Татьяна Таирова-Яковлева - Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве

Как ни странно, но все дошедшие до нас наиболее яркие и восторженные отзывы о Богуне были написаны поляками – теми, с кем он всю свою жизнь вел непримиримую борьбу. Отчасти это объясняется скудостью сохранившихся украинских источников, отчасти тем, что враги бывают более объективными, чем завистливые друзья-соратники.

Иван Богун. Рисунок XIX в.

Польский историк середины ХVII века, современник Богуна В. Коховский, писал о нем с восторгом: «...на всех поворотах судьбы человек отважный и, что редко бывает в одном человеке – смелый, умный и удачливый», «необычайно популярный, умеющий как никто другой удачно действовать», «сильный и храбрый как лиса», «человек удалой и предприимчивый» 2.

Самый поэтический отзыв о Богуне принадлежит другому поляку – историку ХIХ века Л. Кубале: «Отвага льва, хитрость змеи, осторожность лиса и легкомыслие ветра заключались в каждой его жиле. Свобода, степь, война были его стихией и ничем другим он не занимался. Военный гений и женский каприз породили этого казака, которому не было равных» 3.

Не меньше восхищалась Богуном и русский историк А.Я. Ефименко: «...на территории Винницы польский гетман встретил достойного противника в лице Богуна, одного из самых замечательных деятелей эпохи Хмельницкого, не только по уму, энергии и военным дарованиям, но и по чистоте мотивов, которые как бы выделяют из ряда остальных восьмидесяти, отмеченных историею, украинских деятелей Хмельнищины» 4. Отдавал должное ему и русский Биографический словарь: «Отличаясь отвагой и находчивостью, Богун выходил победителем даже при самых неблагоприятных для него стечениях обстоятельств, единственно при помощи военных хитростей, сбивавших с толку неприятеля» 5.

На самом деле наши знания о Богуне весьма ограничены. Мы не знаем, когда он родился, нет данных о его семье. Имеются лишь скупые сведения о сыне и племяннике. О нем не написано ни одной сколько-нибудь значительной работы. Никто не занимался изучением его политических взглядов, довольствуясь яркой, но поверхностной характеристикой дерзкого казака и смелого полководца. Остается спорным даже такой первостепенный вопрос: полковник Винницкий Иван Богун и полковник Кальницкий Иван Федорович – одно и то же лицо или два разных?

Обратимся к фактам. В состав Кальницкого полка по реестру 1649 года входил город Винница 6, а в состав Винницкого полка согласно присяге 1654 года входил Кальник 7. Эти неоспоримые факты делают невозможным существование одновременно «Кальницкого полковника Федоровича» и «Винницкого полковника Богуна». Это был один полк, и полковник у него в одни и те же годы мог быть только один. Но по странному стечению обстоятельств в период между 1649 и 1655 годами полковником Кальницким и Винницким выступают то Иван Богун, то Иван Федорович (Федоренко). Причем в хронологии появления либо одного, либо другого имени явно отсутствует хоть какая-нибудь логика 8.

Первое предположение о тождественности этих двух личностей было высказано известным украинским историком, величайшим экспертом генеалогии старшины В. Липинским 9. Его поддержал и мэтр украинской историографии М.С. Грушевский 10. Но затем, в годы советской власти, их доводы стали отвергать. Скорее всего, тезис о шляхетном «Иване Федоровиче Богуне» просто никак не вписывался в соответствующий канон, когда имя «народного героя Богуна» носил прославленный в годы Гражданской войны полк Н. Щорса, в его честь были названы десятки улиц и т. д.

Автор в своих статьях приводила множество доказательств тому, что речь на самом деле идет об одном человеке 11, поэтому и в данной работе исходит из того, что Богун и Федорович – это одно и то же лицо.

Скорее всего, Иван происходил из старинного украинского православного рода Федоровичей, но, находясь среди казаков, получил прозвище Богун. Точно так же, как Конашевич – Сагайдачный, Вишневецкий – Гайда, искра – Остряница, Тимофей Шкамат – Носач. Этот ряд можно продолжить.

Мне кажется, что весьма достоверной выглядит и версия, что Федорович – это отчество. Ведь в этом случае объясняются и формы: «Федоренко» (ср. Яненко, Янович), «Федорович» и «Федоров». Кроме того, Богуны – действительно распространенная на Украине фамилия. Имеется свидетельство поляка-современника, автора «Рифмованной хронички», что фамилия Богуна происходила от реки Буг (Bohun – Boh). С другой стороны, фамилия «Федорович» переводится со старогреческого как «Богом данный», а отсюда могло идти и прозвище «Богун», более подходящее для казака, ведь на Украине было очень широко распространено имя «Богдан» вместо «Федор» (в переводе с греческого Федор – «богом данный»).

Возможно, «Богун» – это наследственное прозвище. Если же это фамилия, тогда возникает вопрос, почему сам Иван Федорович Богун именует себя во всех официальных документах по отчеству – «Иван Федорович», а не по фамилии «Иван Богун»? интересно, что ни на одном официальном документе той эпохи нет подписи Богуна. В реестре 1649 года, в присяге 1654 года, под Корсунским договором со Швецией 1656 года, на нобилтации (т. е. подтверждении шляхетства) на сейме 1661 года он постоянно выступает как Федорович. «Богун» же он – для казаков и врагов.

Как уже говорилось, мы не знаем года рождения Богуна. Скорее всего, его отцом был Федор Богун («прибывший с Литвы») 12, имя которого упоминается в документах 20-х годов ХVII века. Федор Богун арендовал местечко Бубнов (в воеводстве Киевском, под Каневом, недалеко от Черкасс) и вел весьма независимую для православного шляхтича жизнь, временами совершая «наезды» на соседей-поляков 13. Одним из таких соседей-соперников был Александр Олекшич, с сыном которого Павлом впоследствии переписывался Иван Богун. Согласно «Малороссийскому гербовнику», Богун имел герб «Ястржембец»: на голубом поле золотая подкова с золотым кавалерским крестом. Название гербу дал ястреб, изображенный в нашлемнике 14.

Мы не знаем, где Богун учился. Возможно, в одной из братских школ или в польском коллегиуме. Но прекрасный почерк Богуна-Федоровича, отвечающий всем достоинствам украинского барокко, не оставляет сомнений в его образованности.

Тревожные годы «золотого века польской шляхты» (1638–1647 годы) Богун провел в Диком поле на Северном Донце, получая великолепную школу «загонщика», как называли на жаргоне того времени атаманов, воевавших с татарами. «Загонщики», или «вожди половы», равно не признавали ни польского короля, ни русского царя. Уходя от преследований поляков-католиков, запорожские «воровские черкасы» (так их называли русские) проникали на Северный Донец в поисках добычи и развлечений.