Генрих Жомини - Политическая и военная жизнь Наполеона

Время, в которое Австрия тайно приступила к С. Петербургскому договору 11 апреля, в точности неизвестно: но с половины июля она занималась составлением операционного плана на случай, если вооруженное посредничество не доститнет своей цели; она формально к нему приступила 9 августа, но только в таком случае, когда предложенные ею перемены в преобразовании положения государств твердой земли будут приняты.

Первоначальный план союзников был следующий: выставить в поле 400 000 войска, а именно: 250 000 австрийцев, 115 000 русских и 45 000 шведов или других малых держав, на содержании Англии. Австрия находила, что этих войск было недостаточно для сильных совокупных действий в Италии и против грозной преграды Рейна. Она объявила хорошо составленной нотой, что, так как французские военные силы простираются, по предположениям, до 600 000, то необходимо увеличить и действующие войска. Так как затруднение состояло в прибытии русских прежде моего нападения на австрийцев, то почитали необходимым действовать главными силами в Италии, а в Германии только обороняться. Предложение было справедливо, но выведенное из него заключение нелепо. Место соединения русских в Германии было главным пунктом, а потому-то именно и следовало расположить главные силы на операционной линии, где это соединение должно было совершиться; к тому же эта линия была для меня и кратчайшая, и важнейшая. Эгоизм Венского кабинета его ослепил; он вел войну только для возвращения Италии и потому полагал, что туда следовало устремить все свои усилия. Австрия ошибочно увеличила силы, которые я мог противопоставить коалиции. Она полагала, что будет иметь дело со всей нашей армиею, что было совершенно невозможно при охранении наших обширных границ: я никогда не мог бы выставить против нее более 250 000 человек.

Петербургский кабинет послал в Вену генерала Винцингероде условиться и положительно определить план действий. Этот генерал заметил, что русским предстояло пройти от Бродов до Браунау 284 лье, а большой армии от Булоня туда же 274. Итак, рассчитывая время, нужное для извещения меня о вступлении русских в Австрию и распоряжений для направления армии по различным дорогам для прохода Франции, русские должны дойти ранее меня до Инна и даже до Изера. Александр обещал иметь в совершенной готовности значительные резервы, так что он мог бы даже увеличить положенное число войск.

Австрия решилась объявить войну и окончательно было положено:

что она выставит для действии в Италии 130 000 пехотинцев и 13 500 кавалеристов, в Тироле 50 000 и 2 000, в Германии 66 000 и 23 000, в отдельных корпусах 28 000 1 500. Всего 274 000 и 40 000;

что Россия двинет в Германию 100 000 человек, половина которых прибудет в середине октября; отправит один корпус из Корфу и, высадив его в Неаполь, велит ему присоединиться к неаполитанцам и англичанам, и вместе с ними направится к По.

Третий англо — русский корпус выйдет в Ганновере и Померании, присоединится к шведским войскам под начальством Густава IV; наконец четвертая русская армия, собранная на Буге и под стенами Варшавы, будет угрожать Пруссии с целью или увлечь ее к войне, или, если она на это не согласится, удержать ее в нейтральном положении.

Однако же надежды союзников разрушились о твердую волю Фридриха-Вильгельма, который решился, во что бы то ни стало, сохранить нейтралитет. Союзники испрашивали у него дозволения пройти через польские его провинции, но он в ответ на это собрал на Висле военные силы, достаточные, чтобы внушить почтение к неприкосновенности его державы.

Я довольно поздно получил известие о намерениях союзников; но в июле я предугадывал существование коалиции по сбору австрийцев в Италии, а русских — на Буге. Русские меня бы не беспокоили, если бы Австрия не принимала участия в моей борьбе с Англией. Я через Талейрана требовал объяснений; Кобенцль отвечал уклончиво. Я велел объявить Венскому кабинету, чтоб он отозвал свои войска, или я приму их расположение за нарушение мира. Между тем, как с той, так и с другой стороны, готовились к войне.

Австрия, постигая всю выгоду союза с Баварией, употребляла все возможныя усилия, чтоб привлечь ее на свою сторону, но не преуспела; курфюрст Максимилиан Иосиф (8)слишком хорошо понимал всю важность союза, доказанную действиями его предков, и помнил недавния притязания Австрии, желавшей увеличить на его счет свои владения; он был лично предан Франции, и уверенный, что я вовремя успею, чтобы помочь ему, решился присоединиться к нам, если бы австрийцы ворвались в его владения.

Курфюрсты Вюртембергский (9)и Баденский желали вступить в коалицию, что было весьма естественно по их родственным связям с Австрийским двором; но соседство Страсбурга и Майнца заставило их опасаться статьспервыми моими жертвами и помогло моим министрам привлечь в наши ряды этих владетелей.

Австрийцы начали кампанию хуже, чем когда-либо. Они надеялись напасть на меня врасплох, и эта надежда послужила к их погибели. Я принял все меры, чтобы обратиться на Темзу при спокойствии на твердой земле, или на Дунай, в случае если твердая земля вызовет меня на бой и помешает исполнению моего предприятия. Отъезжая из Парижа в Булонь, я объявил Кобенцлю, что желаю мира на твердой земле, и что, уверенный в дружелюбном расположении его государя, еду отдать последние приказания насчет высадки. Я велел производить частые репетиции амбаркаций и десантов, для приучения войск исполнять их с быстротой; мы посадили на суда 150 000 человек в полчаса; все военные тяжести уже были заранее загружены; я приказал удвоить репетиции, и наложил эмбарго [запрещение выходить судам из гаваней] на все гавани.

Авангард корпуса Нея выступил из Монтрёля, чтоб следовать по берегу и потом присоединиться к булонскому сбору. Корпус Сульта целых два дня оставался на судах, равно как и мои экипажи. Эти приготовления обманули Кобенцля; он донес, что через неделю я буду в море. Австрийцы, поверив ему на слово, немедленно ворвались с 84 000 в Баварию, не дождавшись прибытия русских. Они надеялись этим увлечь курфюрста, что бы им доставило 20 000 подкрепления и выгоду перенесть театр войны на Рейн; но вместе с тем это отдаляло соединение с русскими войсками и увеличивало все трудности выполнить его.

Они вдвойне обманулись в рассчете: Максимилиан, узнав о намерениях неприятеля, приготовился к отъезду из Мюнхена, и только что австрийцы перешли Инн, он удалился в Вюрцбург со всем своим двором и армиею. Австрийцы продолжали однако же свой поход, хотя он был уже после этого безрассуден и не имел вовсе никакой цели. Войдя в Баваpию и перейдя Изер и Лех, они расположились на Дунае и Иллере. Эрцгерцог Фердинанд (10)предводительствовал ими только по имени: он имел приказание слепо повиноваться генералу Макку, которого вся Германия признавала за великого полководца, хотя он показал свою неспособность во Фландрии и Неаполе. Эрцгерцог Иоанн занимал с 40 000 Тироль; другая армия, силою в 100 000, под начальством эрцгерцога Карла, шла на Эч, чтобы ворваться в Италию.