Геннадий Моисеенко - Эпоха победителей. Воспоминания пламенных лет!

Это впоследствии стало модно кричать.

– Вот, дескать, не гуманное отношение к бывшим военнопленным.

И тогда, да и сейчас, отношение во всех воюющих армиях к сдаче их солдат в плен было отрицательным и предусматривало наказание. А когда вопрос стоял о существовании страны, да и самого народа, этот подход был вполне рациональным. И партизаны в своей пропагандистской работе с различными группами военнопленных, прятавшихся по лесам, использовали этот подход.

– Вы тут прячетесь, не идете в отряд, не ведете боевых действий, а только мародерствуете. Вас за это ждет суровая кара. Вы должны искупить вину кровью. И это имело воздействие, даже на самых упрямых и уже деградировавших, от лесных шатаний, людей.

И пример партизан, и эта агитация имели влияние, и отряд начал быстро расти, приобретая уже серьёзную силу. Прибывали в отряд и небольшие группы самодеятельных, плохо вооруженных партизан, которые в окрестных селениях и лесах искали встречи с отрядом. Направление движения им указывали деревенские старосты, связанные с подпольем, а в лесах были заставы, которые под видом лесорубов сидели у костров, встречали такие группы и, после определенной проверки, отправляли в отряд.

Так попала в отряд группа Моисеева и Задонского. Оказывали содействие и лесники, которых удалось подключить к агентурной деятельности. Эта деятельность у них была успешной, ввиду их служебного положения и легкой связи с ними в лесу, незаметно от органов безопасности. Около Вранова, в деревне Рудлево, такую функцию выполнял лесник Езэф Хомичко, он был и связной, и фуражир, и разведчик, и партизанский резидент. И ему удобно было общаться с беглыми военнопленными, бродившими по лесам.

Отряд уже приобрел силу и начал вести боевые операции по ликвидации жандармских участков и захвату складов с оружием словацкой армии. Словакия, в тот период, была воюющей с СССР страной. При всех противоречиях словацкого общества и его профашистского режима, она была ещё не оккупирована немецкой армией. На территории Словакии свободно действовали немецкие разведслужбы и гестапо. В Словакии была создана организация по типу гестапо, государственная безопасность и полувоенное государственное формирование – «Глинковская гвардия». Через Словакию шли транспортные пути германской армии и располагались некоторые воинские контингенты. Поэтому, в этот период, партизаны нападали на немецкие обозы и транспортные колонны, добывая оружие и продовольствие, и вели борьбу со словацкой жандармерией. Но к местному населению отношение партизан всегда было хорошим. Как вспоминал один из весьма активных партизан – Львов Г.А.:

– С нашей стороны, по отношению к словацкому местному населению, никогда не допускался произвол или применение оружия. Наиболее сознательным крестьянам мы оставляли короткие записки с благодарностью за оказанную ими помощь. В одной из таких операций мне и моему командиру Смирнову, с помощью соседнего отряда, удалось захватить немецкий обоз, заготавливавший продовольствие для немецкой армии. Такой большой обоз тяжело было доставить в расположение отряда и часть продуктов мы отдали местным крестьянам, уже став их защитниками от немецкого произвола.

В результате таких акций взаимопомощи, у партизан установились с местным населением дружеские отношения. А сам Смирнов вспоминал, что, командуя хоз-взводом и ведя заготовки продовольствия, они, однажды, увидали на дороге немецкий обоз, охраняемый пятью солдатами, остальные ездовые и обозники были поляки и пленные русские. К концу 1943 года, потерпев ряд крупных поражений на фронтах, немцы начали использовать на вспомогательных работах не только поляков, но и советских военнопленных.

Желая захватить продовольствие, мы напали на обоз, уничтожили немецкую охрану, разогнали поляков, не оказавших существенного сопротивления. Они только что-то бормотали о семьях, которые немцы могут расстрелять. Наши военнопленные сначала осторожно, а потом всё с большим доверием, в особенности, когда мы им предложили идти с нами, начали помогать. Этот обоз, к нашему удивлению, оказался не только с продовольствием, но и с боеприпасами. С таким грузом мы бы конечно не справились, но с помощью военнопленных, навьючив лошадей, мы привезли весь этот груз и пополнение в распоряжение отряда. И получили благодарность нашего командира, который тогда работал под кличкой Ягупов, и под этой кличкой был известен всем новым партизанам. Истинное положение дел знали его словацкие товарищи.

Вокруг него, постоянно участвуя в боевых операциях, выросло ядро руководителей отряда. Отряд уже расширился настолько, что его можно было разбить на два отряда, которые в обиходе партизаны называли ротами. Как раз тогда в отряд прибыло два офицера Красной Армии, один из которых был сбитый немецкой зенитной артиллерией летчик Александр Новиков. Вот их и назначили командирами рот, используя их боевой опыт.

Вокруг И.К. Балюты формируется группа офицеров. Это Александр Лунев – офицер Красной Армии, ставший впоследствии комиссаром отряда, Анатолий Митяев, который стал командиром отряда имени «Богуна», когда уже образовалось соединение. Оба они бежали с минного завода и прошли проверку боем, прежде чем получить право командовать подразделениями. Такой же путь прошли и комиссар отряда имени «Щорса» Николай Курачев, начальник разведки Михаил Цепков и другие.

– После такого успешного роста, проведения ряда смелых операций, и взрывов на железной дороге, во всех окрестных отрядах и группах, ещё к тому времени не примкнувших к отряду «Чапаев», начал расти авторитет Балюты. Его тогда называли – Иван Черный, а по мере роста авторитета – Черный Сокол, но всё-таки официальная его кличка, которую он признавал в тот период, была – Ягупов.

Им был проведен ряд операций по уничтожению жандармских патрулей, которые уже опасались арестовывать партизан, но все равно вели активную слежку. А после пропажи обоза с боеприпасами, гестапо стало требовать от словацких властей, как доносила разведка, проведения армейской операции по уничтожению партизан. Но партизанские акции продолжались, и это всё больше и больше вызывало тревогу у словацких властей. Акции осуществлялись согласно директивам, полученным от Войтеха Боровского. Он связался с ЦК КПС, встретился с Каролом Шмидке, обсудил с ним сложившуюся обстановку, доложил о начавшихся действиях Словацких властей и получил дальнейшие указания. Конечно, чтобы осуществить полученные директивы, ему нужно было задействовать всех партизанских командиров. Для чего он смог организовать в Ганушевцах, ещё ранней весной 44-года, совещание партизанских командиров и нелегальных работников движения; и выработать с ними тактику развития движения и осуществления полученных директив.