Григорий Ревзин - Колумб

Но события повернулись довольно неожиданным образом. Вскоре после прибытия в Севилью королева велела Талавере созвать главных участников Саламанкской хунты и представить ей отзыв о колумбовом проекте. Талавера и многие другие склонны были дать отрицательное заключение. Только усилиями влиятельного Диего де Десы, на которого аргументы Колумба произвели, по-видимому, сильное впечатление, представленный королеве доклад не заключал осуждения, а рекомендовал осторожность.

Фердинанд и Изабелла решили не торопиться. Через Талаверу Колумбу, находившемуся в Кордове, сообщили, что огромные расходы, связанные с войной, не позволяют осуществить его проект немедленно и что его просят ждать до окончания подготовлявшейся кампании против «последней крепости мавров — Гренады.

Колумб не хотел верить оттяжке. Он решил, что Талавера, с самого начала настроенный против его проекта, исказил решение королей. Генуэзец отправился в Севилью, чтобы услышать решение непосредственно от Изабеллы. Он добился приема. Во второй раз он оказался перед их католическими величествами. Его встретили с ледяной холодностью и предложили терпеливо ждать, не досаждая двору ходатайствами.

В довершение бед, Колумб получил от брата Бартоломео сообщение о неуспехе при лондонском дворе. Так как Генрих VII отверг проект, то Бартоломео направлялся, по инструкции Христофора, в Париж — предложить западное плавание Карлу VIII. После неудачи в Португалии и Англии и обидного невнимания кастильских королей у Колумба оставалась последняя надежда на Францию. Он решил отправиться туда в помощь своему брату. Но прежде, чем окончательно покинуть Кастилию, ему пришла мысль осуществить западное плавание при содействии одного из испанских грандов. Подобный выход мало привлекал Колумба. Но выбирать было не из чего, возможности Колумба все сокращались, время шло. Надо было торопиться.

Колумб знал о двух могущественных грандах Кастилии — герцогах Медина Сидониа и Медина Сели, располагавших своими гаванями, большими военными и торговыми флотами. Весной 1490 года он обратился в Севилье к Медина Сидониа, но получил отказ. После этого он стал домогаться внимания Медина Сели, соперника Медина Сидониа.

Каравелла конца XV века

Легкая каравелла времен Колумба

Медина Сели, проживавший в укрепленном замке у порта Санта Мария, вероятно, на зло Медина Сидониа принял Колумба приветливо. Он много занимался морскими делами и мог оценить выгоды, какие сулило ему осуществление западного плавания. Гостеприимный герцог поселил Колумба у себя, приказал предоставить ему все, что он потребует, и стал обсуждать с ним план во всех подробностях. Он выделил для подготовки экспедиции большую для тех времен сумму в четыре тысячи дукатов. В течение года, проведенного Колумбом во владениях герцога, успели оснастить три каравеллы. В начале 1491 года суда были готовы к плаванию, но осторожный Медина Сели, не забывший о возможности репрессий со стороны монархов за любое проявление независимости, решил испросить у королевы согласия на затеянное им плавание. Ответ Изабеллы был краток. Она запрещала Медина Сели посылать суда в западное плавание, потому что намеревалась сама осуществить его, и предлагала Колумбу прибыть немедленно ко двору в Севилью.

В Севилье Колумб узнал о том, что Изабелла поручила заняться проектом его другу Кинтанилье. Но не успел Кинтанилья встретиться с генуэзцем, как весь двор, свита и королевские чиновники выступили в поход к стенам Гренады. Обескураженный Колумб последовал за двором. Кастильский стан жил, как в лихорадке. Долина перед Гренадой была покрыта бесчисленными палатками. Войск было так много, что часто не хватало продовольствия. День и ночь в непосредственном соседстве с последней мавританской твердыней возводились стены нового города Санта Фэ. Через три месяца рядом с уносившимися ввысь белыми кружевами Альгамбры возникли, как мрачный символ, тяжелые, темные, унизанные крестами стены Санта Фэ.

Колумбу не было дела ни до религиозной экзальтации кастильцев, ни до глубокого Драматизма последней исторической схватки двух культур. Он жестоко страдал. Мало того, что его лишили возможности отправиться в плавание на судах Медина Сели, он вынужден выносить тяжелые физические лишения. Даже пищу приходится выпрашивать, обходя солдатские палатки. Придворные покровители избегали встреч с ним, опасаясь просьб о заступничестве. Его платье изодралось, он сильно исхудал.

Поздней осенью Колумб решил покинуть лагерь. Им овладело только одно желание — поскорее оказаться во Франции. Он заехал в Кордову, где взял тринадцатилетнего Диего, чтобы отвезти его в Уэльву к торговцу Мулиарте, женатому на сестре его умершей жены. Младшего сына Эрнандо он оставил у матери. Долго пробирался он с Диего в Уэльву. Его карманы были пусты, поэтому часть пути пришлось совершить пешком.

В ноябрьский вечер 1491 года в ворота монастыря ля Рабида, расположенного неподалеку от городка Уэльвы и порта Палоса, постучался усталый путник, одетый в монашескую рясу. Он попросил у привратника воды и хлеба для своего сына. Пока мальчик утолял голод и жажду, привратник разговаривал с его отцом. Иностранный акцент, а также несоответствие между одеждой и речью путника заинтересовали монаха. Незнакомец сказал, что занимается мореплаванием и был по этому делу у королевы. Привратник пригласил Колумба пройти к настоятелю Хуану Маркена. Он, должно быть, заинтересует настоятеля — страстного любителя и знатока морского дела. В завязавшейся беседе Колумб горячо жаловался на невнимание к нему со стороны кастильских королей, говорил об огромных доходах, которые могла получить Кастилия от осуществления проекта западного плавания. Но теперь ему приходится направиться во Францию, где его ждут уже оснащенные суда.

Хуан Маркена живо заинтересовался рассказом Колумба. Он предложил ему отдохнуть несколько дней в монастыре. Не согласится ли путник изложить свой план перед ним и несколькими знакомыми, сведущими в вопросах мореплавания? Колумб охотно принял предложение Маркена. На завтра в монастырь по вызову настоятеля явились врач Гарсиа Фернандес и шкипер Мартин Алонсо Пинсон, оба — из близлежащего Палоса. Вместе с Маркеной они выслушали подробный рассказ Колумба о его плане. Любопытно, что небольшое импровизированное совещание оказалось значительно компетентнее членов Саламанкской хунты. Здесь Колумбу не пришлось оспаривать богословских возражений. Пинсон, недавно побывавший в Риме, слышал там о проекте Тосканелли. Собравшиеся решили, что идея Колумба верна и ценна. Следует сделать все возможное, чтобы не допустить осуществления колумбова замысла французами. Нужно использовать связи настоятеля Маркены и добиться, чтобы кастильский двор принял скорое и благоприятное решение.