Джерри Бутлер - Непристойный талант, или Исповедь мужчины-порнозвезды

Сам по себе фильм «Джек Хаммер» не привлек большого внимания, но моя игра была замечена. Я был номинирован на премию «Лучший актер второго плана» от Организации Порно Критиков (XRCO — the X-Rated Critics Organization), но не выиграл.

Из-за того, что я просмотрел так много своих фильмов, это занятие стало довольно утомительным и вызывающим депрессию, особенно, когда видишь лишние четыре фунта, скопившихся на талии за последние годы. Я на самом деле почувствовал некоторую скуку, глядя на то, как я трахаюсь. Хотя, совершенно неожиданно, я возбудился от сцены, в которой я снимался с Ниной Хартли (Nina Hartley) в фильме «Оковы страсти» (Passion Chain). В одном месте просто знаешь, что у нее оргазм. Я смотрел на свое лицо в тот момент, когда я трахал ее, и вспоминал, что получал настоящее удовольствие. Она была такой раскованной и ободряющей — живительная перемена. Сколько женщин так зажимаются, до такой степени, что их клиторы становятся как кости.

Вас, возможно, удивит: обычно я не люблю иметь девушку во все отверстия перед камерой. Через некоторое время порноактер просто смотрит на это, как на то, что надо сделать, чтобы закончить сцену. Ты становишься как человек-часы: четыре минуты лижешь вагину и пять минут отсасывания. Очень редко можно увидеть парня, переходящего от коитуса к лизанию вагины. Вы также не увидите парня, который уже кончил и помогает кончить женщине, посасывая ее вагину. В порно существует стандартная сексуальная схема, что часто делает его монотонным. Парень снимает штаны… женщина делает оральный секс… он делает оральный секс ей… он трахает ее… он кончает ей на задницу/живот/лицо. «Такова дуга обхвата».

Настоящее отличие в том, что секс в жизни выпаривается в самые чистые формы любви. Если поставить кастрюлю с водой на огонь, то пар будет самой чистой, самой прозрачной ее частью. У нас с Лизой такой чистый секс. Удивительно, как мало похож секс в фильме на то, что я испытываю с моей женой. И без всяких наркотиков, Лиза становится моей самой большой дозой кокаина.

На самом деле, в фильме «Оковы страсти» я снимался вскоре после того, как встретил Лизу. Мы встретились 5 декабря в Лос-Анджелесе, а 10 я улетел в Нью-Йорк сниматься в «Оковах страсти». Так совпало, что Лизе тоже надо было в Нью-Йорк по делам. Не стоит рассказывать, как я был взволнован.

Но я совершенно не волновался на съемочной площадке. Дамиен Кашмер (Damien Cashmere), другой главный актер, актером был довольно плохим. Ему было трудно запоминать текст, его игра хромала по всем статьям, и он кричал и вопил, как резанный. Кроме того, в Нью-Йорке было холодно и мне приходилось ездить на метро. В Лос-Анджелесе была совершенно другая атмосфера. Актеров привозили на съемки. Есть же разница между химчисткой и обычной стиркой. По сравнению с Западным побережьем, обслуживание в Нью-Йорке подавляет. Такое чувство, будто находишься в тюрьме.

Мне было трудно сконцентрироваться на съемках. Я мог думать только о Лизе. Мы рассчитывали встретиться после съемок, но съемки продолжались дольше, чем я ожидал. Фильм снимали в чьей-то квартире, в которой кухня была приспособлена под лабораторию. Во время одной сцены неожиданно зазвонил телефон. Я не мог позволить ему звонить, потому что это разрушило бы сцену. Когда я ответил — это была Лиза.

