Дмитрий Володихин - Царь Федор Иванович

Остается подвести итоги. На протяжении 1584—1586 годов, имея формальное старшинство в московском аристократическом правительстве, Борис Федорович Годунов наделе не играл роль единоличного политического лидера. Страной правила целая группа людей, состав которой постепенно изменялся. Положение Годуновых с союзниками не являлось прочным. Творцов у политического курса и политических достижений того времени было несколько. И общими усилиями они смогли сделать на диво много. Московское государство осталось в результате их государственной работы со значительными приобретениями, а главное, благополучно пережило тяжкий период разорения, неустройства и нестабильности.

Выдающийся знаток Московской державы и лучший биограф Б.Ф. Годунова Сергей Федорович Платонов писал: «Борис вступил в правительственную среду и начал свою политическую деятельность в очень тяжелое для Московского государства время. Государство переживало сложный кризис. Последствия неудачных войн Грозного, внутренний правительственный террор, называемый опричниной, и беспорядочное передвижение народных масс от центра к окраинам страны расшатали к концу XVI века общественный порядок, внесли разруху и разорение в хозяйственную жизнь и создали такую смуту в умах, которая томила всех ожиданием грядущих бед. Само правительство признавало “великую тощету” и “изнурение” землевладельцев и отменяло всякого рода податные льготы и изъятия, “покаместа земля поустроится”. Борьба с кризисом становилась неотложною задачею в глазах правительства, а в то же время и в самой правительственной среде назревали осложнения и готовилась борьба за власть». Однако вывод С.Ф. Платонова звучит не вполне справедливо: «Правительству необходимо было внутреннее единство и сила, а в нем росла рознь, и ему грозил распад. Борису пришлось взять на себя тяжелую заботу устройства власти и успокоения страны. К решению этих задач приложил он свои способности; в этом деле он обнаружил свой бесспорный политический талант и в конце концов в нем же нашел свое вековое осуждение и гибель своей семьи» {65} . Что ж, как высший администратор Борис Федорович и впрямь получил под руку сильно расстроенное хозяйство. Он приложил все усилия к исправлению беспорядка и восстановлению сил оскудевшей земли, а потому и его очевидная заслуга видна в том, сколь положительным оказался общий итог царствования Федора Ивановича [41]. Стоит как минимум согласиться с С.Ф. Платоновым в общей позитивной оценке трудов Бориса Годунова как государственного деятеля. Последние годы грозненской эпохи принесли поражения от поляков и шведов, запустение многих земель, бунты на восточных окраинах, безлюдье в центральных областях державы. События 1584 и 1586 годов показали, как легко поднять людей на бунт — хотя бы и в столице страны. Ситуация, чреватая внутренним взрывом и началом новой тяжкой войны с недоброжелательными соседями, предполагала необходимость постоянно, изо дня в день, вести огромную административную, дипломатическую, военную работу. Корабль «Россия» получил столько пробоин и так слаб оказался его экипаж перед лицом большой бури, что крушение могло случиться в любой момент. Удержать его на плаву, а заодно и отремонтировать все, что позволяют средства, — вот задачи, продиктованные здравым смыслом. Но их решение стоило титанических усилий. Государству требовался политик большого ума и железной воли. Оно его получило в лице Бориса Федоровича Годунова. Однако при всем том на протяжении первых лет царствования Федора Ивановича страной управляла целая плеяда блестящих державных деятелей, а не один только Борис. Не являлся он политическим «гарантом» внутреннего единства и силы, о коих пишет С.Ф. Платонов. Сначала Годунов олицетворял собой не более чем внутреннее единство и силу одной из придворных группировок.

Любопытно, что Сергей Федорович Платонов создал эту похвалу Годунову в самом начале 1920-х годов. Собственный жизненный опыт помог историку справедливо оценить таланты крупного администратора: хаос первых лет советской власти показал, какой ущерб причиняет народу отсутствие подобной фигуры. Собственно, Сергей Федорович противополагал прежнюю военно-политическую силу и единство страны глобальному конфликту Гражданской войны и неразберихе государственного строительства 1920-х. Историк показывал, отчего Годунов, умелый политик, сумел уберечь страну, а у всех перед глазами была страшная реальность, от которой новая власть страну уберечь не умела… Пафос Платонова можно понять: он напоминал о величии в годы низости. Но поверить ему в том, что один «бесспорный политический талант» одной великой личности выволок Россию из тяжелейшей ситуации, — невозможно.

Далее С.Ф. Платонов пишет: «Если бы господство и власть Бориса Годунова основывались только на интриге, угодничестве и придворной ловкости, положение его в правительстве не было бы так прочно и длительно. Но, без всякого сомнения, Борис обладал крупным умом и правительственным талантом превосходил своих соперников. Отзывы о личных свойствах Бориса у всех его современников сходятся в том, что они признают исключительность дарований Годунова… Современники почитали Бориса выдающимся человеком и полагали, что он по достоинству своему получил власть и хорошо ею распорядился… Вообще приветливый и мягкий в обращении с людьми, он был скор на обещание содействия и помощи; часто в таких случаях брался он за шитый жемчугом ворот своей рубашки и говорил, что и этой последнею готов он поделиться с теми, кто в нужде и в беде… Победа, одержанная Борисом над княжатами Шуйскими, Мстиславскими и др., была прочной, потому что Борис оказался талантливым политиком. Он укрепил свое положение у власти не только интригою и фавором, но и умной правительственной работой, а равно и тем, что “ради строений всенародных всем любезен бысть”, то есть, иначе говоря, тем, что сумел стать популярным, показав свою доброту и административное искусство правителя» {66} .

С.Ф. Платонов обладал даром обаятельного, романтического письма, привлекавшего к нему сердца образованных людей России. Однако следовало бы с некоторой настороженностью отнестись к его усилиям по созданию почти идеальной фигуры действующего политика. Характер человека, которому Федор Иванович предоставил «соправительскую» власть, получил противоречивые оценки у современников. Следует рассмотреть его более подробно.

Трудно сказать, чего Борис Годунов проявил больше, борясь с врагами: искусства интриговать, то есть той самой «придворной ловкости», или же политической мудрости. Не менее сложно определить, какое из этих его умений в большей степени помогло удержать власть. Но, во всяком случае, деятели иноземные и русские, писавшие о Борисе Федоровиче, не отказывали ему в уме и высоком государственном достоинстве.