Григорий Ревзин - Колумб

Однако испанцы поторопились торжествовать легкую победу. Связанный по рукам и ногам кацик во время перевозки к испанскому лагерю непостижимым образом выбросился из лодки в море. Испанцы решили, что он утонул. Но индеец, для которого вода была второй стихией, сумел добраться до берега.

Колумб по опыту своих прежних столкновений с индейцами решил, что урок, данный подданным Квибиана, достаточен, чтобы держать их в страхе. Их кацик утонул, многочисленная его родня находилась в плену на каравеллах. Адмирал был уверен, что туземцы не посмеют напасть на поселок.

Вода в реке прибыла и покрыла песчаную отмель. Колумб стал торопиться в путь. Он дал остающимся во главе с Бартоломео колонистам необходимые наставления, обещал исхлопотать для них у Овандо присылки продовольствия и готовился к отплытию во главе трех каравелл. Одно судно он решил оставить в лагере.

Благополучно миновав отмель, каравеллы вышли в море. Но встречные ветры и сильное волнение задержали их в течение нескольких дней у устья Белена. Адмиралу пришла мысль пополнить запасы пресной воды и заодно передать Бартоломео некоторые забытые им распоряжения. Суда эскадры стали на якорь в одной лиге от устья Белена. Отсюда Колумб направил шлюп с восемью матросами и тремя солдатами под командой капитана Диего Тристана.

Когда шлюп подошел к месту расположения поселка, Тристан и его спутники оказались перед неожиданным зрелищем. Между горстью испанцев и толпою индейцев происходило жаркое сражение.

Расчеты Колумба не оправдались. Спасшийся Квибиан не смирился перед могуществом белых. В лесу, примыкавшем к поселку испанцев, кацик собрал отборных воинов и напал с ними врасплох на спавших чужеземцев. Только отвага Мендеса и Бартоломео позволила организовать сопротивление.

Испанцы отразили шпагами первый, натиск индейцев, а затем пустили в ход огнестрельное оружие. Туземцы отступили в лес и спрятались за деревья, из-за которых стали засыпать своих врагов дротиками и стрелами. Судьбу сражения решил пес, оставленный адмиралом поселенцам. Нападение этого страшного зверя внесло смятение в ряды наступавших. Испуская вопли, бросились они в разные стороны.

Тристан и его люди наблюдали за ходом сражения с реки. Когда индейцы бежали, капитан велел гребцам подняться вверх по реке до пресной воды. Поселенцы, собравшиеся на берегу, криками предупреждали его об опасности его затеи и советовали остаться в поселке. Но Тристан не внял их советам. Шлюп отдалился от поселка на целую милю.

Испанцы остановились и начали наполнять свои бочки. Тут их со всех сторон окружили пироги туземцев. Белые были так поражены стремительностью нападения, что не успели воспользоваться ружьями. Началась рукопашная схватка, в которой огромный перевес был на стороне индейцев. Весь экипаж шлюпа был истреблен. Только одному матросу удалось броситься в реку и скрыться незамеченным. Он принес в поселок ужасную новость о гибели Тристана и его спутников.

Испанцами овладела паника. Маленькая горсточка белых, думали они, не сможет долго держаться против враждебного населения. Когда истощатся заряды, поселенцы неизбежно погибнут от стрел и кольев индейцев. Если же они возведут укрепления, туземцы возьмут их измором.

Потерявшие голову люди бросились на оставшуюся у них каравеллу. Теперь единственным их желанием было поскорее выйти в море. Но река снова резко обмелела. Несмотря на бешеные усилия, беглецам не удалось вывести каравеллу из устья.

Возвратиться в покинутый поселок никто не решался. Оставалось возвести укрепление на открытом месте у морского берега. Здесь соорудили подобие редута, перетащили в него с каравеллы продовольствие и установили против двух оставленных проходов по фальконету — небольшой пушке, заряженной картечью.

Охваченная страхом горсть белых с минуты на минуту ожидала нового нападения. Скоро вся округа заполнилась звуками. Со всех сторон неслись свист, крики. Индейцы готовились к новой атаке.

В это время Колумб и экипажи трех каравелл, стоявших на якоре в ожидании Тристана, томились беспокойством за его судьбу. Колумб видел, как шлюп Тристана вошел в устье реки. Если с капитаном приключилась какая-нибудь беда, то причиной ее могло быть только нападение индейцев. Но какая же судьба ожидает оставленных на берегу поселенцев?

При мысли о брате сердце Колумба болезненно сжалось. Если с поселком приключилось несчастье, адмирал будет причиной гибели Бартоломео. Колумб решил немедленно послать на разведку последний оставшийся у эскадры шлюп. Но отправленные люди не смогли пробиться через прибрежные буруны и вернулись обратно.

Пока Колумб терзался неизвестностью, на флагманском судне произошло событие, усилившее его тревогу. Несколько пленных туземцев, содержавшихся в трюме, бежало. Ночью они сорвали люк и, воспользовавшись темнотою, бросились в море и добрались вплавь до берега.

Часть пленных удалось, однако, поймать и водворить обратно в трюм. Когда на утро Колумб спустился для проверки оставшихся, он увидел там одни трупы. Все пленные, в том числе женщины и дети, убили себя. Многие из индейцев лежали на земле с петлей на шее, затянутой ногами. Другие висели на обрывках веревок, касаясь пола коленями.

Страх охватил адмирала. От людей, так любящих свободу и умеющих столь мужественно умирать, можно было ожидать жестоких ударов. Что-то будет с оставленными на берегу?

Один из лоцманов флотилии, Ледесма, вызвался переплыть через прибрежные буруны и пробраться в поселок. Одолев водную преграду, Ледесма отыскал маленькое укрепление. Его обитатели находились в совершенной подавленности. Они окружили лоцмана, с плачем умоляя его передать адмиралу, чтобы он поскорее забрал их на суда, пока индейцы не перебили всех.

Тяжело было Колумбу примириться со второй неудачей этого несчастного плавания. Но теперь его поглощала забота о судьбе оставленных людей и особенно брата.

Однако принять людей на борт было нелегко.

Прибрежное волнение мешало пробраться со шлюпом к укреплению. Колумб решил стоять на якоре до наступления полного штиля. Но пока ожидали тихой погоды, на эскадру налетела новая буря.

Волнение длилось девять дней. Источенные червями суда, держась на якорях, скрипели и трещали, грозя развалиться среди моря. Колумб переживал неописуемую тревогу. Когда буря утихла и можно было пробраться на лодке к укреплению, начали перевозить на суда людей и наиболее ценное имущество. Закончив это тягостное дело, Колумб поспешил сняться с якоря и уйти поскорее от берега Верагуа.

В конце апреля эскадра из трех каравелл поплыла от Верагуа к востоку. Это было направление, противоположное Эспаньоле. Матросы и капитаны решили, что адмирал намеревался вернуться прямо в Испанию, не заходя в Сан Доминго. Начались протесты против подобного безрассудного предприятия. Каравеллы еле держались на воде. Их корпуса, пораженные червоточиной, походили на пчелиные соты. Только непрерывная откачка воды насосами и вычерпывание ведрами позволяли еще кое-как продолжать плавание. При таком состоянии кораблей едва ли можно добраться и до Эспаньолы.