Сейчас я живу семейной жизнью с Лизой и ее двумя дочерьми (трех и тринадцати лет) в долине Сан Фернандо в Калифорнии. И вот я стараюсь изо всех сил написать книгу о последних 10 годах своей жизни в качестве порнолюбовника. Я наговариваю на пленку такие вещи, как выброс спермы, эрекция и герпес, пока дети смотрят «Волшебник из страны Оз» в другой комнате. Да, я знаю — это парадокс. Малышка знает меня только как Поля, который поет ей песенки из мультиков и читает сказки на ночь. Когда я забирал ее из детского сада, она даже не заметила, как смотрели на меня родители других детей, когда узнали во мне актера из порнофильмов. Я знаю, они внутри удивляются благополучию этого ребенка, ребенка, который и представления не имеет, кто такой «Джерри Бутлер».

Старшая дочь Лизы тоже ничего не понимает. Однажды, когда я делал бутерброды с сыром для ее завтрака в школе, она спросила меня, как я могу быть счастлив при таком образе жизни, заботясь о них, готовя завтраки. Я не знал, что ответить, но это именно та жизнь, к которой я всегда стремился.

Вчера Лиза спросила меня, нравится ли мне Калифорния. Я быстро ответил «да», но удивился, почему она об этом спросила. Я всегда говорил, что люди из Бруклина самые незащищенные на земле существа, даже если они агрессивны, как черти. Снаружи они кажутся отвратительными борцами за выживание, но внутри они короли и королевы в пластмассовых пузырьках. Это также как в порно. В узком кругу ты — звезда, но если взять этот талант и показать его миру — Голливуду — и вы не больше, чем горсть песка.

Прошлой ночью я рассказал Лизе, что был влюблен в Мэри Харт (Mary Hart) из передачи «Вечерние развлечения». Моя жена восприняла это довольно спокойно и затем ушла на кухню закончить приготовление обеда. В конце передачи, когда появилась Мэри Харт, ее ноги были скрещены, ее платье не закрывало бедер и на ней были темные чулки. Я влюбился в эти соблазнительные ноги! Я ничего не мог поделать, я достал свой пенис и стал играть сам с собой. Затем я остановился, неожиданно осознав, что в комнату могут войти дети Лизы и что обед почти готов. Я вошел в столовую и сказал Лизе, что я кусок дерьма, но она не поняла, почему я это сказал.

Я — раб секса. В некоторых случаях он создает удивительное разнообразие цветов, но иногда огонь, появившийся в этом бриллианте, может вспыхнуть и поразить людей. Я не чувствовал в себе уверенности и тогда я написал Лизе письмо, потому что я был так груб с ней последнее время. Я привожу его:

Моя самая дорогая Лиза!

Я снова иду, топча прекраснейший цветок в саду. Я люблю тебя. Ты мне нужна. Жизнь будет бедной без тебя и наполненной — с тобой. Я всегда сражаюсь, буду и должен сражаться за уважение, которое этот жадный, бесчувственный мир стремится отнять. Я отважный, непокорный рыцарь, который поднимает свой меч, победив, но плачет даже тогда, когда боль причинена ради пользы.

Мне не всегда нравится то, что я делаю, но я всегда признаю это. Я напираю, защищенный семью слоями кожи. И только остановившись, чтобы перевести дыхание, я понимаю, что что-то идет не так.

Сегодня мы с Лизой ходили в супермаркет. Хотите верьте, хотите нет, но это мое самое любимое занятие. Я не посещаю магазин, как все нормальные люди. Наверное продавцы и кассиры всегда смотрят на меня подозрительно, потому что я бываю там почти так же часто, как и они — по меньшей мере, дважды в день, но иногда — больше шести раз. В отделе для фруктов я съедаю так много винограда, что меня следовало бы взвешивать на выходе и заставлять оплачивать разницу в весе. Мне доставляет удовольствие сажать маленькую дочку Лизы в тележку, бежать с ней по проходу и затем мягко остановиться. Иногда я беру консервные банки и швыряю их в другой проход. Лиза говорит, что я не просто ребенок, а юный преступник. Я действительно забросал яйцами какого-то несчастного в молочном отделе. Я запустил в него крюком и попал ему в плечо. Обвините в этом полную луну!