Павел Афанасьев - Золото Приамурья

Уже в следующем, 1866-м, году одна за другой появляются в журналах его публикации, из которых мы теперь имеем представление о том, как начиналась золотодобыча на Амуре.

В опубликованном письме к секретарю Императорского Географического общества Аносов писал:

«В прошедшем году я получил Ваше любезное приглашение писать в Географическое Общество о моих горных исследованиях в Амурском крае. К сожалению, я не мог этого скоро исполнить, потому что сведения мною сообщаемые имеют тогда только цену, когда сопровождаются фактами, но в избранной мною отрасли деятельности, факты достаются весьма медленно и трудно, а иногда совершенно ускользают по причинам, совершенно независящим от исследователей.

Так, например, прошедший 1865 г. дал мне возможность сделать только предположения о золотоносности некоторых мест, чтобы эти предположения возвести на степень фактов, потребовались беспрерывные исследования в течение четырёх месяцев, с 1-го февраля по 1-е июня 1866 года. И то, что далось мне с таким трудом и в столь продолжительное время, может быть изложено в нескольких сжатых строчках, которые и следуют ниже»…[64].

А вскоре и Горный журнал опубликовал его рапорт горному департаменту.

«Имею честь донести, что к осени нынешнего года я оканчиваю свои занятия по управлению горно-приисковыми партиями г. Бенардаки. В настоящем году все мои занятия стремились к отысканию золотых россыпей, различные условия которых могли бы дать возможность вести работы с выгодою, несмотря на удалённость края и всеобщую дороговизну. От меня требовалось, чтобы найденные россыпи имели значительные размеры, и чтобы среднее содержание песков, принимая в соображение расстояние приисков от берега Амура и прочие обстоятельства, дозволяло рассчитывать на дивиденд не менее 30 проц. и на количество золота не менее 40 пуд в год. При этом только г. Бенардаки решался основать правильное золотое дело в таком отдалённом крае, как Амур. Местность для поисков золота была избрана мною ещё в прошлом году.

Поздний приход известия о разрешении частного золотого промысла на Амуре не позволил мне зимою в прошедшем году исследовать эту местность. Между тем, начавшийся наплыв других частных партий не позволил мне отложить исследование до лета 1866 года. Вследствие этого, желая избегнуть столкновения с другими частными партиями, а равно и всякой суеты в разведках, которые по местным обстоятельствам, напротив, должны были вестись правильно и на значительном протяжении, я вынужденным нашёлся сделать разведку зимой, начиная с 1 января; затруднения в переходах от глубины снегов, морозов, выкупились вполне удобством шурфовки, от отсутствия притока воды вплоть до 1 апреля; но тогда местность с золотом уже определилась, команда, расположенная зимою попарно на шурфах, раскинутых в разных речках, и отстоящих один от другого часто в сутках хода, была уже сосредоточена, и работы пошли артелями. – Переходы зимою делались на лыжах и оленях. Ночлеги делались под открытым небом или расставлялись тунгусские кожаные юрты, имеющие вид конусов, с диаметром основания в 2 сажени. Прочие частные партии, не имевшие оленей, не могли идти за нами и быть помехою нашим исследованиям; только в конце апреля они дошли до нас, но уже тогда, когда всё главное было сделано… Всего в этой местности открыто площадей партиею г. Бенардаки – две, г. Каншина – три, г. Иконникова – три. Всего 8 площадей. Общее протяжение 40 вёрст»[140].

Аносов писал, что затраченные Дмитрием Бенардаки средства окупятся двадцатью саженями открытой площади по р. Джалинда. И уже через два года, когда на джалиндинском Васильевском прииске завершился первый промывочный сезон, Верхнеамурская компания отчиталась о добыче пятидесяти пудов и одиннадцати фунтов золота. Следующий сезон дал 93 пуда, а в 1870 году добыча перевалила за 100 пудов.

Впрочем, лавры (в виде дохода) пожинала не только компания Бенардаки. Перед тем как заняться поисками в пользу золотопромышленников, Аносов заключил с ними договоры, по которым ему причиталось вознаграждение за каждый пуд добытого с открытых им площадей золота. И это вознаграждение было значительно ощутимей и жалованья горного инженера, и пенсии, получаемой им за открытие россыпей в Нерчинском округе. Каждый добытый на Васильевском прииске пуд золота приносил ему четыреста рублей серебром – две трети годовой пенсии, назначенной государством. Золото давали и другие прииски… Можно было не работать.

И Аносов навсегда покинул Дальний Восток.

С 1870 года он снова на государственной службе, чиновник по особым поручениям при Учёном комитете Министерства финансов. И одновременно – золотопромышленник: регулярно получаемые за открытые прииски деньги он вкладывает в золотодобычу, снаряжая поисковые партии и отправляя их туда, где, как он считал, непременно должно быть золото. И в договоре от 17 марта 1873 г. о создании новой, Среднеамурской золотопромышленной компании, второй в Приамурье по времени создания, его имя звучит уже в другом контексте. Николай Аносов здесь уже не первооткрыватель, занимавшийся поисками на чужие деньги. Он – совладелец компании, равный другим компаньонам, фамилии которых нам известны по Верхнеамурской компании – И. А. Иконникову, В. С. Абазе, Ф. И. Базилевский, Н. Д. Бенардаки. И таким же совладельцем, хоть и с меньшим количеством паёв, становится первооткрыватель новой системы Павел Аносов.

Открыватель приисков Павел Павлович Аносов… Формально младший брат Николая Аносова не был горным инженером, он получил образование в петербургском Александровском лицее. Но авторитет брата, который был старше на четыре года, его слава, а возможно, и увлекательные рассказы сделали своё дело. Павел Аносов возглавил направленную Николаем Аносовым в верховья Селемджи поисковую партию, и в 1871–1872 гг. поиски завершились открытием золотых россыпей в долинах Верхнего и Нижнего Мынов (теперь это реки В. Стойба и Н. Стойба).

После открытия нового золотоносного района и образования Среднеамурской золотопромышленной компании П. П. Аносов в 1875 году едет изучать опыт в Америку, в Калифорнию, а затем, вернувшись, стремится применить его в Южном Приморье, пытается наладить там гидравлический способ разработки золотоносных россыпей. Ещё через некоторое время, в 1880 году, он выступит с предложением организовать в России специальное техническое бюро для золотопромышленности, считая, что государство должно содействовать развитию горного дела…

А Николай Павлович Аносов между тем продолжает развивать успех. 3 декабря 1875 г. в г. Санкт-Петербурге им создаётся ещё одна компания, Ниманская. Её прииски открываются в верховьях р. Буреи – второго после Зеи крупного левого притока Амура. В списке компаньонов Ниманской золотопромышленной компании появляются уже знакомые имена пайщиков – В. И. Базилевского и Ф. И. Базилевского, В. А. Ратькова-Рожнова. Там же среди других, незнакомых или малознакомых, находим и имя В. Н. Сабашникова, другого замечательного золотопромышленника, которому посвящена следующая глава книги.