Яков Слащов-Крымский - Белый Крым, 1920

Надеюсь, разбор дела Вы предадите гласности, так как шельмующий меня приказ № 3816 всем уже известен.

Буду ждать Вашего ответа.

Копию этого письма препровождаю Союзному Командованию, Украинскому Национальному Комитету и Председателю Союза Русских Общественных Деятелей.

Остаюсь уволенный от службы, но продолжающий работать на пользу Родине.

Я. Слащов-Крымский

Адрес: Стамбул, квартал Везнеджилер, улица Де-Руни, дом Мустафа-Эффенди, № 15–17.

После всего изложенного читатель и все общество невольно спросят:

«Кто же виноват в сдаче Крыма генералом Врангелем? Неужели войска оказались не на высоте и не исполнили своего долга?»

Я отвечу на это.

Нет — войска не виноваты, войска были те же, что и при первой обороне. Мало того: их было не 3 тыс. против 25–30 тыс., а 60 тыс. против 70 тыс., т. е. силы их почти равнялись силам противника. Качеством они были лучше, т. к. подучились и устроились — сколотились. Они исполнили свой долг…

Но что же делать, если высшее командование оказалось не на высоте своего призвания; если вместо своевременного отхода на Перекопские позиции их заставили две недели беспрерывно драться (октябрь месяц), а затем пробивать себе дорогу на эти позиции; если провозглашенная всему миру неприступность этих позиций в действительности оказалась не отвечающей даже элементарным требованиям техники военного дела; если при морозе в 16 градусов им приходилось сидеть в окопах, лишенных землянок, без всякой теплой одежды, и, наконец, если вместо приказа о наступлении дали приказ — «беги все куда сможешь» (приказ правительства о неприёме нас союзниками, эвакуации и оставлении в Крыму тех, кто не боялся красных).

Виноваты не войска, а зависть, себялюбие, выставление своих интересов выше государственных и личные счеты.

Причина крушения заключается в том:

1) Что некоторые начальники не имели в себе достаточного гражданского мужества своевременно сойти со сцены.

2) Что ради своих личных интересов губили общее дело и умышленно, повторяю, умышленно отвергали всякий совет, исходивший от старых защитников Крыма. (В частности, лично я в августе указывал генералу Шатилову по карте направление главного удара красных Каховка — Сальково, а затем неоднократно указывал на необходимость второй базы — Украины.)

3) Что в вопросах о Перекопской позиции проявили преступную халатность, не приняв своевременно мер к соответствующей подготовке, к чему и времени, и средств было больше чем достаточно.

4) Что в вопросах по снабжению войск теплой одеждой проявили медленность и нераспорядительность, в результате чего войска остались наполовину неодетыми и настроение войск понизилось, а вместе с тем понизилась и их боеспособность.

5) Что, предрешив вопрос об эвакуации Крыма еще за три недели до ее начала, не отвели войска своевременно из Таврии на Перекопские позиции и пожертвовали тысячами жизней героев за свою недальновидность и полную неспособность к надлежащей оценке политической и стратегической обстановки; и наконец,

6) В том, что проявили полную растеряность в момент, когда можно еще было спасти положение (мой совет о десанте в Одессу), и когда можно было бы продолжать оборону Крыма, если бы вожди дали личный пример армии, а не отдавали приказа «спасайся кто может!».

Вместо этого — погубили и предали общее дело.

Я, может быть, тоже виновен в недостаточно настойчивом проведении общих интересов — судите меня, но одновременно судите и тех, кого я обвиняю.

Родина им простить не может, потому что Крым был неприступен, а войска дрались геройски, так пусть виновников простит Бог, как сказал старый вождь генерал Деникин, за то зло, которое нанесено ими Русскому делу.

В настоящее время, после Крымской катастрофы, документы, приведенные в моей книге, утратили свою секретность и являются достоянием истории.

Да научатся другие на нашем печальном примере!