Федор Палицын - Записки. Том I. Северо-Западный фронт и Кавказ (1914 – 1916)

Если будет крайность, возьму, но есть корпусные командиры с большим знанием войны, которые лучше меня поведут армию. Для них это повышение. Мое назначение вырвет от тех, кто имеет на это право, большую награду, меня же это поставит в ложное положение, и я буду это чувствовать, и буду связан по рукам и ногам. Может быть, я окажусь более полезным здесь.

Центром работы – Михаил Васильевич Алексеев. Он все в себе поглощает. Вероятно, и остальные работают. Это поглощение работы мне не нравится. Не хватит сил, а затем заболеет. Кто же будет продолжать? Мих. Вас. будет работать до последнего издыхания. Впрочем, он здесь только 5–6 недель. Ему надо входить во все. Но в это можно втянуться. Всю жизнь он так работал, упорно без отдыха. Та к будет работать и теперь. Я знакомился с положением, с разведкой, но дело идет туго. Занялся Шавельским районом. Мои выводы в нескольких строках передал Мих. Вас. при возвращении его из Холма. Та м надо объединить в часть, иначе организовать Кавалерию и согласовать действия. Та к же на это смотрит Алексеев. Надо провести это быстро; время не терпит.

На юге печально. 3-я армия потерпела больше чем неудачу. Как это повлияет на общее положение? Сегодня данные будут более определенные. И может быть на днях удастся мне выяснить себе положение всей армии. Последствия должны быть серьезные. Высшее управление Юго-Западного фронта в удрученном состоянии духа. Парировать все можно и положение на юго-западном фронте может быть восстановлено. Цели сузились. Кроме того положение в Галиции еще не определилось, не определились дальнейшие действия врагов, окрыленных теперь успехом. Их управление необычайно энергично, а на утомление и даже истощение сил людей обращать внимания не будут. Удержим ли мы линии реки Сана и северные предгорья Карпат. Войска хороши и все сделают, но недостаток в снабжении может поставить свои властные требования. Характер нашего управления также не приноровлен к быстрым и решительным решениям. А в данное время это, и спокойствие, первое. Тяжело немногочисленной нашей артиллерии бороться с многочисленной и при том рассчитанной на моральный эффект неприятельской артиллерией.

Юго-Западный фронт надо разгрузить – 4-я армия должна перейти к Северо-Западному фронту. Юго-Западный должен базироваться на Киев, иначе будет тесно. Способны ли союзники начать действительно общее действие? Начинать операции под давлением побочных обстоятельств невыгодно, а между тем так приходиться. Северо-Западный фронт скован своим расположением и положением. Я думаю, немцы начнут атаки по всему фронту и подвезут из Галиции или в средней Висле или Нарев, если только они не будут продолжать долбить в Галиции, что по моему правильно, и не сопряжено с потерей времени.

Северо-Западный фронт удержать натиск войск, стоящих против него, может. Но у нас большая трудность. Мало, вернее, нет для серьезного большого столкновения боевых снабжений, и с фуражом и, в особенности, с мясом дело обстоит нехорошо. Мих. Вас. не отступит; но удержатся ли войска?

Степень неудач на юге и создавшееся положение мне, мало знакомому с подробностями положения, не дает данных для решения. В этом последнем случае, пользуясь силою наших позиций, упорством войск, лучше выждать, а пока подработать необходимое для решения. Фатальность нашего положения, что мы пригвождены к позициям и растянуты в нитку. Творчеству здесь места нет, и приходится отбиваться, отбиваться и отбиваться, рискуя в случае неудач многим.

В чем же смысл наших противников? Наши действия с января, успехи на Карпатах, после ожесточенных боев на левом берегу Вислы в конце 1914 года, вынудили немцев повести решительные действия против нас, чтобы сломать нашу инициативу, отбросить подальше на восток, раньше уничтожить нашу живую силу и, развязавшись с нами, – обратить все усилия к западу. Если бы с декабря мы успокоились, занялись бы нашим устройством, отказались бы от Карпатских операций – они оставили бы нас в покое и обратили бы все усилия на запад, где, кроме французской армии, в сущности ничего не было. Но Мих. Вас. Алексеев шире посмотрел на дело. Положение западного фронта ему было известно, и дать нам, во имя наших эгоистических интересов, нашей безопасности, разбить их – было бы ошибочно. {56}

Но мы не взвесили то, что было у нас, и что по нашему производству могло быть в течение лета, и чувство необходимости выручить своего союзника взяло верх над разумом.

Карпатские операции начались. Пал Перемышль, захвачены были высшие точки Карпат – и все шло успешно, хотя германский генеральный штаб уже принял меры, чтобы не только остановить успехи, но и нанести оглушающий удар и затем покончить с нами. И возможно, что мы предупредили бы их и что к концу марта, разбитые окончательно на Карпатах, вражьи войска должны были бы вместо удара подумать о собственном обеспечении. Но душу всей этой операции в середине марта 1915 года – Мих. Алексеева – вырвали и пересадили на север, вместо малопригодного Рузского, непоправимая ошибка! Она еще раз показала, как мелко и по детски на войну смотрят наши ставочные деятели и как личные вопросы и чувства преобладали у них над серьезным делом.

Условия жизни и работа не дают возможности следить и вдумываться в события, которые происходят вне фронта.

Юго-западные армии отошли и положение коренным образом изменилось. Если еще 25-го апреля великий князь рассчитывал на то, что положение 3-й, 5-й, 11-й армии коренным образом не изменится, то уже к 26-му, кажется, надежд на это не было. Оно изменилось к худшему в силу ли внешних условий, или с осознания главнокомандующего Юго-Западным фронтом {57}, что иначе нельзя… Моральное и политическое положение скверное, военное – в таких условиях – тоже не может быть хорошим, хотя, кажется, людские потери будут пополнены.

Нельзя предполагать, чтобы противники, окрыленные чрезвычайно серьезным успехом, не дерзнули бы развить этот успех. Я не в силах еще охватить все положение, чтобы высказаться, чего следует исполнить, чего опасаться и к чему приготовиться. Надо выждать день другой, когда положение юго-западной армии определится яснее. Только сегодня положение с 30-го апреля на 1-е мая стало определеннее. Здесь положение на Риго-Шавельском районе могло бы быть даже хорошим. Силы для борьбы там были достаточные и дня 4 или 3 тому назад можно было устроиться там лучше, но трудности там все в лицах, в руководстве дела 10 армию и в совершении таких передвижений и действий, которые не обнаруживают не только умения, но и желания что-либо сделать.

Трудно вырвать этот участок из 10 армии, но и дурно его там оставлять. Я уже несколько дней говорил и писал об этом. Конница наша под начальством Орановского {58}потеряла там совершенно способность действовать и принесет вред. И Сирелиус {59}просто не идет. С такими начальниками, даже при сравнительно выгодных условиях можно проиграть; и это будет дурно и опасно. Подчинив все Горбатовскому {60}, было бы лучше.