А. Крылов, Н.И. Гнедич, А.Н. Плещеев, И.И. Козлов и др. Графиню в Петербурге называли «Лавалына-бунтовщица», так как она помогала своему зятю декабристу князю С.П. Трубецкому в его заговорщицкой деятельности. В 1872 году потомки Лавалей продали особняк банкиру Самуилу Соломоновичу Полякову, а после его смерти дом приобретен в казну для нужд Правительствующего Сената. В 1912 году начались работы по реконструкции здания. К началу 1914 года работы были в основном закончены.

Состоялось бракосочетание масона, церемониймейстера царского двора графа Алексея Анатольевича Орлова-Давыдова, владельца огромного состояния, сахарного завода, майората и особняка на Английской набережной (дом № 20) и водевильной актрисы, автора романса «Я ехала домой…» Марии Яковлевны Пуаре. Их сблизила любовь к оккультным наукам, вызывавшим в то время невероятный интерес в обществе. Кроме того, Мария Яковлевна оказалась в «интересном положении», и граф, как честный человек, не мог не предложить ей руку и сердце. Вскоре появится мальчик, а граф узнает о том, что его супруга вообще-то бездетна от природы. Выяснится, что Мария Яковлевна купила ребенка по газетному объявлению у какой-то акушерки. Разразится скандал, дело дойдет до суда, который оправдает Пуаре, вернет ребенка законной матери и удовлетворит требование графа о разводе.

В квартире 20 дома № 31–33 по 14-й линии Васильевского острова отмечали 42-летие актера труппы Народного дома на Петербургской стороне Глеба Евгеньевича Глебова-Котельникова. Этот человек станет знаменитым, но не как выдающийся актер, а как изобретатель ранцевого парашюта для авиаторов. Пройдет немного времени, и поручик запаса Г.Е. Котельников уйдет на войну, во время которой будет заниматься изготовлением изобретенных им парашютов. После войны он вернется в свою квартиру на Васильевский остров и проживет в ней до начала ленинградской блокады. Затем будет вывезен в Москву и скончается там в 1944 году. В 1948 году на стене его дома в Ленинграде будет установлена мемориальная доска, а его могила на московском Новодевичьем кладбище станет местом паломничества парашютистов, привязывающих к деревьям лоскутки от своих парашютов.

Дневная температура в этот день колебалась от -2,3 до + 1,7 градуса по Цельсию, при слабых осадках в виде дождя и мокрого снега. День был на удивление теплым для зимы этого периода, ибо обычно в этот день стояли сильные Афанасьевские морозы, гарантировавшие благополучие. Вообще это был день, значимый для петербуржцев, веривших во всякую нечисть. Среди них существовало поверье, что в этот день ведьмы летали на шабаш и там теряли память от излишнего веселья, поэтому было принято приглашать в дом знахарей, совершавших обряд изгнания ведьм.

«Петербуржская газета» довела до своих читателей распоряжение градоначальника о рекламе в городе: «Отныне вывески должны ограничиваться текстом, заключающем в себе только название фирм и род торговли. Распоряжение вызвано тем, что вывески приняли такие размеры, что стали закрывать собою фасады домов. Некоторые дома сплошь завешаны разных форматов живописными рекламами, и нет никакой возможности разглядеть архитектуру».

Великий пролетарский писатель появился в этот день в Петербурге, но только проездом в Москву.

В этот же день Главное артиллерийское управление Российской армии распорядилось «дать мастеру Я. Рощепею возможность доделать представленную модель винтовки (автоматической), пользуясь механическим оборудованием завода». На это выделялось 300 рублей и 1000 патронов. Речь здесь идет о создании отечественного автоматического оружия на Сестрорецком оружейном заводе. Талантливый украинский солдат, служивший полковым кузнецом, Яков Устинович Рощепей (Рощепий) представил в 1913 году в Комиссию по выработке автоматических винтовок свою новую разработку автоматической самозарядной винтовки. Комиссия рассмотрела конструкцию представленного образца и сделала заказ Сестрорецкому оружейному заводу на изготовление опытного образца. 11 июня 1914 года произведут испытания (из винтовки сделают 150 выстрелов), которые покажут, что автоматика действует. Изобретателю присудят Большую серебряную медаль и 500 рублей вознаграждения. Дальнейшие испытания прекратятся в связи с началом войны. Рощепею сообщат, что отвлекать завод для разработки автоматического оружия во время войны не целесообразно, и отправят его на фронт. В то же время в немецкой армии автоматическая винтовка Маузера была принята на вооружение накануне войны. Начало войны сразу же покажет острую нехватку автоматического оружия, и русское военное руководство срочно затребует отзыв из действующей армии на Сестрорецкий завод изобретателей российского автоматического оружия – Ф.В. Токарева, В.Т. Федорова и Я.У. Рощепея. После войны Рощепей уедет на родину и станет конструировать сельхозмашины.