Николай Скрипко - По целям ближним и дальним

Однако мы успели перебраться на восточный берег и на грузовой машине двинулись по полевой дороге вдоль реки Удай на Куреньки. Где-то слева, северо-восточнее, изредка раздавались короткие пулеметные очереди.

Вскоре мы нагнали пешую колонну штаба фронта, двигавшуюся по той же дороге. Среди них находился и генерал Ф. А. Астахов. Он шел в облаке пыли с сучковатой палкой в руке, и я предложил ему перейти на нашу полуторку. Федор Алексеевич отказался:

- Поезжайте вперед, осуществляйте, так сказать, разведку, я пешком пойду.

На окраине села Куренькм мы остановились, поджидая штабную группу. На востоке, в низине реки, виднелся населенный пункт Писки. Оттуда доносились разрывы мин. Гитлеровцы вели огонь по перекрестку дорог. Под обстрелом находилась и та самая дорога, по которой мы намеревались свернуть ни село Чернухи. Попробовали обойти обстреливаемый участок по реке Удай, но дно здесь оказалось вязким, сквозь высокие камыши и густую осоку продраться было трудно. Пришлось свернуть на берег и лесом выйти на довольно безопасный участок дороги.

Уже в ночной темноте добрались до Городищ, куда втягивались все новые колонны бойцов. В селе разыскали штаб 5-й армии. От усталости и голода с трудом держались на ногах. Едва нашли свободное место на одном из дворов, буквально все свалились на землю и заснули.

20 сентября примерно в 14 часов мы вновь встретили группу штаба фронта и армии. Генерал М. П. Кирпонос стоял на опушке рощи села Шумейково, расположенной в 12 километрах юго-западнее города Лохвица. На хорошо просматриваемой местности виднелись многочисленные мелкие группы командиров и красноармейцев, идущие врассыпную в общем направлении на восток, к реке Сула.

Днем со стороны Лохвицы роща была атакована и обстреляна десятком фашистских танков. При мне появилось еще 6-7 немецких танков, двигавшихся по большаку на юг. Спустя некоторое время они развернулись и открыли огонь по красноармейцам. Затем подтянулись вражеские автоматчики. Уже со всех сторон раздавалась пулеметная и автоматная стрельба. С наступлением вечерней темноты местность то и дело освещалась немецкими ракетами, обстрел все усиливался.

В 200 метрах юго-восточнее наших штабов на опушке рощи я находился в обороне с небольшой группой красноармейцев. Когда освещение ракетами ослабело, автоматная стрельба переместилась левее, я повел остатки своей группы на северо-восток, и в течение ночи мы дошли до населенного пункта Будаква. По карте здесь значился мост. Произвели осторожную разведку переправы. Мосточек оказался ветхим, бревенчатым. Немцев здесь пока не было, и мы в темноте осторожно перешли по нему через реку Сула. Затем без столкновения с противником достигли северной окраины села Березовая Лука.

А вечером - снова в поход. К рассвету добрались до реки Псел. Группа, появившаяся впереди нас, завладела лодкой и переправилась на противоположный берег. Мы вынуждены были перебираться через реку по остаткам моста, наполовину вброд, а то и вплавь.

В селе Лютеньки встретили наших кавалеристов. Наконец-то свои! Командир сторожевой заставы, занимавшей по берегу реки оборону, сердечно приветствовал нас и, накормив, с попутной машиной помог уехать в Зеньков. Здесь начальник гарнизона также заботливо устроил нас на ночлег, обещал помочь добраться до Харькова. Утром туда шла автомашина, но кружным путем через Белгород. Однако и это устраивало. Я намеревался доставить всех вышедших из окружения бойцов в Харьков, но в Ахтырке начальник гарнизона приказал рядовому и сержантскому составу проследовать на пункт сбора. Здесь доукомплектовалась стрелковая дивизия.

Днем 23 сентября я добрался до Харькова и начал войски штаба ВВС фронта. В центре города у трамвайной остановки случайно встретил своего старого боевого товарища - бывшего военкома 3-го дальнебомбардировочного авиакорпуса бригадного комиссара А. К. Одновола. Он с трудом узнал меня - так я изменился. Александр Кириллович помог найти штаб, где я представился командующему ВВС Юго-Западного направления, а теперь и фронта - генерал-майору авиации Ф. Я. Фалалееву.

На следующий день меня вызвали к командующему Юго-Западным направлением Маршалу Советского Союза С. К. Тимошенко. Он прежде всего задал вопрос, где я видел в последний раз генерал-полковника Кирпоноса и члена Военного совета фронта Бурмистенко.

Я рассказал, что знал, сообщил об отказе командующего Юго-Западным фронтом воспользоваться самолетом, добавил, что в пешем строю многим удалось пробиться к своим.

В ту минуту я не знал, что командующего войсками Юго-Западного фронта Героя Советского Союза генерал-полковника М. П. Кирпоноса уже нет в живых.

Генерал-майор В. А. Сергеев, состоявший для особых поручений при Маршале Советского Союза С. К. Тимошенко, впоследствии писал в "Военно-историческом журнале":

"В период с 18 по 29 сентября на наши сборные пункты вышло из окружения более 10 тыс. человек, и в том числе группы генералов И. X. Баграмяна, Алексеева, Седельникова, Арушаняна, Петухова, а также бригадный комиссар Михайлов, полковник Н. С. Скрипко и много других офицеров. Но М. П. Кирпоноса мы так и не дождались"{34}.

В том же журнале в статье "Правда о гибели генерала М. П. Кирпоноса" приводится волнующий рассказ свидетеля гибели видного военачальника.

"В ночь на 20 сентября мы отходили на восток. Шли пешком, так как свои автомашины бросили еще в районе Вороньки. Шли с намерением дойти до Сенчи и там переправиться по мосту на восточный берег реки Сулы. В течение ночи мы с боями прошли Вороньки и взяли направленно на Лохвицу.

Около 8 часов утра 20 сентября наша колонна, не доходя 12 км до Лохвицы, укрылась в глубокой лощине юго-восточнее и восточное хутора Дрюковшина, заросшей густым кустарником, дубняком, орешником, кленом, липами. Длина ее примерно 700-800 м, ширина 300-400 м и глубина метров 25.

Как мне известно, решение командования фронта было таково: зайти на день в овраг, а с наступлением темноты сделать бросок и прорвать кольцо окружения. Тут же была организована круговая оборона, выставлено наблюдение, выслана разведка. Вскоре разведчики доложили, что все дороги вокруг рощи Шумейково заняты немцами. К 10 часам утра со стороны Лохвицы иемцы открыли по роще сильный минометный огонь. Одновременно к оврагу вышло до 20 автомашин с автоматчиками под прикрытием 10-12 танков..."

Через несколько дней, после того как мы вышли к своим, я был назначен заместителем командующего ВВС Юго-Западного фронта. Генерал-майор авиании Ф. Я. Фалалеев, сообщивший мне о новом назначении, неторопливо, с располагающей простотой расспросил о моей прежней службе, о том, где и как начинал войну, познакомил со своими ближайшими помощниками и работниками штаба. Затем рассказал о боевом составе соединений ВВС фронта и о том, какие задачи в настоящее время они решают, высказал свои соображения о предстоящей мне работе.