Василий Соколов - Вторжение

Напряженная обстановка сложилась на северном фланге 4-й армии, на участке 4-й танковой группы. Противник сделал большой прорыв с севера на Клин. Восточнее Калинина противник также прорвал наш фронт, но этот прорыв удалось ликвидировать.

На фронте группы армий "Север". У Тихвина обстановка очень напряженная. Командование группой армий считает, что войска не смогут удержать город, и поэтому оно подготавливает отход на новый рубеж сопротивления - "хордовый рубеж".

Писал это Гальдер скрепя сердце. Не писать не мог, потому что служебный дневник требовал хотя бы приблизительной точности. Он часто пользовался донесениями, в которых тоже обходились острые углы.

А в Действительности там, на Восточном фронте, немецкую армию подстерегал неминучий разгром.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Гигантская, до предела растянутая пружина войны в самый критический момент - в битве под Москвой - лопнула. По закону физики всякое действие вызывает равное и противоположно направленное противодействие - и возвратная сила этой пружины ударила по немцам.

Германский фронт затрещал.

В военной истории нередки явления, когда нападающая сторона чем ближе стоит к победе, тем дальше оказывается от победы, и, наоборот, противоборствующая сторона, которая терпела неудачу за неудачей, поражение за поражением, становится как бы обновленной, в переломный кризисный момент копит силы для ответного удара и наносит его с такой ярой мощью, что ранее слывший непобедимым противник вынужден бежать очертя голову.

Неожиданное советское контрнаступление, начатое 5 и 6 декабря, захлестнуло весь немецкий фронт; оно вершило грандиозный военный план, созданный Ставкой для разгрома неприятеля на Московском стратегическом направлении.

Главные удары наносились на обоих крыльях: на севере - против 3-й и 4-й немецких танковых групп, зацепившихся в районе Клина, Волоколамска, Истринского водохранилища, и на юге - против 2-й танковой армии генерала Гудериана, который ни с кем не хотел разделить славу и зарился первым со стороны Тулы ворваться в Москву.

Эти немецкие группировки, нависшие на флангах Западного фронта, охватили с севера и юга Москву гигантской подковой. Теперь стояла задача нанести поражение фланговым группировкам немцев, проще говоря - разогнуть эту подкову и, стремительно продвигаясь вперед, охватить неприятельские армии своей, русской могучей подковой.

Контрнаступление готовилось в жестокую бурю, в грозные и критические дни ноября, когда противник находился на расстоянии двадцати пяти километров от Москвы и подтянул дальнобойные орудия, чтобы бить по Красной площади. В эти напряженные часы Верховный Главнокомандующий Сталин и Ставка проявили огромную выдержку и стратегическую дальновидность, придерживая крупные резервы (преимущественно за флангами Западного фронта).

Собираясь в решающий поход на Москву, немецко-фашистское командование развернуло свои войска в линию, создав этим широкий фронт наступления и силу первых ударов. Много раз объявляя советские войска разбитыми и похороненными, немцы сами оказались на грани поражения; сила их первого удара ослабла, резервов под боком не нашлось, войска выдыхались...

К моменту кризиса борьбы советская Ставка ввела в дело резервы.

Ядром Западного фронта, в конечном счете решившим судьбу битвы у стен Москвы, явились новые запасные формирования. На северное крыло фронта выдвинулись 1-я ударная армия и заново сколоченная 20-я армия, на южном крыле вступала в сражение 10-я армия.

Шумно и тесно было на дорогах, ведущих к позициям. Фронт продвигался вперед, оставляя за собой груды военной техники врага, превращенной в железный лом. По дорогам, по тропам, по целине, несмотря на глубокие снега, тянулись полковые обозы; ездовые, чтобы согреться, по старому русскому обычаю разминали ноги - шли рядом, плечом подпирая сани на взгорьях или сдерживая на крутых съездах; вихрем проносились и тотчас исчезали в метели лыжные батальоны в белых халатах; гарцевали конники, держа наготове клинки; мчались батареи и дивизионы гвардейских минометов; храпели танки, тягачи, тракторы, грузовики - вся громада наступающей армии устремилась на запад.

Лютовали декабрьские морозы. Курил поземкой ветер, загривками опоясывая дороги. И сам воздух, казалось, стал тверже от стужи - его вдыхали маленькими глотками, как глотают лед. Трудно было говорить, но разве можно удержаться, не перемолвиться с товарищем, когда можно у дороги, уткнувшись стволами в канавы, меченные свастикой танки и орудия, а рядом, в снегу, трупы немецких солдат, скрюченные, посиневшие, все еще как будто страдающие от холода.

- Лежат... Усмирились... - подмигнул Бусыгин, обращаясь к шедшему рядом лейтенанту Кострову.

- Ничего, Степа. Будем молотить и дальше. Мы их, поганых б..., в самом Берлине доконаем!

Штабисты не успевали накалывать карты булавками с красными флажками. В начале контрнаступления красные флажки вспыхивали над селениями Крюково, Ново-Завидовский, Красная Поляна, Теряева Слобода, Высокиничи... Потом этих флажков стало так много, что они закрыли целые районы. Пришлось переходить на крупномасштабные карты и отмечать только большие селения и города.

Фронт контрнаступления развернулся на сотни километров. Не выдерживали удара, ломались железные суставы вражеских танковых колонн. Севернее Москвы - в районе Клина, южнее волжских озер, на Истринском водохранилище потерпели поражение и отступали остатки северной ударной группировки (3-я и 4-я танковые группы, потерявшие почти все свои танки). Стремительно наступая на правом крыле, 30-я армия генерала Лелюшенко уже 11 декабря освободила Рогачево и начала взламывать опорный узел в Клину. Соседняя 1-я ударная армия генерала В. И. Кузнецова заняла Яхрому и, преследуя по пятам отступающие дивизии противника, вышла юго-западнее Клина. 20-я армия освободила город Солнечногорск. Войска 16-й армии Рокоссовского ворвались в Истру.

Трещала по всем швам и южная группировка неприятеля. Потрепанная в прежних боях 2-я танковая армия откатывалась назад. Танки с личной эмблемой Гудериана безмолвно стояли в снегу, как укрощенные роботы. Войска 10-й армии, управляемые генералом Голиковым, на плечах бегущих в панике немцев ворвались в города Михайлов и Епифань. Тем временем 50-я армия генерала Болдина и 1-й кавалерийский корпус генерала Белова разгромили три фашистские танковые дивизии, одну моторизованную, одну пехотную дивизии и эсэсовский полк "Великая Германия".

Московское контрнаступление успешно поддерживали соседние фронты Калининский и Юго-Западный.

Коротки были зимние дни, не хватало светлого времени для боя. До позднего утра окрестности обычно кутали туманы или мела поземка. Из-за низких облаков пробивалось солнце, и только к 11 часам дня можно было кое-что видеть, если стихала метель. В 15 часов наступали сумерки, а через час-другой кутала землю темнота. Но и в эту пору полыхали бои. От вспышек сотен орудийных залпов, от огня подожженных деревень становилось светло как днем.