Николай Зубов - Отечественные мореплаватели —ё исследователи морей и океанов

М. И. Белов совершенно справедливо подчеркивает большее совершенство купеческих судов по сравнению с казенными. Он пишет, «что казна долгое время не могла наладить высококачественного судового дела, заставляя работать из-под палки на судоверфях казаков, тогда как купцы снабжали свои суда снастями лучшего качества, а строить суда поручали опытным мастерам». Как отмечает Белов, «за казенный коч на Лене платили 60 рублей, а за торговый 200–300 руб.» [62].

С 80-х годов XVII в. плавания русских вдоль северных берегов Сибири резко сократились. Это было вызвано, во-первых, оскудением промыслов, во-вторых, ухудшением ледовых условий и, наконец, в-третьих, освоением более надежных южных сухопутных дорог.

Большое значение для плавания в северных морях имеют ледовые условия. Сейчас, после замечательных советских исследований в Северном Ледовитом океане, мы твердо знаем, что ледовитость наших арктических морей испытывает значительные колебания. Иногда эти колебания совершаются в пределах сравнительно небольших участков, иногда происходят одновременно на громадных пространствах. Иногда эти колебания сказываются от года к году, от десятилетия к десятилетию, а иногда и от века к веку. В таких случаях мы говорим о периодах потепления и похолодания Арктики.

Сейчас установлено, что бывают годы, а иногда и ряд лет, когда, например, вея северо-западная часть Баренцова моря от середины июля до середины сентября свободна ото льда. Бывают годы, когда этот район недоступен даже для ледокольных пароходов.

Каждое резкое ухудшение ледовых условий в том или ином промысловом районе Северного Ледовитого океана было настоящим бедствием для русских поморов, выходивших на промысел к Новой Земле и Шпицбергену. В малоледовитые годы поморы забирались далеко на север, открывали новые промысловые районы и возвращались с богатой добычей. По их следам в последующие годы в те же районы устремлялись новые партии промышленников.

Когда же благоприятные в ледовом отношении годы сменялись плохими, десятки промысловых судов гибли во льдах, а промышленники, зимовавшие на восточном побережье Шпицбергена, не возвращались на родину. Вот почему поморы постепенно стали предпочитать промыслы у западных берегов Шпицбергена, у которых, благодаря теплому Шпицбергенскому течению, в любой год льдов почти не бывает. Вот почему становища на восточном побережье Шпицбергена стали посещаться все реже и реже.

Успешные плавания, совершенные русскими вдоль берегов Сибири в первой половине XVII в., также надо объяснять не только знанием ледового плавания и приспособленностью судов к плаванию среди льдов, но и весьма благоприятными условиями, господствовавшими в то время в наших арктических морях. Кроме того, еще сохранившиеся в то время богатые промысловые угодья вполне оправдывали неизбежный риск таких плаваний. В. Ю. Визе отмечает, что в Енисейско-пясинском районе Карского моря в XVII в. еще существовали оживленные морские промыслы, в связи с чем совершались частые плавания по этому участку Северного морского пути. Однако в конце XVII и в начале XVIII в. промыслы начали падать и «многочисленные промысловые становища к востоку от Енисейского залива стали пустеть. Во времена Великой Северной экспедиции берег между островом Диксона и Пясиной был уже безлюден» [63].

Итак, в XVII в. весь Северный морской путь был пройден по частям. Семен Дежнев своим походом через Берингов пролив начал русские плавания по Берингову морю. Приблизительно в то же самое время Василий Поярков начал русские плавания по Охотскому морю.

В XVII же веке русские возобновили свои плавания по Азовскому, Черному и Каспийскому морям.

Царствование Петра Первого (1689–1725) самым существенным образом отразилось на русском мореплавании и на морской политике послепетровской России.

Петр Первый отчетливо понимал, что ни одно могущественное государство не может существовать и развиваться без свободного выхода к берегам Мирового океана и что эта задача может быть осуществлена только при наличии военно-морского флота. В 1720 г. Петр писал: «Потентат, который едино войско сухопутное имеет, одну руку имеет, а которой и флот имеет, обе руки имеет» [64].

Постройке военно-морского флота, борьбе за свободные выходы России к морю и укреплению торговли с заморскими странами Петр посвятил много усилий. Он мечтал о пути через Каспийское море по Аму-Дарье и другим рекам в Индию, о морском походе на Мадагаскар, о достижении Северным морским путем Китая и Индии. Когда Петра поздравляли с завоеванием новых земель на западном берегу Каспийского моря, он отвечал, что не земли ему нужны, земель у него и так много, а вот «воды» ему нехватает.

В борьбе за свободные выходы к Мировому океану Петр не останавливался ни перед какими препятствиями. Он заказывал военные корабли за границей и одновременно развивал отечественное судостроение. Он сам учился кораблестроению за границей и приглашал на службу в Россию иностранных корабельных мастеров. Однако, приглашая из-за границы моряков и инженеров, он в 1701 г. открыл в Москве Навигацкую школу. В 1722 г. Петр приказал Адмиралтейству открыть морские школы. Но он позволил принимать в эти школы только русских подданных. Петр торопился избавиться от иностранцев во флоте [65]и рассматривал их приглашение на русскую службу, так же как и посылку русских моряков для обучения на иностранных флотах, лишь как временную меру. Петр Первый говаривал, что, «… восприняв плоды западноевропейской цивилизации, Россия может повернуться к Европе задом» [66].

В 1693 г. Петр, осматривая в Архангельске иностранные корабли, заложил на устроенной близ города Соломбальской верфи один 24-пушечный корабль («Апостол Павел»), а другой, 44-пушечный («Святое пророчество»), велел купить в Голландии [67].

Так было положено начало строительству сначала торговых, а потом и военных судов в Архангельске. В 1694 г. Петр снова посетил Архангельск и совершил плавание по Белому морю уже в отряде из трех кораблей: два были построены в Архангельске и один приобретен в Голландии.

Архангельск был выбран далеко не случайно. Во-первых, он достаточно удален от соседних государств, Белое море издавна являлось полностью внутренним русским морем. Во-вторых, в бассейнах рек, впадающих в Белое море, особенно в бассейне Северной Двины, было много строевого лесу Вблизи Архангельска гнали смолу, сеяли лен и коноплю – словом, было все необходимое для постройки больших кораблей. В-третьих, беломорцы издревле были привычны к судостроению и на Белом море легко было найти мастеров для постройки флота.