Сара Блейк - Юсуповы. Невероятная история

Типичный же дворянин той эпохи утопал в долгах, проматывал на женщин легкого поведения имения, пускал по миру собственных детей и любил подолгу рассуждать о нюансах внешней и внутренней политике. Борис Николаевич не один год являлся членом и Старшиной Петербургского Английского клуба, где также рассуждали о политической ситуации в стране. Кстати, в 1835 году князь числился и в Московском Английском клубе. Вполне вероятно, что это было связано с его пребыванием во второй столице по личным делам, имеющих отношение к процессу вступления в наследство.

Деньги, вырученные от ростовщичества и хозяйственных операций, Борис Николаевич вкладывал в дело, а не в женщин и развлечения. Выражаясь фигурально, он обладал железным кулаком настоящего хозяина. Борис Николаевич и его потомство считалось богатейшими обладателями огромных земельных площадей. С ними могли сравняться, разумеется, только Романовы. Князю удалось задать верный импульс развития всего Юсуповского хозяйства. Поэтому вплоть до октября 1917 года его потомки прекрасно жили, хоть они и мало что соображали в делах. Им проще было жить умом и трудами управляющих.

С 1840 года и до смерти Борис Николаевич выполнял обязанности Почетного опекуна и присутствующего в Санкт-Петербургском Опекунском Совете. Среди числа других учреждений в его ведении находился Воспитательный дом Северной столицы. Эта благотворительная работа требовала от князя много сил и времени.

Свой последний приют предпоследний князь Юсупов нашел в подмосковном Спасском-Котове. Он был похоронен около могил своего отца и первой жены. Умер он в октябре 1849 года, причиной чего явился тиф.

Князь Николай Борисович Юсупов-младший родился в 1827 году. 20 октября 1827 года старый князь Николай Борисович Юсупов писал старосте одного из своих имений Герасиму Никифорову: «Сего октября, 12-го числа, супруга жительствующего в Санкт-Петербурге сына моего князя Бориса Николаевича княгиня Зинаида Ивановна благополучно разрешилась от бремени рождением их сына, а мне внука, князя Николая Борисовича. Предписываю тебе дать о сем знать крестьянам села Власунова с деревнями, а приходского священника попросить, что он в первый воскресный день при собрании крестьян принес Господу Богу о здравии новорожденного благодарственный молебен…».

Молебен, действительно, не помешал бы. Младенец не мог похвастаться отменным здоровьем. Различные хвори и болезни одолевали его на протяжении всей жизни. Князь был невероятным красавцем, он походил на свою мать – в природу Нарышкиных, а не в Юсуповых.

Еще в детстве у него наблюдались потрясающие художественные способности. Он был прекрасно одарен в музыкальном смысле. Но этого было недостаточно, чтобы хоть как-то, хоть отдаленно сравниваться со способностями, знаниями и имениями его величайшего деда, екатерининского вельможи. Не было в нем той подлинной Юсуповской широты и размаха, не было той утонченности, которой обладал Николай Борисович-старший.

Николай Борисович-младший был признанным и крупным концертирующим скрипачом. Его симфонические произведения пользовались невероятным успехом. Из-под его пера вышла «Лютомонография», которая была посвящена мастерам смычковых инструментов. Материалы для книги он смог почерпнуть в собственной коллекции музыкальных инструментов, одной из крупнейших в России.

Как было сказано ранее, все представители мужского пола рода Юсуповых состояли в Московском или Петербургском Английском клубе, которые они очень почитали. Удивительно, но не самые хорошие отношения сложились лишь между князем Борисом Николаевичем-младшим и Петербургским Английским клубом. В 1877 году князь купил дом Бенардаки на Невском проспекте, который арендовал клуб.

Новый собственник, как это бывает, тут же принял решение о повышении арендной платы. Клуб, в свою очередь, посчитал рациональным отказаться от аренды здания и в качестве нового места дислокации остановиться на особняке княгини Урусовой. Дом Бенардаки был очень любим членами клуба, им совсем не хотелось с ним прощаться. Но не бывает худа без добра: через двенадцать лет клуб впервые за всю свою историю приобрел собственное здание, которое расположилось на Дворцовой набережной. Но оттуда собрание благополучно выгнали уже большевики, новые «хозяева жизни».

Младший князь Николай Борисович был замечен в нескольких романтических приключениях, но его супругой суждено было стать графине Татьяне Александровне Рибопьер, его сводной кузине. Татьяна Васильевна Потемкина-Юсупова, жена великого Николая Борисовича, приходилась им обоим общей бабушкой, тогда как дедушки у супругов были совершенно разные. Многие были против этого брака, даже сам император Николай Первый. Да и Православная церковь не одобряла заключения браков между сводными двоюродными братом и сестрой, чтобы их потомство не несло на себе угрозу вырождения.

Но ни близкое родство, ни генетика не смогли повлиять на большое и сильное чувство молодых людей. В скором времени на свет появились две вполне здоровые княжны Юсуповы – Зинаида и Татьяна, а также сын, получивший по традиции имя Борис, который, к сожалению, будучи младенцем, умер в 1863 году. Осталось две дочери – Зинаида и Татьяна.

В поколениях рода Юсуповых, живших ранее, рок так или иначе миновал женщин семьи, но тут он не обошел стороной даже их. Роковая черта 26-летия поддалась только одной из княжон – Зинаиде Николаевне. О смерти трепетно и нежно любимой ею сестры Татьяны, случившейся в 1888 году, на двадцать втором году жизни, ходили самые разнообразные слухи и легенды. Официальной версией была смерть от тифа, регулярные эпидемии которого в то время случались постоянно.

Тоскующий отец, князь Николай Борисович-младший, желал подальше запрятать эту семейную историю, что он в скором времени и сделал. В память о Татьяне осталось только надгробие работы Марка Антокольского, которое когда-то стояло возле усадебной церкви в Архангельском. Князь Николай Борисович-младший с большим трудом и горестными переживаниями смог осознать эту потерю, далеко не единственную во всей его довольно недолгой жизни. Казалось бы, утешением могла быть музыка, но неожиданно даже для себя он нашел его в Православной церкви. Ни для кого не секрет, что для значительной части высшего общества России к середине девятнадцатого века искренняя вера утратила свое значение. Для многих людей вера была сродни обычному обрядоверию, которое очень распространено в наше время.

Николай Борисович был одним из первых влиятельных людей Северной столицы, кто обратил свое внимание на скромного батюшку из Кронштадта по имени Иван. Праведный Иоанн Кронштадтский, который на сегодняшний день причислен Русской Православной церковью к лику святых, в Земле Российской просиявших, не единожды оказывал князю Юсупову молитвенную помощь. Николай Борисович упоминал об этом в своих сочинениях духовного направления. Стоит отметить, что эти работы имели большое влияние на русское общество той эпохи и многим открывали подлинное значение Праведного Иоанна. Иоанн Кронштадтский был духовным отцом дочери Николая Борисовича – княгини Зинаиды Николаевны Юсуповой. Также он пытался оказать духовную помощь и ее детям, но, и эти молитвы не смогли помочь.