Александра Богданович - Три последних самодержца

12 июня.

Вчера Плеве сказал, что Ванновский производит впечатление устаревшего. Насчет финляндской воинской повинности в Гос. совете так устроилось, что 2/3 голосов против введения там этой повинности, но царь, верно, согласится с меньшинством. Сипягин 18-го числа уезжает по России, в фабричные центры.

13 июня.

Досталось вчера Сипягину от Никольского, который до сих пор возмущен карой, которая постигла «Новое время». Оказывается, что статья, за которую было наказано «Новое время», была написана Никольским, и написана во вполне консервативном духе. Наказали же эту газету за то, что циркуляром (еще в 1864 г.) запрещено писать о рабочем вопросе, и поэтому «Новое время» наказали, чтобы другие газеты видели, что даже эту газету, с консервативным направлением, не пощадили. Никольский же возмущен, что не приняли в соображение это направление. Никольский узнал, что Шаховской прилетел к Сипягину и требовал этого наказания «Нового времени». В тот же день Суворин пошел к Сипягину просить его изменить наказание — наказать больше по карману. Приема у Сипягина пришлось ожидать Суворину 1 час 20 мин. Принят он был министром очень сухо и резко. Сипягин сказал ему, что сделать для него ничего не может. Никольский очень возбужден против Сипягина и говорит, что, пока Сипягин министр, он ни одной патриотической статьи не напишет.

14 июня.

Вчера Остен-Сакен говорил, что на сегодня и на завтра ожидаются беспорядки на Шлиссельбургском шоссе, так как теперь 7 тыс. рабочих находятся в Петербурге без работы.

Насчет вопроса о воинской повинности в Финляндии было заседание у царя, которое состояло из вел. кн. Михаила Николаевича, Ванновского, Куропаткипа, Бобрикова и Плеве. Витте, как противник этой меры, не был приглашен. Победоносцев тоже отсутствовал. Плеве говорит, что царь председательствовал, ставил вопросы и резюмировал отчасти «по-мефистофельски». При этом Плеве сказал, что царь чрезвычайно приветлив по отношению к министрам, но забывчив. В Петергофе, когда они к нему являются с докладом в кабинет, он их сажает против открытого окна на взморье и открытой двери в сад, так что прямо на них дует, как из трубы. Когда они в таком положении посидят с полчаса, царь вдруг скажет, что, может, они боятся сквозняка, и сам встанет закрыть дверь. Муравьев очень часто после доклада царю возвращается в Петербург без голоса.

Вчера Янов, который при Святополк-Мирском сказал, что пришло известие, что Анатолий Барятинский находится в Париже в maison correctionnelle [80] В исправительном доме (франц.). , что он проделал что-то донельзя скверное, грязное, непозволительное. Бедный старый кн. Барятинский! Вот уродились у него сыновья!

15 июня.

Насчет Анатолия Барятинского Клейгельс сказал, что его история следующая: он в Париже купил бриллианты, за которые не заплатил, а тотчас же их заложил.

16 июня.

Про Трепова (директора Департамента общих дел) недобрые слухи: очень мало работает, кутит, нанял дачу Фелейзена в Петергофе и за нее заплатил 2800 руб. На одно лето — это крупная цифра, и, после бывшей в Департаменте общих дел растраты, находят, что не следовало этого делать.

Вчера принесли Е. В. маршрут Сипягина по России. Едет он по фабричным центрам. При неразвитости Сипягина ему следовало бы лучше не показываться, чтобы сохранить хоть частицу престижа, связанного с должностью министра внутренних дел. Сегодня узнала, что в заседании министров у царя по поводу введения воинской повинности в Финляндии был еще и Сипягин.

17 июня.

Сейчас по телефону сказал Бутовский, секретарь Клейгельса, что сегодня готовились беспорядки на Невском, что их полиции удалось предотвратить и что арестовано более 20 человек, из которых многие представляются серьезными агитаторами.

18 июня.

Насчет крестин четвертой дочки царя Анастасии, которые вчера были в Петергофе, Плеве рассказал, что следующее приключилось с Дурново и Ванновским, которые были оба ассистентами при кн. Голицыной, которая везла в золотой карете девочку в церковь. Приехали оба эти ассистента к назначенному по церемониалу часу — 9 ½ час. и встали возле дворца, куда их не впустили. Стояли они минут пять. Вышел к ним камердинер просить их войти в его комнату, по распоряжению царя, так как им придется еще долго прождать. Дурново отвечал, что они подождут возле дворца, но вторично им было сказано, чтобы они шли в комнату камердинера, что и было ими исполнено. Но так как Дурново — суета, то, просидев немного в комнате, он снова выскочил из дворца, Ванновский — за ним. Тогда к ним вышел сам царь, попросил их снова войти в комнату камердинера и сказал, что раньше 10 час. они девочку не получат. Пришлось исполнить царскую волю, а так как явилось запоздание, то, когда Голицына вышла с девочкой, посаженных с ней в карету Дурново и Ванновского везли страшно быстро. Золотая же карета, которая обычно употребляется для этой церемонии, — старой конструкции, поэтому бока у обоих стариков были сильно помяты.

21 июня.

По словам Бутовского, секретаря Клейгельса, видно, что Клейгельса занимают больше мелочи. Теперь он занят рассылкой своих изданий, которых явилось несколько экземпляров, между ними: «Резерв петербургской полиции, школа, музей и т. д.», затем книжечка «Приемы самообороны для полиции». Как-то странно звучит название этой книжки, про которую Плеве сказал, когда Е. В. его спросил, правда ли, что Клейгельс уходит: «Человек, который издает подобные книжки, не представляется уходящим, значит, у него есть возможность самообороняться, раз он учит других самообороне». Бутовский говорил, что, когда учили городовых приемам самообороны, двое из них пострадало — один сломал себе ногу, другой шею. Про эту затею Бутовский сказал: «Настоящие пустяки».