Иван Осадчий - Как это было… К истории Компартии РСФСР – КПРФ

В принципе, вопросы возникали по отдельным предложенным кандидатурам. Но, по большому счету, «не заглядывая вдаль», я бы не стал сейчас «зацикливаться» на этом и оспаривать правомерность избрания заместителями Председателя ЦИК КПРФ названных лиц. То, что произошло потом, – оставим на «потом».

А в тот час каждой кандидатуре, предложенной Зюгановым, можно было дать положительную аттестацию.

Ю. П. Белов мужественно вел себя на этапе запрещения КП РСФСР и борьбы за восстановление российской Компартии, выступал на процессе в КС в качестве свидетеля, возглавлял работу по возрождению Ленинградской коммунистической организации.

С. П. Горячева формально в активной партийной работе не была замечена. Она даже не входила в состав фракции «Коммунисты России». Состояла в «России». Но у кого могло возникнуть недоверие к этой мужественной женщине, первой бросившей вызов Ельцину – будущему тирану и палачу СССР и России? Практически в самом начале его «бонапартистской» диктатуры в феврале 1991 года, в бытность Ельцина на посту Председателя Верховного Совета РСФСР, С. П. Горячева являлась одним из его заместителей, причем избранная на этот пост по его же предложению, – высказала с трибуны Верховного Совета всю боль и негодование, рожденные авантюрно-преступными действиями Ельцина.

В. И. Зоркальцев играл огромную роль на протяжении всего периода деятельности КП РСФСР и борьбы за ее воссоздание в КС, а также в подготовке восстановительного Съезда российских коммунистов, возглавлял уставную комиссию.

О В. А. Купцове – главное все уже сказано.

М. И. Лапшин – руководитель фракции «Аграрный союз» – ближайшего союзника «Коммунистов России». В его фракции состояла большая группа депутатов-коммунистов, и он сам тоже всегда оставался таковым.

Свидетельствую: ни одного заседания фракции «Коммунистов России» не проходило без его участия и присутствия многих депутатов-аграриев – коммунистов по партийной принадлежности. М. И. Лапшин являлся представителем группы народных депутатов, подписавших ходатайство в Конституционный Суд. Без малейших колебаний подписывал все Заявления и Обращения фракции «Коммунисты России» или объединения «В защиту прав коммунистов»; поддерживал все проекты альтернативных законов, подготовленных экспертно-консультативной группой, действовавшей при фракции «Коммунисты России».

Да, летом 1992 года, он «заболел» идеей образования Аграрной партии. Это, в известной мере, была угроза вытеснению коммунистов из села. Я помню не один разговор на эту тему с ним. Даже высказывал ему предложения воздержаться от создания Аграрной партии, а создать в восстановленной Компартии РФ секцию по работе на селе. Я видел в нем кандидатуру на пост руководителя этой сельской секции коммунистов. Но он стоял на своем.

О намерении М. И. Лапшина создать Аграрную партию Г. А. Зюганов, естественно, знал. Но, видимо, полагал, что посредством избрания его одним из своих заместителей можно убедить М. И. Лапшина отказаться от идеи создания самостоятельной Аграрной партии. Не получилось. И в этом никакой вины Г. А. Зюганова я не вижу. Как нет его вины и в том, что впоследствии М. И. Лапшин вышел из КПРФ и даже сложил свои полномочия заместителя Председателя НПСР. Ушел в… «свободное плавание».

И наконец, о И. П. Рыбкине. Здесь-то все объяснимо. Руководитель депутатской фракции «Коммунисты России» в самое сложное, трудное время ее деятельности. Активный участник борьбы за возрождение партии российских коммунистов. Все это говорило в пользу оправдания предложения Г. А. Зюганова избрать И. П. Рыбкина заместителем Председателя ЦИК КПРФ.

Да, у И. П. Рыбкина были известные сомнения и колебания, о которых я уже упоминал. Речь, главным образом, о его тяготении к образованию партии социалистической ориентации. Поэтому он так усердно бился за создание Социалистической партии трудящихся (СПТ), приложил к этому максимальные усилия; оказывал самую разностороннюю помощь. Он же фактически являлся и руководителем СПТ до восстановления КПРФ. Но на второй же день после избрания заместителем Председателя ЦИК КПРФ И. П. Рыбкин решительно отмежевался от СПТ и вышел из состава ее руководства.

Тем не менее, в памяти остается факт, о котором не следует умалчивать. Факт этот хорошо известен тем, кто был делегатом или гостем Учредительного съезда СПТ. То упорство и напористость, которые он продемонстрировал на Съезде, возражая против названия вновь образуемой российской партии – Коммунистической, – на чем настаивало, пожалуй, большинство того Съезда. Всё это так. Но избрание И. П. Рыбкина заместителем Председателя ЦИК КПРФ тогда было правомерным.

Век большинства заместителей Председателя ЦК КПРФ первого набора оказался недолгим. После расстрела Дома Советов и прошедших вслед выборов в Первую Государственную Думу сложил полномочия И. П. Рыбкин, став Председателем Думы. Практически одновременно закончился и коммунист Рыбкин. Полемика моя с ним за месяц до его избрания на пост спикера Государственной Думы запомнилась. Разговор шел о том, что в депутатских кругах избранной Государственной Думы рассматривается его кандидатура на должность спикера.

За три года близкого общения с ним как с одним из сопредседателей, а затем председателем фракции «Коммунисты России» Съезда народных депутатов и Верховного Совета РСФСР я хорошо узнал его. И, услышав кулуарные разговоры о нем как потенциальном кандидате на должность Председателя Госдумы, тут же решил для себя, что И. П. Рыбкин будет избран на этот пост.

В это время среди депутатов-коммунистов обсуждался вопрос о возможных кандидатах на пост руководителя Думы. При этом многие склонялись в поддержку кандидатуры В. П. Лукина (из «Яблока»), как наиболее приемлемой. Я включился в разговор и высказался решительно против: «Это компетентная, но весьма не желательная кандидатура, поскольку В. П. Лукин – самый принципиальный и убежденный «демократ». Он будет твердо и решительно выполнять волю Президента». Вслед за этим я обронил фразу, что в числе других кандидатов на пост спикера Думы называется И. П. Рыбкин. Скорее всего, он и будет избран.

Но меня тут же «затюкали»: «Вы что? Это утопия! Дерьмократы его ни за что не изберут».

В ответ я еще раз твердо и уверенно повторил: «Если кандидатура И. П. Рыбкина будет предложена, – он будет избран Председателем Государственной Думы. Но это будет конец Рыбкина как политика коммунистической ориентации».

На меня замахали руками: «Мол, чепуху городишь…» Но я был уверен в том, что говорил и потому твердо отстаивал свое мнение. На чем основывалась моя уверенность?

Я видел И. П. Рыбкина в самых различных условиях и в самой различной обстановке, знал его досконально. Почему? Потому, что он абсолютно доверял мне. В свое отсутствие, уезжая по России или улетая за рубеж, он поручал мне, а не одному из десяти сопредседателей фракции, проводить ее заседания, представлять на заседаниях комитетов Верховного Советов в тех случаях, когда такая необходимость будет возникать; выступать от имени фракции на международной конференции по проекту закона о лоббизме, проводившейся администрацией Президента; согласовывать и решать многие текущие вопросы работы.