Григорий Ревзин - Колумб

В Португалии для Колумба не оставалось больше надежд на успех. Он стал подумывать о кастильском дворе. Торговые дела Колумба все более запутывались, долги росли. Ему угрожали плети и позорней столб. 1484 год был очень тяжел для Колумба. В довершение всего до него дошли слухи о морокой экспедиции, снаряженной в середине года для осуществления задуманного им западного плавания без его участия. Его детище похищали. Король поддался увещеваниям епископа Касадильи и согласился на отправку воровской экспедиции, которую снарядили в строжайшей тайне [4] Плавание окончилось неудачей. Отправленные суда лопали в бури и вынуждены были вернуться в португальские порты. .

Колумбом овладело желание бежать из Португалии— от людского вероломства, оставив в Лиссабоне жену и детей. С ним, отправившимся на поиски удачи под другими небесами, был только его шестилетний сын Диего.

В один из зимних дней 1484 года мы застаем Колумба шагающим по улицам Севильи в поисках пристанища. Хотя ему только тридцать восемь лет, голова его почти бела. Лицо залито огненно-красным морским загаром, рот искривлен чуть приметной гримасой усталости и горечи. Но Колумб обращает на себя внимание мужественной красотой, весь его облик выражает настойчивость и смелость. Лицо красят высокий лоб и резко очерченный орлиный нос. По-прежнему молоды голубые глаза. Смуглые андалузки часто оглядываются вслед этому рослому могучему мужчине, старающемуся соразмерить свою поступь с шагом маленького Диего.

Во второй раз на протяжении десяти лет Колумб оказался в незнакомой стране. В Лиссабоне он сумел легко войти в новую жизнь. Португалия, как и его родина, жила морскими интересами. Сможет ли он ужиться здесь, в Кастилии? Хоть это королевство и расположено рядом с Португалией, кажется, что их разделяют громадные пространства. Ни море, ни торговля, по-видимому, не интересуют кастильцев. С того момента, как Колумб высадился в порту Санта Мария, он видел нескончаемый поток вооруженных людей, движущихся на юг, к мавританским землям. Везде только и слышны разговоры о близкой победе над мусульманами. Сколько ни проезжал он городов и сел, повсюду без устали звонят в церковные и монастырские колокола, вербуют горожан и земледельцев на борьбу с «неверными». Поразило Колумба число священников и монахов. Казалось, вся страна — огромный монастырь. Колумб не мог надивиться разнообразию монашеских орденов.

На улицах Севильи он впервые увидел процессию Святой Коллегии. Под пение псалмов монахи в черных капюшонах вели на казнь двух девушек-еретичек. Когда на городской площади женщин возвели на костер и зажгли сложенные под их ногами поленья, толпа стала неистовствовать и бесноваться, плясать вокруг огня, подбрасывать под ноги сжигаемым падающие в стороны головни.

Трудно будет Колумбу, торговцу и моряку, ужиться среди людей, столь рьяных в вере. Для того, чтобы преуспеть здесь, ему надо будет побольше молиться, читать отцов церкви, на каждом шагу проявлять горячую преданность ее служителям. С первых же шагов в новой стране Колумб успел заметить, что не только светские люди, но и священнослужители и монахи здесь жадны до мирских благ так же, как и в Генуе и Лиссабоне. Но только в Кастилии все должно было делаться для вящей славы божией и католической церкви. Если речь шла о продаже в рабство пленных мавров, — это делалось для обучения их христианской вере. Прихожанки соблазнялись черноризниками, разумеется, ради изгнания бесов. Колумб понял, что помощь кастильских королей станет возможной лишь в том случае, если он сумеет красноречиво доказать огромную пользу, которую принесет христианству открытие западного пути.

К тому времени, когда Колумб оказался в Испании, здесь заканчивался последний акт многовековой исторической драмы. Армии христианских королей выбивали мусульман из их последнего оплота на Пиренейском полуострове — Гренадского халифата.

Много воды утекло с тех пор, когда летом 711 года арабский витязь Тарик бен Сейд переправился через Гибралтар с семитысячной ордой воинов-берберов. Неудержимой лавиной двигались мавры к северу, тесня перед собой христианские войска вестготских королей. Из всего обширного полуострова вестготы смогли удержать только небольшой клочок земли — неприступные горы Астурии. Здесь, как в осажденной крепости, расположилось вестготское дворянство, не желавшее помириться с потерей своей власти и господствующего положения в стране.

Масса христианского населения полуострова — крестьяне и горожане — остались на насиженных местах, ужились с новыми правителями. Мавританская система управления покоренными землями не была тяжела. В течение веков мусульманского господства Испания быстро развивалась. Племя кочевников-завоевателей превратилось в народность высокой культуры. Во всех покоренных мусульманами областях процветали ремесла и искусства. Достаточно перечислить мероприятия мавров в области хозяйства, чтобы преисполниться уважением к созданной ими цивилизации. Засушливые южная и восточная части полуострова были превращены в цветущий сад искуснейшей системой орошения. Арабы создали испанское виноделие, шелководство, первые стали выделывать бумагу; они научились лить превосходную сталь, из которой ковались знаменитые толедские клинки. Тисненая кожа Кордовы, альмерийская парча, валенсийский сахар, тонкие сукна, бронза, стекло, хлопок — все это производилось в Испании маврами, в то время как вокруг господствовало примитивное натуральное хозяйство. Столица халифата — Кордова насчитывала полмиллиона жителей. Здесь был основан первый в Европе университет. Библиотека Кордовы содержала 600 тысяч рукописей.

Но государственный организм, созданный исламом на европейской территории, был нежизнеспособен. Кочевники-завоеватели построили свое царство на рабовладении и постоянном притоке военной добычи. После того, как завоевательное движение приостановилось, вся система начала ослабевать и распадаться на части.

Застрельщиком борьбы с мусульманами выступила католическая церковь. В XI и XII веках много было в Испании епископов, препоясавших чресла мечом, выступавших против мусульман во главе «христолюбивого воинства».

Арабы оттеснялись все дальше и дальше к юту. Вслед за Кастильским плоскогорьем и Толедо они были вытеснены из многих цветущих долин Андалузии. Судьбу арабского владычества решили сражения 1212 и 1248 годов. Не только Севилья, но и Кордова оказались в руках кастильского короля. Другое христианское королевство — Арагон — отбило у мавров Валенсию и утвердилось на широкой полосе средиземноморского побережья. Настало время для мавров отстаивать последний оплот своих владений от натиска христиан. Они отбивались от кастильцев под прикрытием трудно доступных гор Сьерры Морены, за которыми небольшой Гренадский халифат смог продержаться еще в течение двух с половиной веков.