Виктор Агамов-Тупицын - Круг общения

Выставка Эдуарда Гороховского «Черный прямоугольник» состоялась в ГЦСИ (2003) за год до смерти художника. В 2007 году его работы были представлены в московском музее актуального искусства «ART4.RU». Название экспозиции: «Портрет художника».

7.1

Группа «СЗ» (Виктор Скерсис и Вадим Захаров), 1982–1983.

Захаров родился в Душанбе в 1959 году. « То, что я занимаюсь искусством, является для меня самым главным в искусстве », – это представление о самом себе, озвученное художником в начале 1980-х годов, вполне гармонирует с его сегодняшней «я-презентацией» 32. « У искусства свои законы, и моя задача – следовать им или нет. Если более конкретно, то в настоящий момент, в искусстве, мне важны: сам процесс развития искусства, методы работы, художественная среда, взаимосвязь и структура работ, соавторство ». Сейчас это высказывание кажется особенно значимым – учитывая, что за последние 30 лет Захаров не отклонился от намеченного им курса, и в этом смысле его можно считать хранителем ортодоксии, на которой покоится московский концептуальный проект 33.

Захаров сотрудничал с Виктором Скерсисом (группа «СЗ») (см. ил. 7.1), с Игорем Лутцем и Надеждой Столповской, а в последние годы – с Андреем Монастырским и Юрием Лейдерманом (группа «Капитон») (см. ил. 7.2). «Курсы самообороны от вещей» были осуществлены коллективом «СЗ» в период с 1981 по 1982 г. В описательном тексте авторы спрашивают/отвечают: « Что вы будете делать, если на вас движется разгневанный телевизор? Сядете и закроете голову руками или убежите? Неправильно! Следует сделать выпад вилкой в сторону хулиганствующего предмета. Это его образумит ». Инфантилизм – отличительная черта этих работ. Визуальные образы подразделялись в них на «бодалки», «тыкалки», «ковырялки». Согласно «СЗ», «„ бодалки“ (предметы для бодания) приспособлены для горизонтального и вертикального применения – детские, мужские и женские, для людей и для вещей ». В числе индивидуальных перформансов Захарова «Слоники» (1981), «Папуасы» (1982) (см. ил.7.2), «Колодец» (1982), «Надписи на руке», также известные под названием «Я приобрел врагов» (1982), «Пиратство» (1983).

7.2

Слева: Вадим Захаров, «Папуасы», 1983. Справа: Захаров в акции «КД» «Три мегафона для Капитона», 2008.

Захаров был активным участником движения апт-арт, а после его разгона перебрался (вместе с другими апт-артистами) в заброшенное здание в Фурманном переулке. В 1987 году в беседе с художниками Фурманного переулка 34я спросил, существуют ли противоречия внутри таких объединений, как «Эрмитаж» или «Клуб авангардистов». Первым отреагировал Свен Гундлах, заявив, что « не хотел бы, в отличие от Вадима Захарова, иметь персональные выставки в обществе „Эрмитаж“. Групповые, хотя и компромисс, еще куда ни шло ».

В.З.: А я считаю, что деятельность «Клавы» («Клуба авангардистов») ни к чему хорошему не приведет.

С.Г.: Но тогда какого черта ты потратил столько сил и здоровья, чтобы сделать неудачную экспозицию в «Эрмитаже» вместо того, чтобы продолжать выставляться в «Клубе авангардистов», который – в отличие от «Эрмитажа» – сформировался не как искусственная ситуация, а как констатация реально сложившейся общности художников, много лет разделявших взгляды и судьбы?

Ю.А.: Во времена апт-арта все толкали друг друга вперед, а теперь стараются отбросить назад. Вчерашние коллеги стали балластом на пути к карьере.

В.З.: Дело в том, что три года назад нас было всего тридцать человек на весь Советский Союз. Теперь положение изменилось коренным образом: пришло время соблазна. Появилась масса новых имен, скоропостижных карьер, людей совершенно иной формации. Волков, к примеру, а до него «Детский сад» и т. п. То есть сейчас рождается нормальная художественная ситуация, к которой нелегко приспособиться. Иначе говоря, настала эра конкуренции. Пора повзрослеть. А вместо этого мы, как и прежде, собираемся, болтаем и ни о чем не можем договориться. Болтовня – все, на что мы способны.

Ю.А.: Даже если все мы переругаемся как люди, наши работы все равно сохранят печать общности.

В.З.: Не говорите мне про общность. Я уже на ней обжегся.

Ю.А.( обращаясь к В. А.-Т. и М. М.-Т. ): Знаете, было бы ошибкой считать эту беседу репрезентативной в том смысле, что если бы вы пришли завтра и задали те же самые вопросы, то мы наверняка отвечали бы совсем иначе.

В.А.-Т.: Получается, что вопросы всегда одни и те же, «вечные», тогда как ответы могут (или должны) меняться. Eine kleine Nachtmetaphysik…

Ю.А.: Но от этого сказанное не теряет своей правоты. Взять, к примеру, наше искусство: по существу, оно вполне укладывается в круг явлений, квалифицируемых как художественная болтовня. И это то, в чем нам нет равных.

Слово «апт-арт», промелькнувшее в споре между художниками, – это серия квартирных выставок в Москве в 1982–1983 годах. Хотя квартирные и студийные показы работ случались и прежде, выставляться под эгидой апт-арта стало стилем, а не просто «осознанной необходимостью», как это было в 1960-х и 1970-х годах. Одним из новшеств, привнесенных апт-артом в московский арт-мир, было эстетическое взаимопонимание, наличие не только нравственной (как у шестидесятников и семидесятников), но и творческой общности. Апт-арт можно сравнить с американским нью-вэйвом, возникшим как реакция на стерильность концептуализма, т. е. как следствие «голода» художников в отношении осязаемых форм, что в свою очередь привело к обновлению художественной среды, к выходу на подмостки нового поколения творчески озабоченных людей. Первая выставка была организована на квартире Никиты Алексеева в октябре 1982 года 35. Смерть апт-арта (1984) была насильственной. Нескольким художникам пришлось отслужить в армии, куда их забрали с целью «перевоспитания». Однако движение сумело избежать дезинтеграции, возродившись в период гласности в виде мастерских в Фурманном и (позднее) в Трехпрядном переулках.

Различия между концептуалистами («отцы») и аптартистами («дети») сформулированы в диалоге Монастырского и Паниткова о 1970-х годах в 10-м томе «Поездок за город», где говорится о «дурной энергии» группы «Мухомор» и об «отступлении от метафизики в сторону профанации» и «капустника» 36. Сходство в том, что и те и другие разрабатывали «проблему персонажа» 37. У медгерменевтов это шахматист Алехин, у Елагиной и Макаревича – Лепешинская и Новикова-Вашенцева, а также Буратино (в юности и в зрелом возрасте), у Юрия Альберта – художник «карандаш», у Вадима Захарова – мадам Шлюз, у Константина Звездочетова – вампир Ильич из серии «Пердо», у Георгия Кизевальтера – Вася и т. п. В 1984 году Кизевальтер сделал так называемый «зонтичный» альбом, составленный из фотографий московских альтернативных художников. Каждый из позировавших, будь то на улице или в помещении, заснят с зонтиком, присутствие которого наводит на ассоциацию с Джойсом, вернее, с его фразой в «Поминках по Финнегану»: «Любишь меня, люби мой зонтик».