Борис Фрезинский - Судьбы Серапионов

Мы завтра утром выбываем в Комарово, Дом Творчества, комната № 15. Хоть воздухом подышим, а то совсем скисли.

Были Шкловский с Симой [1217] С. Г. Суок — жена В. Б. Шкловского. . Очень хорошие. Приехали дня на четыре и были у нас.

Приветствуем Вас! Дуся [1218] И. И. Слонимская, жена писателя. целует. Голова моя уже плохо варит. Устал — а в Комарове дописывать романец [1219] «Семь лет спустя» (1963). !

2.

28 июля 1964 г.

очень рад, что Ваши интереснейшие воспоминания напечатаны. Теперь нужно печатать и остальное, в том числе и те очерки, что Вы оставили у меня, они — хороши. А впереди — книга.

Дуся уехала из Пятигорска отощавшая, замученная процедурами. Здесь начала полнеть. Хотели мы жить тихо — но постепенно развернулась «светская жизнь»: мы — в гости, к нам — гости. Здесь Лебеденко, Б. Слуцкий и Бек (москвичи), Садофьев, Рахманов, Берковские, Адмони [1220] Прозаик Александр Гервасьевич Лебеденко (1892–1975), поэт Борис Абрамович Слуцкий (1919–1986), прозаик Александр Альфредович Бек (1903–1972), поэт Илья Иванович Садофьев (1889–1965), прозаик Леонид Николаевич Рахманов (1908–1988), литературовед Наум Яковлевич Берковский (1901–1972), литературовед и переводчик Владимир Григорьевич Адмони (1909–1993). , в общем сами представляете себе эту Комаровскую картину жизни и симпатичную галерею лиц. О юбилее Садофьева (75 лет) расскажу лично. Состоялся он вечером в столовой под председательством Прокофьева [1221] Поэт Александр Андреевич Прокофьев (1900–1971) — в 1945–1948 и 1955–1965 гг. возглавлял ленинградское отделение Союза советских писателей. . Старика почтили хорошо.

От М. А. Сергеева [1222] Михаил Алексеевич Сергеев (1888–1965) — литератор в 1926–1927 гг. возглавлял издательство «Прибой» в Ленинграде. получил письмо. Кажется, они устроились удовлетворительно в Стрельне (Ленингр. обл.), ул. Тургенева д. 17–1.

Мы тут до 27 авг. (если не случится болезнь).

Обнимаем Вас. Привет А. Г. и «младенцу» [1223] Т. е. А. Г. Мовшенсону и М. Л. Полонскому. .

16 августа 1946 года всех ленинградских писателей «пригласили» в Смольный (впрочем, было сделано два демонстративных исключения: А. А. Ахматову и М. М. Зощенко в Смольный не позвали). Писателям надлежало заслушать «доклад т. Жданова о журналах „Звезда“ и „Ленинград“». Было это так: «У входа милиционеры проверяют пропуска. В вестибюле — снова проверка. У лестницы — снова. Вот открываются двери, и все входят в исторический зал Смольного. Входят чинно, без толкотни. Тихо садятся. Все места заняты. На трибуне Андрей Александрович Жданов — представительный, полнеющий, с залысинами на висках, с холеными пухлыми руками. Он говорит гладко, не по бумажке (за день до этого, 15 августа, прошла генеральная репетиция доклада — для партактива — Б.Ф .), стихи цитирует наизусть. Все, что он говорит, ужасно» [1224] С. Гитович. Из воспоминаний // Вспоминая Михаила Зощенко. Л., 1990. С. 283. 15 августа на собрании партактива в его президиуме сидели А. Прокофьев и П. Капица — см.: Нева. 1988. № 5. С. 143. . С самого начала доклада, чтобы ни у кого не возникало и мысли хоть в чем-то оспорить его содержание, Жданов официально назвал инициатора новой литературной кампании: «Этот вопрос на обсуждение Центрального комитета поставлен по инициативе товарища Сталина, который лично в курсе работы журналов „Звезда“ и „Ленинград“ находился и находится все время, подробно изучил состояние этих журналов, прочитал все литературные произведения, опубликованные в этих журналах, и предложил Центральному Комитету обсудить вопрос о недостатках в руководстве этих журналов, причем сам лично участвовал на этом заседании ЦК и дал руководящие указания, которые легли в основу решения Центрального Комитета партии, которые я обязан Вам разъяснить» [1225] РГАСПИ. Ф. 77. Оп. 1. Д. 802. Л. 4, 5; цитирую по: Д. Бабиченко. Писатели и цензоры. М., 1994. С. 146. . Эти слова не вошли в опубликованный текст доклада Жданова — типичный пример той «секретной информации», которую сообщали лишь доверенным лицам, — тем сильнее ожидался эффект.

Текст принятого 14 августа постановления еще не был опубликован (он появился в «Культуре и жизни» 20 августа) и для большинства присутствующих доклад Жданова — удар обухом по голове. Но даже для тех шести писателей, кто был на заседании Оргбюро ЦК 9 августа, в котором участвовал Сталин и где обсуждался этот вопрос [1226] Присутствовали ленинградские писатели — от «Звезды»: В. Саянов, А. Прокофьев и П. Капица, от «Ленинграда»: Д. Левоневский, Б. Лихарев и Н. Никитин. , в докладе Жданова прозвучали новые «мысли»: за короткое время после 9 августа референты «нарыли» для Жданова материалы 1922 года о Серапионах, и Жданов их озвучил [1227] Д. Бабиченко, описывая досье на Зощенко, сохранившееся в Управлении Агитпропом ЦК ВКП(б), замечает, что «задним числом» к делу было приложено несколько бумаг; в частности, справка о Серапионовых братьях, справка о литературных приятелях Зощенко в Ленинграде, составленная А. Еголиным (среди них названы Серапионы Слонимский, Каверин и Никитин); самыми последними из материалов досье оказались «Мурзилка» № 12 за 1945 г. и сборник зощенковских рассказов с «Приключениями обезьяны» — последние появились уже после выхода постановления ЦК от 14 августа 1946 года. (Писатели и цензоры. С. 127). .

Доклад Жданова (точнее — контаминация двух его докладов 15 и 16 августа с исправлением явных фактических ошибок [1228] Например, Жданов перепутал немецкого классика Э. Т. А Гофмана, автора романа «Серапионовы братья», с эпигоном русского символизма Виктором Гофманом — см.: И. Эренбург. Собр. соч. Т. 8. М., 2000. С. 141–142., но эта ошибка в напечатанном тексте его доклада поправлена. Зато остался неисправленным другой ляп: «Все эти символисты, акмеисты, „желтые кофты“, „бубновые валеты“, „ничевоки“ — что от них осталось в нашей родной русской, советской литературе?». Тут опростоволосились референты, вовремя не подсказавшие шефу, что: «желтая кофта» — это «лучший, талантливейший поэт нашей советской эпохи» Владимир Маяковский, а «Бубновый валет» — группа замечательных (их, правда, тоже долбали в 1936 г. — за формализм) живописцев, литературой не занимавшихся. ) был представлен Сталину на редактирование. Сталин ограничился стилистической правкой. Завершив её, он написал 19 сентября 1946 г.: «Т. Жданов! Читал Ваш доклад. Я думаю, что доклад получился превосходный. Нужно поскорее сдать его в печать, а потом выпустить отдельной брошюрой. Мои поправки смотри в тексте. Привет! И. Сталин» [1229] Власть и художественная интеллигенция. М., 1999. С. 606. . 21 сентября доклад был опубликован в «Правде» и «Ленинградской правде», брошюра тоже не заставила себя ждать.