Ульрика Кесслер - Ричард I Львиное Сердце

Одним словом: необходимо считаться с тем, что именно события на Кипре дали мощный толчок широкой пропагандистской кампании против Ричарда. Так, в «основном тексте» Эракла и в «Chronique d’Emoul» прежде всего удивляет отсутствие описания боевых действий. Выходит, будто Ричард боится вступать в бой, а Исаак и вовсе ведет себя непонятно, так как, несмотря на то, что он был подготовлен к войне и, по всеобщему признанию, определенно обладал большим мужеством, обращается в бегство при виде Ричарда. Противники попеременно попадают в ловушки, но это так, забавы, а описание второго этапа военных действий и вовсе отсутствует. Чтобы понять смысл подобных искажений, необходимо обратить внимание на мнение француза Ма Латри, издателя «Chronique d’Emoul», которые были отредактированы и существенно отличались от его текста «Эрнуля». Издавая в середине XIX века трехтомную историю Кипра, он отдает предпочтение тексту Эракла, мотивируя свой выбор тем, что английский вариант представляет Ричарда в слишком привлекательном свете. Такого же мнения могли придерживаться и современники из монферрат-французского лагеря, и переписать историю на свой лад было для них тем легче, что Исаак действительно часто спасался бегством. Нераспознанное предубеждение Ма Латри ослепляло историков еще сто лет, и его взглядам отдавали предпочтение, вероятно, из-за хорошего знания местности Эраклом, что, по-видимому, почиталось самым надежным признаком достоверности. Что касается второго варианта, следует сказать, что при описании военных действий в качестве отправного пункта берется английская точка зрения и, подобно «основному тексту» Эракла, он содержит все те элементы, которые характерны для английской версии. А она опирается на две основные группы источников: Амбруаз-Intmeranum и Gesta-Chronica Говдена.

Хотя некоторые детали отмечаются только Говденом, сравнение показывает, что он, причем в Gesta еще в большей степени, чем в Chronica, зачастую дает более упрощенное изображение событий. Что касается точности, то самым достоверным источником, повествующим о кипрских событиях, представляется именно Itinerarium: описание в нем более объективно, чем у Говдена, и, в отличие от Амбруаза, содержит дополнительные сведения о закулисной стороне событий: расхождения с Говденом настолько значительны, что о каких-то точках соприкосновения не может быть и речи. У англонормандских авторов завоевание Кипра происходит как бы по хорошо разработанному военному плану: они отмечают стратегическое и тактическое мастерство, но, учитывая крайнюю эпизодичность и многовариантность восточно-средиземноморской традиции, отдавать предпочтение «основной» версии Эракла означало бы не только совершенно некритично относиться к источникам, но и допустить, что с английской стороны авторы были опытными штабистами, которые, сидя за письменным столом, исправляли задним числом неразумные, но в то же время случайно оказавшиеся успешными, боевые операции своего короля.

Итак, 6 мая 1191 года началась битва за Кипр: Исаак встречал завоевателей на побережье у Лимасола в полной боевой готовности во главе отряда конных лучников, состоявшего из местных жителей и наемников. Кроме великолепной одежды, захватчикам сразу же бросились в глаза крупные и сильные кони греков. Они направили в гавань пять вооруженных галер, а из города постаскивали на берег весь хлам, что должно было помешать латинянам использовать свою основную ударную силу — кавалерию. Как оказалось, эти завалы причинили гораздо больше неудобств самим грекам. Исаак же, по-видимому, надеялся, что беспорядочно высаживающиеся на берег воины противника будут идеальной мишенью для стрел его лучников. Десантирование же началось с пересадки из больших транспортных кораблей в узкие маневренные лодки. Отягощенные доспехами рыцари, теснившиеся вместе с пехотинцами, должны были броситься навстречу ожидавшим их лучникам Исаака, вальяжно покачивавшимся в седлах. Положение нападающих было крайне невыгодно, как справедливо отмечает Амбруаз, но тут же добавляет: «nous savions plus de guerre» [72] «Мы более сведущи в делах военных» (старофр.). .

Неожиданно, наверняка и для самого Исаака, становится ясно, что в тот момент сила армии Ричарда была в стрелках из луков и арбалетов. Не в последний раз они становятся основным тактическим элементом — подобная тактика уже становится традицией, хотя наиболее яркое применение она получит еще не скоро — лишь в Столетней войне. Что касается баррикад, то подобную ситуацию мы обнаруживаем и в боях за Яффу, с тем только различием, что сам Ричард, едва сойдя на берег, использовал их для защиты захваченного плацдарма от вражеской кавалерии.

Беспомощные команды греческих судов были сразу же выведены из строя, и на глазах Исаака его маленький флот был присоединен к анжуйскому. Медленно, под ливнем стрел, но и сами непрерывно посылая стрелы, широким фронтом воины Ричарда приближались к берегу, где греки встретили их боевым ревом, держась, однако, при этом на почтительном расстоянии. Ричард, как сообщают, первым спрыгнул в воду и вышел на берег. В этот опасный момент возле него находилась лишь группа пехотинцев — рыцари еще не высадились и не могли полностью выявить свой боевой потенциал. Но баррикады послужили прекрасным прикрытием для его стрелков и не позволили кавалерии Исаака смять пришельцев и сбросить их в море.

В конце концов прорыв удался и, развивая наступление, отряд Ричарда ворвался в Лимасол, преследуя противника за пределами города. Ричарду и нескольким его рыцарям удалось раздобыть коней. С этим небольшим, наспех сформированным конным отрядом, можно было, по крайней мере какое-то время, за неимением лучшего, применять испытанную рыцарскую тактику. Говорят, Ричарду досталась кобыла с мешком вместо седла и веревками вместо стремян. От преследования неприятеля Ричард вынужден был отказаться, как из-за незнания местности, так и ввиду нехватки лошадей. Последовала оккупация Лимасола.

Подобное изложение событий, по крайней мере, в главном, вполне заслуживает доверия. Читая о «бегстве» Исаака, не следует, однако, считать его трусом. Дело в том, что в восточной военной традиции отступление часто рассматривалось лишь как маневр. Быстрые как ветер кони, чьи превосходные качества без устали восхваляют наши источники, позволяли доводить до изнурения преследователей, которые часто попадали в результате в засаду. Ричард, по всей видимости, был знаком с подобной тактикой, и он — как полководец — никогда не бросался в преследование, которое могло бы привести его в незнакомую местность. Во всяком случае, Лимасол был взят в первый же день, и крестоносцы закрепились на острове.